кажется, что главком Сев. — Зап. не видит этой смертельной опасности и потому не предпринимает никаких особых мер для ликвидации этой опасности. Ликвидировать эту опасность вполне возможно, так как у немцев сил здесь немного, а подброшенные нами на помощь новые три дивизии при умелом руководстве могли бы ликвидировать опасность. Ставка не может мириться с настроениями обреченности и невозможности предпринять решительные шаги, с разговорами о том, что уже все сделано и ничего больше сделать невозможно»[369].

Здесь сразу бросается в глаза фраза «у немцев сил здесь немного». Сейчас, когда мы знаем о запланированном вводе немцами в бой на чудовском направлении полноценного моторизованного корпуса, эта фраза может вызвать только горькую усмешку. Буквально за день до этого, 16 августа 1941 г., последовал приказ ОКХ на передачу из группы армий «Центр» в группу армий «Север» XXXIX моторизованного корпуса в составе 12-й танковой, 18-й и 20-й моторизованных дивизий. Однако 17 августа даже никаких догадок об этом еще не было. 4-я танковая группа была выявлена и действовала на кингисеппском направлении, на подступах к Красногвардейску. Именно этому направлению, где наступали танковые дивизии немцев, командование Северо-Западного направления уделяло наибольшее внимание. Смертельная опасность, о которой говорит директива Ставки, еще не материализовалась.

Советские тральщики в море.

Только 24 августа XXXIX моторизованный корпус, которым в тот момент командовал генерал танковых войск Шмидт, прибыл в группу армий «Север». В тот же день 18-я моторизованная дивизия вступила в соприкосновение с советскими частями у Чудова. Она стала первым подвижным соединением Вермахта, введенным в бой на этом направлении. 20-я моторизованная и 12-я танковая дивизии в тот момент еще находились на марше между Шимском и Новгородом. 12-я танковая дивизия генерал-майора Харпе, несмотря на потери, понесенные в боях в Белоруссии и под Смоленском, еще сохраняла свой боевой потенциал — на 24 августа она насчитывала в строю 94 танка. Дивизия вступила в бой 25 августа. В этот день вошла в прорыв через порядки 121-й пехотной дивизии, взяла Любань и продолжила наступление на запад. Пехотная дивизия отошла от шоссе, чтобы освободить дорогу для снабжения подвижных частей.

Тем временем с целью парирования возникшего в результате крушения обороны 48-й армии кризиса Генеральный штаб начал вводить на фронт на Волхове свежесформированные соединения. Первой стала 52-я армия, разворачивавшаяся в районе Тихвина по Директиве Ставки ВГК № 001200 от 23 августа 1941 г. Командующим армией был назначен генерал-лейтенант Н. К. Клыков, начальником штаба — генерал-майор П. И. Ляпин. Как и в других армиях с большими номерами, формирование управления армии произошло на базе управления одного из упраздненных стрелковых корпусов. В случае с 52-й армией это был 25-й стрелковый корпус. Согласно вышеуказанной Директиве Ставки состав армии Н. К. Клыкова был следующим:

«3. В составе 52-й армии иметь: 285 сд в районе Волхова; 292 сд в районе ст. Волховская Пристань; 288 сд в районе ст. Тихвин; 314 сд в районе Хвойная, ст. Песь; 316 сд в районе Боровичей; 312 сд в районе Валдая; 294 сд в районе Окуловки: 286 сд в районе Череповца».

Все эти дивизии были июльского формирования, самой известной из которых впоследствии стала 316-я стрелковая дивизия И. В. Панфилова. Соединения не выдвигались сразу на фронт, так как не были еще подготовлены к боям. Несколько дней спустя И. В. Сталин в телефонном разговоре с М. М. Поповым так высказался о них:

«Дивизий Клыкова передать не можем, они совершенно сырые, несколоченные, и было бы преступно бросать их на фронт, все равно разбежались бы, а технику сдали бы врагу. Недели через две, пожалуй, сумеем две сколоченные дивизии передать вам»[370].

Таким образом, поначалу новая армия была не более чем завесой, призванной прикрыть брешь в построении войск. 52-й армии и генералу Клыкову предстояло сказать свое слово позднее, уже ближе к зиме 1941/42 г. Позднее, в 1942 г., Клыков будет командовать печально известной 2-й ударной армией. До войны этот бывший штабс-капитан русской армии был помощником командующего МВО по ВУЗам.

В эти же дни последовало важное и даже знаковое организационное мероприятие. 23 августа Директивой Ставки ВГК № 001199 Северный фронт разделялся надвое — на Ленинградский и Карельский. Командующим Ленинградским фронтом был утвержден ранее командовавший Северным фронтом генерал-лейтенант М. М. Попов. Первоначально Ленинградскому фронту подчинялись 8, 23 и 48-я армии. Карельский фронт возглавил генерал-лейтенант В. А. Фролов. Ему были подчинены 14-я и 7-я армии, а также Северный флот. Своим приказом от 24 августа Попов уточнил: «Ленинградский фронт остается в составе: 23, 8 и 48 армий, Красногвардейского УРа, Копорской и Южной оперативной групп и всех частей и учреждений в границах Ленинградского фронта»[371]. В директиве Ставки оперативные группы были оставлены за скобками.

Это организационное мероприятие не было напрямую связано с событиями на чудовском направлении.

22 августа в разговоре с Ворошиловым по прямому проводу Сталин прямо сказал: «Возможно, что Северный фронт разделим на две части — на Карельскую часть от Ладоги и до Мурманска со своим фронтовым командованием и южную часть — собственно ленинградскую, которую следует назвать Ленинградским фронтом. Мотивы известны. После занятия финнами северных берегов Ладоги управлять северной частью Северного фронта из Ленинграда невозможно». Нагрузка на штаб М. М. Попова снизилась, и он полностью мог заняться возникшим кризисом.

Собственно, в тот же день, когда было оформлено разделение фронтов, приказом штаба Северного фронта была сформирована Слуцко-Колпинская оперативная группа. Она продолжала традицию формирования оперативных групп. В состав группы вошли 90, 70 и 237-я стрелковые дивизии и 1-я ДНО. Возглавил группу генерал-майор танковых войск И. Г. Лазарев, ранее командовавший 10-м механизированным корпусом. Из боев на Лужском рубеже 70-я стрелковая дивизия вышла уже изрядно потрепанной. По состоянию на 24 августа 1941 г. она насчитывала 6264 человека[372].

В последнюю неделю августа новгородское направление вызывало большую тревогу у командования. Угроза изоляции Ленинграда нарастала с каждым днем. Однако для штаба фронта это было продолжением борьбы за Лужский «котел». Немцы двигались вдоль Московского шоссе в тыл войскам так называемой Южной оперативной группы (бывшая Лужская группа). В 15.00 25 августа пала Любань. Тем не менее Слуцко-Колпинская оперативная группа нацеливалась не на сдерживание