Некоторое время он сидел неподвижно в автомобиле, размышляя, куда могла деться Лекси. В этом маленьком городе было не так много мест, куда можно было пойти. Он подумал было про «Гербс», но тут же вспомнил, что в это время ресторан уже закрыт. Перед баром «Эй, я тебя люблю!» ее машины тоже не было… Так где же она, где? Скорее всего поехала по каким-то бытовым делам – сделать покупки, вернуть фильм в видеопрокат, забрать одежду из химчистки или…

И вдруг его осенила догадка: он понял, где она могла быть.

Джереми изо всех сил стискивал руль, стараясь набраться духу перед предстоящей встречей. Грудь у него была стеснена, и он тяжело, учащенно дышал, как будто ему опять пришлось бежать на самолет. Трудно было представить, что этот день он начинал в Нью-Йорке, думая о том, что никогда больше не увидит Лекси, а сейчас был уже в Бун-Крике и собирался сделать то, что казалось ему невозможным. Он вел машину по темной дороге, нервно размышляя о том, как отреагирует Лекси на его появление.

Лунный свет окутывал кладбище голубоватой дымкой, и казалось, будто это свечение идет из-под могильных плит. Ограда из кованого железа, которой было обнесено кладбище, выглядела сегодня особенно зловеще. Подъезжая к воротам, Джереми увидел припаркованный рядом автомобиль Лекси и, остановившись позади него, вышел из машины.

Под ногами хрустели сухие листья. Подойдя к автомобилю Лекси, он положил руку на капот и почувствовал идущее оттуда тепло. Значит, она приехала сюда совсем недавно.

Джереми прошел через кладбищенские ворота, и ему в глаза сразу же бросилась магнолия с черными и блестящими – как будто от масла – листьями. Споткнувшись о ветку, он вспомнил ту ночь, когда они с Лекси пробирались здесь в непроглядном тумане. Дойдя до середины кладбища, он услышал крик совы с одного из ближайших деревьев.

Сойдя с тропинки, он обошел полуразвалившийся склеп и продолжал двигаться дальше, стараясь производить по пути как можно меньше шума. Над головой висел месяц, казавшийся приклеенным к черной небесной сфере. Внезапно до его слуха донесся звук, похожий на шепот, и, остановившись, чтобы прислушаться, он почувствовал, что сердце его стало бешено колотиться. Он начал подниматься на пригорок, зная, что за ним находятся могилы родителей Лекси.

Он знал, что через секунду увидит ее и она тоже его увидит. Пришло время решить все раз и навсегда, и он был рад, что это произойдет там, где все началось.

Как он и предполагал, Лекси стояла перед надгробиями родителей, и ее фигура призрачно вырисовывалась в тусклом серебристом свете луны. В ее лучистых сиреневых глазах было печальное, почти скорбное выражение. На шее у нее был намотан шарф, а черные перчатки делали ее руки почти невидимыми. Она что-то тихо говорила, но Джереми не мог разобрать слов. Он стоял, не двигаясь с места, и смотрел на нее, и она, словно почувствовав на себе его взгляд, вдруг замолчала и подняла на него глаза. Их взгляды встретились, и они долго смотрели друг на друга, не говоря ни слова.

В конце концов Лекси отвела взгляд и снопа устремила его на могильные плиты. Глядя на нее, Джереми вдруг понял, что совершил ошибку. Он напрасно приехал. Она не хотела видеть его, он был ей совершенно безразличен. При мысли об этом у него перехватило дыхание, и он уже хотел отвернуться, как вдруг заметил на лице Лекси легкую усмешку.

– Что ты сверлишь меня взглядом? – спросила она. – Ты разве не знаешь, что женщины останавливают свой выбор на том мужчине, который умеет быть деликатным?

Джереми вздохнул с облегчением и улыбнулся, сделав шаг по направлению к Лекси. Подойдя к ней поближе, он положил руку ей на талию. Она даже не подумала отстраняться, а, наоборот, сама прильнула к нему. Дорис была права: здесь его дом.

– Нет, – прошептал он, уткнувшись лицом в ее волосы. – Женщина останавливает свой выбор на мужчине, который готов следовать за ней на край света – или хотя бы в Бун-Крик, если это необходимо.

С этими словами он притянул Лекси к себе и поцеловал, зная, что никогда с ней не расстанется.

Джереми и Лекси сидели обнявшись, глядя на простиравшийся внизу город. Был четверг – прошло уже три дня с тех пор, как Джереми вернулся в Бун-Крик. Город сиял желто-белыми огнями, кое-где мерцали красные и зеленые огоньки, и над домами поднимался валивший из труб дым. В реке, похожей на жидкий уголь, отражалось небо. Бумажная фабрика была ярко освещена, и ее свет попадал на железнодорожную эстакаду.

Последние два дня они много говорили с Лекси. Она попросила у него прощения за то, что солгала про свадьбу с Родни, и призналась, как трудно ей было уехать из «Гринлифа» в то утро, когда он одиноко стоял на дорожке перед своим бунгало и смотрел ей вслед. Она рассказала, как ужасно прожила эту неделю без него, и Джереми, в свою очередь, рассказал ей о том же. Он также сообщил ей, что Нейт был в шоке от его намерения навсегда покинуть Нью-Йорк, а его редактор из «Сайентифик американ» дал согласие на то, чтобы он работал в Бун-Крике, при условии, что он будет регулярно присылать ему свои статьи.

Однако Джереми ни слова не сказал Лекси о визите Дорис. На следующий день после его приезда в Бун-Крик они ужинали у нее дома, и Дорис, улучив момент, когда они остались одни, попросила ничего не рассказывать Лекси. «Я не хочу, чтобы она думала, что я вмешиваюсь в ее жизнь, – сказала она. – Лекси и так считает, что я слишком много на себя беру».

Иногда Джереми с трудом верилось в то, что он был сейчас здесь, вместе с Лекси, и в то же время ему казалось, что он вообще никуда отсюда не уезжал. Он просто не представлял себя теперь без Лекси, и его дом был там, где была она. Впрочем, хотя Лекси, казалось, испытывала к то же самое, она не позволила ему поселиться у нее в доме, сказав, что не хочет провоцировать жителей города на сплетни. Так что Джереми пришлось довольствоваться домиком в «Гринлифе», что в принципе было ему не слишком тягостно, несмотря на то что Джед по-прежнему косо смотрел в его сторону.

– Так ты считаешь, у Рейчел с Родни все серьезно? – спросил Джереми.

– Похоже на то, – ответила Лекси. – В последнее время они часто бывают вместе. Рейчел просто начинает светиться, когда Родни появляется в «Гербсе», а он – не поверишь – краснеет, как мальчишка. Мне кажется, они будут хорошей парой.

– У меня до сих пор в голове не укладывается, как ты могла мне сказать, что выходишь за него замуж.

Лекси легонько толкнула его плечом.

– Ну сколько можно об этом вспоминать? Я ведь уже попросила у тебя прощения. Если ты перестанешь мне об этом постоянно напоминать, я буду тебе за это очень признательна.

– Но на самом деле это такая удивительная история.

– Ты так считаешь, потому что ты в ней – положительный герой, а я – трусиха и лгунья.

– Я положительный герой?

– Еще бы, – сказала она, поцеловав его в щеку. Притянув ее к себе, Джереми проследил взглядом траекторию падающей звезды. Некоторое время они оба молчали.