Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Белла, — тихо сказал декан и вспомнил, как однажды она умоляла пустить ее в кабинет, а он отказал ей.
С криком она распахнула дверь, и через мгновение они заключили друг друга в объятия. Декан прижал дочь к сердцу, но от переполнявших его чувств лишился дара речи. Она нетерпеливо увлекла его в номер.
— Герберт, вот мой отец.
Юноша лежал на кровати в соседней комнате, и Белла провела туда декана. Герберт слишком устал, чтобы встать.
— Я приехал забрать вас обоих домой, — произнес пожилой священник, в его голосе слышалась горькая радость.
— О, папа, я так рада! Ты больше не злишься на меня. Я буду просто счастлива, если ты меня простишь.
— Это не тебя нужно простить, а меня, Белла. Надеюсь, твой муж сможет забыть о моей жестокости. Я был суров, горд и безжалостен… — Он подошел к Герберту и взял его за руку. — Вы простите меня, мой дорогой? Позволите мне стать таким же отцом для вас, как и для Беллы?
— С огромной благодарностью.
— И вы вернетесь со мной в Теркенбери? Я хотел бы, чтобы вы знали: пока я жив, мой дом — ваш дом. Я попытаюсь помочь вам забыть, что я когда-то… — Декан умолк, сделав умоляющий жест, не в силах закончить.
— Я знаю, вы очень хороший, — улыбнулся Герберт. — И видите, я вернул вам Беллу.
Декан смущенно поколебался одно мгновение, потом наклонился и очень нежно поцеловал больного юношу.
Глава 4
Через пару дней после приема у леди Эдвард Стрингер Бэзил поехал в Брайтон, где на станции его встретила Дженни с сестрой. Послав багаж вперед с носильщиком, они отправились в арендованные комнаты, но к ним быстро присоединился весьма щегольского вида молодой человек, которого представили Бэзилу как мистера Хиггинса, и вскоре они с Энни Буш отделились. Когда парочка отошла довольно далеко, Бэзил поинтересовался, кто он такой.
— Это последний кавалер Энни, — со смехом ответила Дженни.
— Ты давно его знаешь?
— Мы познакомились с ним на второй день после того, как приехали сюда. Я заметила, что он смотрит на нас, и сказала Энни: «А вот и для тебя компания, моя дорогая, на тот случай, если приедет Бэзил. Потому что я не смогу гулять втроем в одном ряду».
— Кто вас с ним познакомил?
— Какой ты глупый! — рассмеялась Дженни. — Он просто подошел и поздоровался, и Энни поздоровалась, а потом он заговорил. Похоже, у него много денег. Прошлым вечером он водил нас на концерт, причем купил билеты на лучшие места. Очень мило с его стороны, не правда ли?
— Но, дитя мое, нельзя расхаживать по городу с людьми, которых едва знаешь.
— Мы должны позволить Энни повеселиться, а он весьма респектабельный молодой человек, разве нет? Понимаешь, дома у нее не было возможности знакомиться с мужчинами, как у меня. А он вполне себе джентльмен.
— В самом деле? Я решил было, что он ужаснейший невежа.
— Ты такой привередливый, — сказала Дженни. — Не вижу в нем ничего плохого.
Добравшись до гостиницы, Энни, увлекшись беседой с новым знакомым, остановилась в ожидании остальных. Она была похожа на Дженни настолько, насколько возможно для совершенно неприметной женщины быть похожей на красивую. Энни обладала такой же изящной фигурой, но ее волосы, уложенные с чрезмерной тщательностью, казались тусклыми, а цвет лица не отличался изысканной нежностью, как у старшей сестры.
— Дженни! — воскликнула она. — Он отказывается зайти на чай, говорит, вы с мужем хотите побыть наедине. Скажите ему, что с этим нет проблем.
— Конечно, нет проблем, — кивнула Дженни. — Можете зайти и выпить с нами чашку чая, а потом мы все отправимся гулять.
Он, очевидно, был остроумным человеком, потому что Бэзил, умываясь, слышал, как обе дамы в соседней комнате заходятся громким смехом. Наконец Дженни объявила, что чай готов, и Бэзил был вынужден войти. Его жена, чувствовавшая себя намного лучше, смеялась, громко разговаривала и явно пребывала в прекрасном настроении. Все трое, судя по всему, отлично провели последние две недели, они так и сыпали только им понятными шутками. Бэзил, раздраженный вторжением незнакомца, не пытался вступить в разговор и сидел тихо, а через некоторое время взял газету. Энни бросила на него злобный взгляд, а мистер Хиггинс, раз или два посмотрев с некоторым сомнением, все же продолжил череду забавных историй. Вероятно, у него тоже был повод для раздражения, поскольку Бэзил выслушивал его лучшие истории с видом человека, умирающего от скуки.
— Ну и как насчет прогулки по променаду? — воскликнул наконец мистер Хиггинс.
— Пойдем, Дженни. — Энни Буш повернулась к Бэзилу: — Вы идете?
Он равнодушно отвлекся от газеты:
— Нет, мне нужно набросать пару писем.
Дженни предпочла составить компанию мужу, и, оставшись одни, они некоторое время говорили о домашних делах. Но между ними чувствовалось какое-то напряжение, и в конце концов Бэзил взялся за чтение. Когда же вернулась Энни, она с недовольством уставилась на него.
— Лучше? — спросила она.
— Вы о чем?
— Я подумала за чаем, что вам нехорошо.
— Благодарю за заботу, я прекрасно себя чувствую.
— Могли бы проявить любезность, а не сидеть молча, как на похоронах, когда у меня в гостях джентльмен!
— Мне жаль, что вы недовольны моим поведением, — тихо ответил он.
— Мистер Хиггинс говорит, что больше не посетит нас до тех пор, пока твой муж не уедет, моя дорогая. Он знает, где он нежеланный гость, и со своей стороны я не могу с ним не согласиться.
— О, Энни, какой вздор! — воскликнула миссис Кент. — Бэзил просто устал.
— Да, путешествие в Брайтон ужасно утомительно, не правда ли? Говорю вам прямо, Бэзил: я требую, чтобы к моим друзьям относились как к джентльменам.
— Вы такое милое существо, Энни… — ответил он, пожав плечами.
После ужина Энни в явном нетерпении ждала, пока служанка не придет с объявлением, что мистер Хиггинс уже у двери, а потом поспешно надела шляпу. Бэзил пару секунд колебался, не желая ее обижать, но решил, что предупредить все же необходимо.
— Послушайте, Энни, вы действительно думаете, что вам стоит идти одной на прогулку вечером с мужчиной, с которым вы случайно познакомились на пирсе?
— То, что я делаю, вас не касается! — агрессивно бросила она. — Я поблагодарю вас за совет в том случае, если сама попрошу его.
— Пойти с тобой, Энни? — спросила ее сестра.
— Нет, не вмешивайся. Я и сама могу за себя постоять, ты это прекрасно знаешь.
Она вышла, демонстративно хлопнув дверью, и Бэзил, нахмурив лоб, молча вернулся к своей книге.