— улыбнулся Олег. — И ведь я теперь пуленепробиваемый! Надо будет попросить кого-нибудь выстрелить в меня.

Он быстро пришел в себя и снова взмыл в небо. Ранг перевалил за шестьдесят единиц. «Бор говорил, что защита выбитых ботинок из крыс всего пятьдесят пунктов, — вспомнил Светлов. — Если на каждом элементе брони будет такой показатель, то получается, что я собрал полный комплект. И скоро я превзойду этот доспех!»

Олег продвигался вперед. Он продолжал убивать мобов, но эссенций больше не попадалось. На пятидесятой матерой твари Светлов понял, что система каким-то образом ограничила продвижение по этому параметру.

Отсекатель на мгновение завис. В его голове возник вопрос, на который Бор должен был дать ответ. Он рванул в сторону анархиста, но по пути продолжил уничтожать мобов — повышение общего числа распределяемых очков характеристик никто не отменял.

— А говорил, что вернешься через трое суток, — сказал командир группы, когда Олег остановился в метре от него.

— Как вы меня находите? — сразу же спросил Светлов. — Почему поисковой луч бьет в мою сторону?

— Догадался наконец-то, — протянул Бор.

— А что такое? — вклинился Тромб. Выглядел он плохо: руки тряслись, губа дергалась, а глаза безостановочно бегали.

— При входе в локацию у меня высветилось оповещение, что на этой территории меня невозможно обнаружить никаким способом, — Олег внимательно следил за анархистом, но тот не выдавал никаких признаком беспокойства. — Пассивное умение скрытности. И поэтому мне интересно…

— Как мы тебя находим, — закончил за него Бор. — Тебя найти никак не получится. Это да. Но можно обнаружить предмет на твоем теле. Арсений сделал слепок диадемы. Так что поиск теперь направлен не на тебя лично, а на владельца артефакта. Понимаешь разницу?

— Прозвучит странно, — снова подал голос бывший тоталитарист, — но эта диадема должна быть моей.

— Это у неё свойство такое, — отмахнулся Светлов, но всё же пояснил. — Всем она нравится. В описании написано, что она пропитана эманациями хионного сплава. А он привлекает почти всех существ. Бывал в представительствах? У ариотов медальоны как раз из этого материала сделаны.

— Помнишь, я тебе про мерзкую бабку в «Китай-городе» рассказывал?

— Тромб, ещё раз так её назовешь, — проговорил Олег максимально ласковым тоном, — я тебе отрублю руки, затем ноги, после этого насильно сделаю тебя своим вассалом. А потом заставлю сожрать твои же конечности. Или что-нибудь похуже придумаю. Фантазия у меня богатая.

— Понял, вопросов нет, — новый адепт ордена показал открытые ладони.

— Так что ты хотел поведать про Тамару Игоревну? — спросил Светлов.

— Не называй людей по старому имени, — вклинился Бор. — Нельзя этого делать. Отвыкай.

«Надоело! Когда откатится каруанский браслет, перейду на двадцать пятый уровень,» — решил отсекатель. Тромб тем временем начал отвечать на вопрос:

— Бабушку я встретил в «Китай-городе». И когда она описывала диадему, то у меня появилось ощущение, что она должна быть моей. А когда я впервые её увидел, то полностью удостоверился в этом. Не знаю, что это за чувство. Интуиция или ещё что-нибудь. И я тебе сразу про это не сказал, потому что ситуация не располагала. Мы ведь гнались за тобой и собирались поймать, а потом развоплотить. А вот сейчас сказал. Диадема должна помочь мне стать сюзереном человечества. Я им всё равно стану, но с ней быстрее.

— Не, мужик, — встрял в разговор один из грузчиков. — Все события в моей жизни говорят, что Лидером стану я. Пока что я слаб. У меня минус третий ранг. Но через год ты сам всё увидишь. А потом будешь рассказывать, что лично со мной общался.

— Да куда ты лезешь? — спросил очередной мул. — У тебя даже в инвентаре меньше места, чем у меня. Да и шмот намного хуже. Лидером стану я!

Олег с минуту слушал начавшуюся перебранку. Каждый человек, не считая Бора, пытался убедить другого, что именно он является избранным системой. Светлов видел, как анархист морщится и при этом смотрит на всех с нескрываемым превосходством.

Отсекатель только сейчас обратил внимание, что Гравицапа и мобный привлекатель отсутствуют. С этим вопросом Олег обратился к присутствующим. Те указали куда-то вдаль, продолжая при этом спорить о лидерстве. Светлов активировал полет и в паре сотнях метрах заметил лежащего Весельчака и питомицу. Он сразу же рванул к ним.

Красная панда корпела над лицом Леона. Питомица вырезала куски плоти. Один из её когтей пронзал кожу, а зубы впивалась в щеку. Олег прождал некоторое время, прежде чем спуститься.

— Малышка, чем занимаешься? — спросил Светлов.

— Лечит она меня! — прохрипел Весельчак. — Шрамы убирает, губы сращивает, некоторые кости вправляет. И обезболивающее впрыскивает.

— Так ты наконец-то общаться начал. Прогресс! — отсекатель улыбнулся и подошел поближе. — Кто тебя так повредил? При возрождениях у нас же всё восстанавливается.

— В зависимости от того, какие твари тебе раны оставили! Слышал про ахиотские влияния?

— У меня в одном из перстне написано, что приоритет атаки от них снижен до минимума, — Олег посмотрел свойства анионного кольца.

— Считай, что тебе повезло. Ни в коем случае не избавляйся от этого перстня, — посоветовал Весельчак. — Даже есть найдешь кольцо на плюс тысячу к телосложению, то всё равно приоритет этому перстню отдавай.

— Я учту, — серьезно кивнул отсекатель. Меня кольцо, которое пассивно защищает от нескольких возможных смертей, от не собирался. — Что за влияния?

— Ты ещё не понял? Существа, попавшие под эти воздействия, раны незаживающие оставляют. Отрежут тебе язык — будешь ходить без языка. Выколют два глаза — будешь слепым. И знаешь, что самое странное? — спросил Леон и тут же сам ответил. — Не должно быть такого в нашем мире! Тот, кто открыл доступ к Силе и воссоздал все локации, не учитывал это. Восставшие и преобразившиеся должны были быть. Но не такие влияния. И ардовых артефактов не должно быть. И оплотов. Да и много чего другого.

— Ты это откуда знаешь? — спросил Олег. Он в очередной раз порадовался своей особенности.

— С пришельцами общался, — удивил Весельчак. — Они сказали. И они не знали, как меня вылечить. А твой фамильяр справляется. И это тоже странно.

— У Гравицапы много талантов. Так что радуйся! — сказал Светлов. Он смотрел на питомицу, которая полосовала щеку старого