и он знал про сговор принца с Курло. Однако выяснить это было уже невозможно. Незамедлительно оба затараторили что-то, перебивая друг друга, оправдываясь и обвиняя других. Люмрик поднял руки, призывая их молчать.

— Я так и думал. Тогда тот, кто первый принесет мне то ведро с водой, не лишится чина. — Гоблин показал на ведро, из которого пили ловкачи, собравшиеся на краю поляны. Пару секунд помедлив, Цо и Дугвар вскочили со своих мест и рванули в сторону ведра. Толкаясь и падая под аплодисменты и радостные возгласы гостей, они бежали к цели. Цо’грин, имея явное превосходство в силе, вырывался вперед. Схватив ведро, он обратился к Дугвару, уже обходя его в беге:

— Друг, прости, но я не хочу терять чин!

Но тут Дугвар, догнав друга, выхватил из-за пояса саблю и, ударив Цо чуть выше пятки, перебил сухожилия громилы. Поскользнувшись, Цо начал было падать, но Дугвар ловким движением отделил его голову от тела. Словно победитель, он поднял саблю, по которой стекала кровь бывшего товарища. По лицу его было видно: Дугвар не хотел этого. Цо явно был его приятелем. Именно поэтому они и знали, что каждому пришли похожие письма. Ведь они много общались будучи не только коллегами и соратниками, но и друзьями. Дугвару начали хлопать.

— Им это нравится? — задал риторический вопрос Мирак.

Игроки сидели в конце стола, не мешая вершить дела племени. Только Лион оставался рядом с молодым вождем.

— Другая культура, — Лаки отхлебнул из стакана и показал пальцем на Джейка, разделяющего всеобщее ликование. — Этот их понимает.

Джейку действительно иногда нравилось видеть кровь. В «Гароне» это прививалось с самого вступления в клан всяческими схватками и испытаниями. Тех, кто не разделял всеобщего ликования, недолюбливали. Однако сейчас гоблинам было абсолютно наплевать на реакцию чужаков. Они ждали новой крови и зрелища.

Дугвар, за которым никто уже не гнался, медленно дошел до Люмрика и, наконец, поставил ведро рядом с ним. Вождь положил ему руку на плечо, поглядев сверху вниз на победителя в этом смертельном состязании.

— Молодец. Садись.

Присев, вытерев с себя кровь Цо’грина, Дугвар вновь посмотрел на Люмрика.

— Продолжим, — вождь вновь взглянул в список. — Нориш и Виолла, я рад, что вы пришли сами. К вам вопросов нет. Пока что.

Это «пока что» было сказано так, будто факт их присутствия здесь вовсе не был им на пользу. Вновь взглянув на имена в списке, Люмрик рассмеялся:

— Госпожа Гибра! — И, посмотрев на слуг, внятно произнес: — Я хочу ее видеть.

Слуги поняли, чего хотел Люмрик, и бегом отправились за госпожой. Вновь повернувшись к гостям, вождь вспомнил имя последнего:

— Шмаус! Что ж, за столом я его не вижу… Ах да! Его теперь вы можете увидеть только в хлеву, где он отныне работает и живет! — вновь рассмеялся вождь, а вслед за ним и все остальные гоблины.

Люмрик хотел поставить всех на место своей властью. И у него это получалось. Он действительно пугал до оторопи. Люмрик был похож на вождя, помешавшегося на своей власти. Может быть, так оно и было. Он убивал, унижал, и даже те, кто оставались на своих местах подобно Дугвару, не чувствовали себя в безопасности.

— Я не понимаю, зачем он их позвал. Унижать тех, кто его не послушал? — обратился Лаки к Джейку.

— Конечно, — сказал Лион, неожиданно появившийся сзади. — Он мне рассказал. Смотрите, сейчас будет интересно.

— А теперь я хотел бы преподнести всем гоблинам, кто собрался за этим столом, подарок! — воскликнул Люмрик. — Это кулоны лесников. Артефакты были изготовлены вот этим игроком! Прошу, Синест!

На поляну по той самой дорожке, что понравилась Лаки, будто была она из романтических историй, вышли трое в зеленых плащах и капюшонах. Лиц их видно не было. Один из них опирался на посох и шел медленно. В то же время к каждому гоблину — будь то отец семейства, его жена, братья или дети- подошел слуга с коробкой. Все довольно перешептывались, радостно делясь своими мыслями.

Подошедший к Люмрику скинул капюшон. Это был приятной внешности эльф. Он обратился ко всем за столом:

— Мы — маги природы. К сожалению, очень редко наши знания пригождаются кому-то. Однако ваше племя — это те, кого мы искали всю жизнь. Ваш вождь пригласил нас и предложил работу. То, что мы любим по-настоящему! Единение с природой!

— Да, все верно! Лесники отныне — не только гоблины! Это и ловкачи, и люди, которые нам близки по духу. Те, кто никогда не предаст! Мы, живущие в лесах, должны уметь управлять ими. Поэтому эти люди обучат наших детей магии! — простер руки Люмрик.

Радостные возгласы вновь сотрясли воздух.

— А теперь пусть каждый наденет по живому амулету! И пусть умрет каждый, кто собирался предать лесников!

Слуги доставали из коробки круглые деревянные амулеты, все в зубчиках, и надевали их на шеи гоблинов. Амулеты начали медленно затягиваться. Гоблины зашептались: «Действительно живые!», «Сами определяют размер!». Медленно амулеты подбирались к шеям гостей, решая, где им было самое место.

— Я продолжу, — сказал вождь. — Также маги вступят в наш с вами совет!

Эта новость никого не обрадовала. Напротив, каждый начал возмущаться, послышались редкие посвистывания.

— Но ведь сам совет не выносил такого решения! — начал один из гоблинов, поднявшись над столом.

— Действительно! Мы не потерпим вступления людей в племя гоблинов! — выкрикнул другой.

— Извините, но здесь учитывается только мнение потенциально живых членов племени, — Люмрик натянул на лицо улыбку, похожую на гримасу психопата.

— Что это зна?.. — гоблин, вставший со своего места, схватился за горло и захрипел. Ожерелья не переставали затягиваться, и вскоре многие из тех, кто находился за столом, начали валиться на землю, биться лицами о стол. Один из гоблинов вскочил, достал топор и метнул его в вождя. Однако плющ, непонятно почему рванувшийся со ствола соседнего дерева, отправил топор обратно в лицо его хозяина, и тот с хрипом упал на землю, обливаясь кровью. Дугвар, оказавшийся среди тех, кого нещадно душил кулон, вскочил и, выхватив саблю, побежал в сторону Люмрика, который все также невозмутимо смотрел поверх голов. Дугвар рвался к вождю, не обращая внимания на кровь, которая была абсолютно везде и даже хлестала уже из его собственной шеи. Но он не достиг цели — ветви деревьев неожиданно удлинились и проткнули его затылок в нескольких местах. Его лицо стало похоже на цветочный горшок, из которого только что проросли редкие ростки. Ветви загнулись, впиваясь в грудь Дугвара, уже обвисшего на них и выронившего саблю, и унесли его в глубь леса.