— Пять — к чему?!

— Да он больной на голову!

— Хрен тебе!

— Вот дерьмо, а ведь при таких ставках он из кожи вылезет, но вернется! — хмыкнул Маклин. — Я выхожу.

— Сначала выслушайте меня, джентльмены, — попросил Мертвяк. — Видите вон ту скалу? Я не только пробегу П, но и доплыву до нее, а затем вернусь обратно. Но при ставках пять к одному.

— Не расслабляться! — одернул изумленных солдат Кремень. — Не забывайте: мы здесь как на ладони и такой кучей представляем собой очень соблазнительную мишень. Ладно, к делу. Играем или нет? Кто хочет сделать ставку?

— Я согласен.

— Принимаю.

— Я тоже.

— А вот моя.

Солдаты отсчитали по пять месячных продовольственных купонов и сдали их Кремню. Мертвяк ставил пять своих против их двадцати пяти. Кремень предпочел не участвовать в пари, но свояк не стал его уговаривать, а лишь спросил:

— Сделаешь для меня кое-что?

— Говори.

— Назовите эту скалу моим именем. Я хочу, чтобы обо мне помнили, а горы — они подолговечнее людей.

— Скала Мертвяка, — произнес Маклин. — Неплохо звучит. Мне нравится.

Кремень метнул в него один из своих знаменитых взглядов, и солдат тут же принялся с преувеличенным вниманием оглядывать окрестности. Командир обернулся к Мертвяку:

— Ладно, раз ты готов, нечего тянуть. Хотя, честно говоря, мне было бы легче пристрелить тебя прямо здесь, чем смотреть, как ты будешь бежать. Но если ты помедлишь еще минуту, я, пожалуй, так и поступлю.

Мертвяк полез в карман и протянул командиру бумажный конверт:

— Держи. Здесь все мои бумаги. Остатки жалованья, премиальные и страховка в случае чего пойдут брату.

— А уши кому?

— А вот хрен тебе!

Мертвяк расстегнул рубашку, демонстрируя висевшее на груди ожерелье из ссохшихся коричневых ушей. Человеческих ушей. Но сейчас они выглядели невинно, как раковины или клочки кожи. Так и не сказав больше ни слова, Мертвяк разделся догола, отдал свой лазерник Кремню и в одних ботинках побежал к мысу. Его фигура быстро уменьшалась, и вскоре он был похож на малька, крутящего на бегу обруч вокруг шеи.

Отряд разделился: одни несли охрану, другие наблюдали за бегуном в бинокли. Через минуту менялись.

— Он уже добежал до конца мыса, — доложил Маклин. — Кто поставит против того, что он поплывет, не скинув ботинки?

Все молчали, лишь Радуга помахал еще одним купоном. Бинокли шарили по мысу в поисках рвачей или, что еще хуже, нервоедов. Радуга проиграл. Но когда Мертвяк помахал им с верхушки скалы, все заговорили разом, не скрывая удивления.

«Больше всех удивляется сейчас сам Мертвяк», — подумал Кремень.

— Да, этот парень заслужил, чтоб его имя осталось в истории! — расхохотался Маклин.

Мертвяк все еще стоял на вершине скалы и, потрясая ожерельем из ушей, что-то кричал в небо. Но, судя по яростным жестам, он не молился, а проклинал.

На обратном пути, когда до оконечности мыса оставалось не более десяти метров, дорогу ему преградил рвач, до этого, видно, гревшийся на солнышке на отмели. Оба нырнули, вода взбурлила и окрасилась зеленым — друзья Мертвяка поняли, что он все же исхитрился каким-то образом ранить рвача. Но ни тот, ни другой больше так и не появились на поверхности.

Кремень раздал выигрыш и сунул в карман конверт с документами Мертвяка. И, ни на кого не глядя, принялся собирать одежду своего родича. А еще через минуту отряд направился в лагерь.

Мечты, сумасшедшие мечтания движут жизнь вперед.

Гастон Башлар.

Сначала Кристе снился ставший уже привычным за последние годы сон о том, что она вернулась в свою подводную колыбель и келп баюкает ее, укачивая на теплых течениях. Но потом она потерла глаза, и перед мысленным взором заскользили, словно стайка рыбок в лагуне, совсем иные образы: склонившееся над ней такое красивое лицо Бена, висящий в объятиях щупальца над каменным колодцем Рико… Были и другие мерцающие, переменчивые, приходящие и уходящие без спроса…

— Криста!

Это был голос Бена.

— Криста, просыпайся! Келп утащил Рико.

Она открыла глаза, но образы не исчезли — они наслаивались друг на друга, проступая деталями в самых неожиданных местах, — словно стопка рисунков на целлофане. Но тут, заслоняя их все, появился Бен. Он тряс ее за плечи, и в глазах его была усталость и тревога. Вокруг него по-прежнему теснились различные образы, но теперь уже выплывшие из его памяти.

— Я видел, как вокруг его пояса обвилось щупальце, — рассказывал Бен. — Боюсь, что оно утащило его под воду.

— С ним все хорошо, — прошептала Криста. — Все хорошо…

Бен помог ей встать и подвел к пролому в обшивке. Криста глубоко вдохнула насыщенный запахом пыльцы воздух и почувствовала, как где-то внутри нее нарастает биение пульса, создающего волны, которые смывали усталость и боль. Тело снова ей подчинялось.

— Я видела Рико. Келп спас его. С ним все в порядке.

— Это все пыльца, — тихо возразил Бен. — Если келп действительно уволок его, то Рико уже захлебнулся. А нам пора уходить. Тут кругом демоны, да и люди Флэттери…

«Он мне не верит! Он думает, что я… что я…»

Плотный вечерний воздух вновь превратился в образ Рико. Он был мокрым с головы до ног и судорожно дышал. Вдруг он поднял голову и весело расхохотался. А окружало его… его окружала чья-то очень дружественная аура. Но чья она, Криста не видела. Она лишь знала, что рядом с Рико друг.

— Заваатане — вот кто нам нужен, — сказала она, вдыхая пыльцу полной грудью. — Они в пещерах под нами. Они уже идут сюда.

— Это все действие пыльцы, Криста, — не сдавался Бен. — У тебя галлюцинации. Нам нужно срочно разыскать Рико и побыстрей убираться отсюда. Люди Флэттери…

— …уже здесь, — подхватила она. — Да, они уже здесь. Это не галлюцинация, это… — она хихикнула, — это… целлофан.

Мысленно она перебрала несколько листов целлофана и нашла нужную картинку — две фигуры на краю обрыва. Она приблизила изображение и узнала обоих — это были люди из личного окружения Флэттери — Неви и Зенц, причем последний в самом плачевном состоянии. Он был лишь телом, пустой оболочкой, которую одушевлял стоящий рядом Неви. Это было видно по тянущимся внутрь Зенца щупальцам черной ауры его партнера. Колышущееся пятно мрака принюхивалось к ветру, словно взявший след рвач.

Криста почувствовала, как Бен подталкивает ее к пролому. Омытое штормом небо уже очистилось от облаков, и в нем сияли, перекрещиваясь, две радуги. Глядя на них, Криста засомневалась в себе. А вдруг Бен прав? Вдруг она просто надышалась пыльцы? Арка радуги засияла еще ярче и стала пульсировать в такт пронизывавшему ее тело пульсу.