Варяг выглянул в иллюминатор: под телом лайнера клубились густые ватные облака, плавно уносившиеся назад. Эти облака представлялись ему тяжелыми, болезненными воспоминаниями, которые точно так же отлетали назад, в прошлое, и казалось, уже ничто не могло их заставить вернуться…

Владислав укрыл спящую Лену синим одеялом и погладил ее по голове.

Бедная! Сколько же страданий ей пришлось пережить из-за него. Он вспомнил другую Лену — девушку из таежной глуши… Потом прихотливая память вернула его к Вике — матери Лизы. Вика… Он поймал себя на мысли, что уже почти не помнит черт ее лица и, лишь вглядываясь порой в смешливое личико Лизы, вспоминает ее облик. Вика Нестеренко… Светлана… Олежка…

Он не заметил, как его сморил спокойный крепкий сон.

В Нью— Йорке они поселились в квартире на Ман-хэттене, которую Владислав снял заранее, еще в Москве. Первым делом Варяг позвонил домой исполнительному директору компании «Интеркоммоди-тис» и огорошил его:

— Привет, Лайл! Это Игнатов!

Билли Лайл чуть не скатился с кровати. Вот уж чей голос он никак не ожидал услышать, так это мистера Игнатова. Лайл как раз только что покончил с ужином, который приготовила ему Джейн — стройная мулатка-бухгалтерша «Интеркоммодитис», дважды в неделю навещавшая босса в его холостяцкой квартирке на Пятьдесят второй улице — но отнюдь не для того, чтобы отчитаться по финансовым отчетам за прошлый месяц. Вот и теперь Джейн уже проворно стащила с бедер джинсы и осталась в одних красных трусиках, призывно потрясывая перед лицом Билли тяжелыми смуглыми грудями.

Но Билли отмахнулся от темных плодов как от назойливой пчелы и покрепче прижал телефонную трубку к уху.

— Привет, Слава! Какими судьбами? А я слышал, ты пропал в Сибири…

— Пропал? — невесело усмехнулся Варяг. — Ну это у нас в России не редкость. Однако как пропал, так и нашелся. И вот я здесь. Какие у нас дела?

Он произнес «у нас» с нажимом, потому что всегда подозревал, что Билли Лайл немножко гребет под себя, а если жуликоватый америкашка и впрямь решил, будто мистер Игнатов сгинул в далекой Сибири, то он мог бы подгрести немало.

Поэтому Владислав и решил его копнуть…

— У нас… — запнулся Билли. — У нас-то все о'кей. Вот только…

— Только? — напрягся Варяг.

— Одна закавыка. Я полагаю, ты в Нью-Йорке?

— В окрестностях, — на всякий случай солгал Варяг.

— Так вот, за последние шесть недель я раза четыре пытался перевести деньги в Ан… в горную республику, и мне это не удалось. Я ничего не понимаю, что там происходит. Мне сказали, что счета закрыты и ликвидированы. Ты в курсе?

Молодец, мысленно похвалил Варяг сметливого Билли Лайла за то, что управляющий не стал открытым текстом упоминать Андорру.

— Вот поэтому я тебе и звоню, Билли. В горной республике случился финансовый кризис, деньги пропали…

— Все? — с нескрываемым ужасом воскликнул Билли, вспомнив о той внушительной сумме, которая хранилась в банках горной республики, и в тот же момент он почувствовал, как теплые пухлые груди Джейн уткнулись в его спину.

Волна сладкой похоти пробежала по его телу, скользнув по бедрам и промежности.

Билли даже застонал.

— Все, Билли, сынок, — удрученно подтвердил Варяг. — Да не стони ты так отчаянно. Они же не сгорели. Они просто пропали. Наша задача — найти их. Одно мне известно наверняка — деньги не снимали наличными. Их просто куда-то перевели. Надо выяснить куда. Скажи мне, дружище, ты еще состоишь в теплых отношениях с той бухгалтершей из «Прайсуотерхаус»? Как ее… Соней?

Билли украдкой бросил взгляд на округлые коричневые бедра Джейн и смущенно кашлянул.

— Понимаешь, столько времени прошло… Но я могу восстановить этот контакт.

— Все ясно! — ухмыльнулся Владислав. — И кто же теперь заменяет тебе Соню в койке? Я ее знаю?

— Вряд ли, — отрезал Билли и дал понять, что пора закругляться. — Если честно, Слава, ты меня разбудил. У меня была тяжелая неделя. Но я понял, что тебя интересует. Оставь мне свой телефон. Я перезвоню.

Владислав оставил Билли номер телефона-автомата, который стоял в скверике прямо под окнами его квартиры, и попросил перезвонить завтра ровно в пять вечера.

После этого он позвонил в Москву, Валерию Петровичу Авраменко — главному бухгалтеру «Госснабвооружения». В отличие от Билли Лайла, Валера Авраменко лишних вопросов не задавал. Он, похоже, даже не удивился, что Владислав Геннадьевич, целый и невредимый, звонит ему по международной связи. Обменявшись несколькими незначащими фразами насчет здоровья, они сразу приступили к деловой части.

— Валера, в двух словах, что там у нас?

— В двух словах вот что. После вашего… внезапного отъезда к нам посадили нового замгендиректора — некоего Леонида Аркадьевича Сурикова.

— Кто такой?

— Бизнесмен в штатском. Он сильно интересовался нашими финансовыми делами…

— Переводами за рубеж?

— Не знаю. Меня же выперли на вторую неделю.

— Тогда откуда про деньги знаешь? — насторожился Варяг: за последнее время он научился не доверять никому — даже своим давним партнерам по бизнесу.

— Окольными путями. Бухгалтерию нашу почистили, но не всех вычистили.

Женю Иванову помнишь? Она там оставалась еще с месячишко, вот от нее и сведения. Но Сурикова оттуда тоже быстро убрали. Через два месяца.

— Куда? — Вопрос Варяг задал с отчаяния, прекрасно понимая, что Валера Авраменко этого знать никак не может.

Но Валера знал.

— Куда-то в Америку. В смысле — в Южную Америку. То ли в Бразилию, то ли в Аргентину.

— Информация надежная?

— Да он сам говорил. Когда увольнялся, отвальную Устроил. Напился да и выболтал.

Это была важнейшая информация. Это был отправной пункт в поисках.

— Ну бывай, Валерий Петрович!

Варяг повесил трубку, сел за кухонный стол и задумался. Придется звонить Чижевскому. Герасима Герасимовича он пока беспокоить не хотел, потому что и так уже был ему многим обязан. Герасима надо попридержать на более серьезный случай. А Сурикова он и так найдет.

И тут ему в голову пришла совершенно невероятная мысль: а что, если и этот телефон в простой ман-хэттенской квартире прослушивается и ФБР в одной связке с ФСБ ищет Игнатова-Варяга по всей Америке? Нет, это была не паранойя, а обостренное чувство опасности. Рисковать нельзя. Теперь, когда он чудом смог вырваться из каменного мешка на окраине Москвы, рисковать нельзя ни в коем случае.

Он вышел на улицу, вошел в будку телефона-автомата в скверике и через код набрал мобильный номер Николая Валерьяновича. Соединение заняло секунд двадцать, которые тянулись невыносимо долго. Наконец он услышал гудки, и после третьего в трубке послышался голос Чижевского.