Г.И. Ванеев пишет: «В 20 ч 45 мин 1-й батальон 1330-го стрелкового полка под командованием лейтенанта В.Д. Полякова и подразделения 149-го спешенного кавалерийского полка под командованием подполковника Л.Г. Калужского выбили противника с высоты 212,1»[414]

Последняя информация является неточной, т. к. по оперсводке 1330-го полка он не атаковал[415]. О 149-м кавполке журнал боевых действий 1330-го полка не упоминает. В оперсводке 1-го сектора тоже никакой атаки не указано[416]. В соотвествии со сводкой позиции от Генуэзской башни до скатов высоты 212,1 занимают остатки 1-го батальона 383-го полка (батальон МПО НКВД и ВНОС), две роты 2-го батальона занимают скаты высоты 212,1, а 2 батальона 1330-го полка занимают позиции до совхоза «Благодать». Откуда взята информация про атаку – непонятно.

В 23.45 был издан частный боевой приказ № 009, по которому частям 1-го сектора ставилась задача «во чтобы то ни стало» удержать позиции на рубеже 212,1 и быть готовыми с подходом резервов овладеть высотой и укреплениями. По факту, все части на передовой переподчинялись командиру 40-й кавдивизии полковнику Ф.Ф. Кудюрову, т. к. создавался боевой участок от Генуэзской башни до границы со вторым сектором, во главе боевого участка ставился командир 40-й КД. В состав боевого участка включались 40-я КД, 383-й СП и 1330-й полк. Приказ включал в состав 1330-го полка сводный батальон 1331-го СП в качестве третьего батальона. П.Г. Новикову ставилась задача привести части сектора в порядок, упорядочить управление войсками[417], т. е. комендант 1-го сектора явно не справлялся с задачей.

514-й полк получил задачу ночной атакой к 7 утра 17 ноября выбить противника с высоты 440,8, но успеха тоже не имел.

Ванеев отмечает: «На других участках СОР стремительных атак противник не предпринимал. Попытка двух батальонов немцев, поддержанных танками и бронемашинами, атаковать наши части в районе Колымтай и Эфендикой в четвертом секторе провалилась»[418]. Но в журнале боевых действий 95-й СД указано: «Пр-к в течение 17.11.41 г. наступательных действий не предпринимал»[419].

Оперативные сводки штаба 4-го сектора № 11, 12 и 13 (за 17.11.41 г. и утро 18.11.41 г.) тоже не сообщают об активных действиях противника. В сводках упоминается ранение командира батальона школы запаса БО полковника Касилова и НШ Местного стрелкового полка капитана Чернышева при обстреле[420].

По состоянию на 17 ноября в 90-м СП числилось офицерского состава – 132 человека, младшего нач. состава – 185 человек, рядовых – 1582. Вооружение: 1219 винтовок, 16 ручных пулеметов, 10 станковых пулеметов, 4 миномета 50-мм, 4 миномета 82-мм и один 120-мм, а также 3 полковые пушки 76-мм. В документах указаны орудия дотов 1 – 100-мм (дот № 76), 1 – 75-мм (дот № 81), 5 пушек 45-мм[421], что позволяет предположить, что не все доты были достроены и оснащены орудиями. В списках однозначно отсуствует 130-мм орудие дота № 78. Оно либо не было установлено, либо было демонтировано.

По сводке № 13 штаба 4-го сектора в 8-й бригаде числилось офицерского состава 236 человек, младшего комсостава 338 человек, рядового 2613. Всего около 3,2 тыс. человек, 3 тыс. винтовок, 38 ручных пулеметов, 20 станковых пулеметов, 36 минометов 50-мм, 12 минометов 82-мм, 4 пушки 76-мм (скорее всего, имеется в виду 227-я зенитная батарея), 24 ППШ, 1 трофейный пулемет[422]. Пропало без вести 4 человека.

К сожалению, дезертирство приняло в Севастополе угрожающие масштабы. Особенно много «бегунов» было в 3-м и 4-м секторах (хотя и во 2-м секторе такие случаи отмечались). Особенно «отличились» 287-й СП и 8-я бригада морской пехоты. Связано это, скорее всего, с бытовыми условиями на передовой.

Из 287-го стрелкового полка (1-й батальон) в этот день ушел с позиций целый взвод в составе 1 среднего командира, 3 младших и 18 рядовых. Для розыска взвода в Севастополь был отправлен политрук роты. В немецких документах (22-я ПД) отмечено: «1 младший лейтенант и 17 перебежчиков из 1-го батальона 287-го полка 25-й СД. Младший лейтенант родом из Одессы, командир саперного взвода 287-го СП, сообщил следующее…»: (далее идет описание расстановки войск 3-го сектора, данное сбежавшим офицером). Объяснить переход на сторону потивника плохим питанием сложно. Офицер показал, что им давалась дважды в день горячая еда, 800 г хлеба и 100 г водки. Он указал, что не хватало перчаток и касок, но это не причина для перехода на сторону противника.

Из документов немецкой 22-й ПД:

«17.11.41 г. перебежали 11 человек из 1-го батальона, 6 из 3-го, 10 из 4-го, 18 из 5-го. Всего 47 перебежчиков из 8-й бригады. Перед Азис-Оба находится 2-й батальон, на северо-запад от него 3-й, 5-й, 4-й батальоны последний в долине Качи в 2 км западнее Калымтай.

11 перебежчиков из 1-го батальона сообщили: батальон располагается в д. Аранчи и южнее на склонах гор, в батальоне 3 роты по 160 человек, каждая рота имеет по 1–2 станковых или ручных пулемета, кроме того минометный взвод с 8 шт. 50-мм минометами. Всего на 10.11. в бригаде были 40 легких минометов. Перебежчики из 5-го батальона сообщили, что батальон состоит из призывников 18–19 лет из объединенной школы УО.

Батальон был создан 1.10.41 г. 1 месяц продолжалось обучение. Боевой дух ничтожен, все украинцы планируют убежать. Из 250 человек 2-й роты осталось 120.

2 человека из 702-й зенитной батареи. Ранее дивизион располагался в Евпатории он состоял из 701, 702 и 703-й батарей. 702 батарея располагается перед Бельбеком, но в ней оставалась всего одно орудие. Остатки личного состава около 100 человек переданы в морскую пехоту»[423].