Она лежала, глядя в облупившийся потолок, и вспоминала свой нескончаемый жуткий сон. Перед Сашей кружились в водовороте лица, фразы, события, и постепенно болезненные видения в ее мозгу отсеивались, выпадали в осадок, а реальность растворялась в ее крови едкой щелочью, проникала во все поры души и тела, заполняла все ее существо нестерпимой болью. Горло свело судорогой, и рыдания не могли прорваться сквозь него наружу. Но слезы находили дырочку, и розовая наволочка по обе стороны от Сашиной головы очень быстро намокла.

Она вспомнила все: отсветы пламени в пыльных окнах, голубоватую воду в ванне, которая потом стала красной, тупые ножницы. Громовые удары и треск выворачиваемой с корнем двери... Она знала теперь, почему Рэй не может быть здесь, и кто там возится у плиты.

Внезапно Александра представила, как он вытаскивал ее из ванны – голую, окровавленную и бездыханную, – и сжалась в комок от ужаса. Она подумала о том, как Стас перевязывал ее, приводил в порядок, напяливал на нее эту голубую рубашку, ухаживал за ней... Ведь все это, наверное, случилось не вчера – может быть, дня два назад или даже три.

«Господи, ну почему именно он, именно этот?! Пусть бы кто-нибудь другой, хоть совсем посторонний мужик, все было бы не так ужасно. Почему, вместо того чтобы погибнуть вместе с Рэем, я оказалась в полной власти этого типа? Почему он все время попадается на моем пути?! Да я же теперь просто умру, когда увижу его нахальные голубые глазищи!»

Она еще не видела сыщика, однако уже умирала от стыда – заранее. Но еще больше Саше было стыдно от того, что она может думать об этом, когда Рэя больше нет в живых. Однако она думала и о своих злоключениях с Вано, и о том, что хочет есть... Тут уж ничего не поделаешь!

Ей казалось, что в слезах и горьких раздумьях прошло довольно много времени. Однако, взглянув на часы во второй раз, девушка увидела, что большая стрелка переместилась всего-навсего на пятнадцать минут вперед. Рядом с часами Саша заметила маленькое круглое зеркальце в пластмассовой оправе и решила, что ей непременно нужно до него добраться. Сделав над собой усилие, она приподнялась на правом локте и левой рукой потянулась к зеркалу – через какие-то пузырьки и склянки, стоящие на краю стола. Когда до цели оставалось совсем немного, правая подвела, и Александра шлепнулась лицом в подушку, а будильник – на пол. Грохнувшись на цемент, прикрытый линолеумом, он издал короткий возмущенный рык и затих.

Свист в кухне прекратился, и через мгновение Вано возник в дверях. Саша лежала ни жива ни мертва, натянув одеяло до самых глаз.

Борода его нисколько не поредела, однако широкую улыбку под ней девушка все-таки заметила. На ее памяти такое случилось со Стасом Ивановым впервые.

– Привет, детка! Рад снова видеть твои зеленые глазки. А то дяде Вано уже надоело с тобой нянчиться. Сиделка из меня, признаться, не ахти.

– Привет, – выдавила Саша, пряча «зеленые глазки». – А тебя никто и не заставлял.

– Ну, вижу, ты совсем поправляешься! Уже не только глазки, но и зубки показываешь. Чуешь, какие ароматы? – детектив кивнул через плечо. – Небось, лопать охота?

– Умираю! – призналась Александра.

– Вот и класс. Сейчас я тебе кое-чего принесу. Только на многое не рассчитывай, тебе теперь к еде надо постепенно привыкать.

Он повернулся, собираясь выйти.

– Не надо мне ничего приносить, что я – инвалид?! Вполне могу выйти на кухню. Вот только...

Саша поискала глазами свою одежду, ни ничего похожего в поле зрения не обнаружила. Вано понял ее без слов.

– Увы, детка. Придется пока остаться в кроватке, об одежке для тебя я еще не побеспокоился. Не до того было. Да и вообще вставать тебе рановато. Ты хоть знаешь, сколько провалялась?

– Какое сегодня число?

– Восьмое января одна тысяча девятьсот девяносто девятого от рождества Христова. С Новым годом, детка!

– Ты не шутишь?

Бородач усмехнулся.

– Хороший вопрос. Боюсь, после всего, чем я занимался последние три недели, мне еще долго будет не до шуток. Дала ты дяде Вано прикурить! Только об одном молился, чтобы мне не пришлось пристраивать куда-нибудь твой симпатичный трупик. Согласись, вот это была бы шутка так шутка!

– А что со мной было? Неужели только это? – Саша робко показала на свои перебинтованные руки.

– «Только»! Этого, по-твоему, мало? Ты учти, детка, я все-таки не хирург. А тут еще посттравматический шок... Я же не мог ни свезти тебя в больницу, ни вызвать врача – соображаешь?

– Но почему?!

– Да потому, что Александры Александровны Александровой больше нет, дорогая моя! Ты погибла восемнадцатого декабря прошлого года, при взрыве автомобиля марки «Ауди», обстрелянного неизвестными преступниками. Разве ты еще не поняла?

Саша потрясенно молчала, во все глаза глядя на этого странного человека, который говорил ей странные, невероятные слова. Она погибла? Тут ей припомнились манипуляции Стаса с женскими сумочками в горящей машине... Наконец до нее дошло.

Вано подошел в дивану, опустился на корточки перед девушкой. Его глаза были совсем близко, и в них – опять-таки впервые – Саша заметила настоящую тревогу.

– Ты помнишь, что случилось?

Она кивнула, глядя прямо перед собой.

– Все помню. Амнезия гораздо чаще случается с героями телесериалов, чем на самом деле. Просто я не думала, что...

Голос изменил Александре, и она быстро отвернулась к стенке.

– Пойми, это был единственный выход. Они вычислили вас. Вернее, тебя. Эта бедная девчонка, которая подсела к вам в машину... Она тебя спасла, понимаешь? Она была немного на тебя похожа, в машине нашли твои документы... Теперь все считают тебя погибшей. Если б не это, они тебя все равно нашли бы.

– Да кто – «они»?! Ты меня с ума сведешь!

Саша давилась слезами.

– Неужели ты еще не поняла? «Они» – это те, с кем ты воевала в Воронске. Там тебе удалось их провести. И ты решила, что это все – победа! Ваша ошибка – твоя, Даньки, Рэя – заключалась в том, что вы отсекли несколько щупалец, позабыв о самом спруте. Потеряв Соколова – своего надежного человека в провинции, своего главного кредитора, – господин Кондрашов забеспокоился. А когда ты вплотную подобралась к Жемчужникову – его хозяин встал в стойку. Уж не знаю, как он пронюхал, что в деле надо искать твой след... Впрочем, дураком он никогда не был, и в умении сопоставлять факты и делать выводы ему не откажешь. Кондрашов навел справки и выяснил, что ты вышла на свободу еще в сентябре. Разумеется, заинтересовался он и обворожительной блондинкой Любочкой Вилниньш...

– Ты и это знаешь!..

– К сожалению, я узнал обо всем слишком поздно, детка. Впрочем, опоздай я еще хотя бы на минуту – в этой печальной истории было бы одним трупом больше.

– Вот и хорошо, если бы было! – Александра яростно вырвала у него руки, которые Стас, оказывается, давно держал в своих. – Кто тебя просил меня спасать?! Почему ты не дал мне умереть, почему? Я же хотела! Зачем мне жить без него? Я не хочу! И не буду! Все равно не буду жить, ты!..