Беда в том, что ему было страшно при мысли, что он может ее потерять. Начиная с первых минут их знакомства он задавался вопросом, не согласится ли она остаться в его времени. Но нет, она не скрывала своих намерений вернуться к себе. Вот и МакНейл тоже видел будущее и подтвердил, что ее желание окажется сильнее его желаний. Боги свидетели, такого еще никогда не было!

А главное, он даже не мог сделать ее своей любовницей. В постели ему хотелось сжимать ее в объятиях, ласкать и гладить, но почему-то его желание быстро перерастало в демоническую похоть. И как только тело перестало повиноваться ему, зверь тотчас выскочил из своего логова, чтобы отнять у нее жизнь.

Но, как ни странно, до ее жизни он даже не дотронулся, зато прикоснулся к ее душе. Та была столь же прекрасной и желанной, как и она сама. Он не находил объяснения, что, собственно, произошло, но как это отличалось от того раза в башне! Нет, наслаждение было столь же острым, и все же другим.

Ройс положил ему на плечо руку:

– Ты при дворе. Если тебе нужна женщина, здесь есть из кого выбрать, но про леди Клэр забудь. Посмотри лучше на ту, рыжеволосую, разве она не хороша?

Малкольм ответил ему натянутой улыбкой. Если бы все было так легко!

– Она приглашала в постель не меня, а тебя.

Неожиданно он ощутил леденящее приближение зла и резко обернулся.

– Думаю, тебе будет трудно хранить верность леди Клэр, – произнес Морэй. В его голосе слышалась легкая издевка.

Малкольм напрягся. Неужели Морэй прочитал его мысли?

– Я смотрю, ты залечил раны, – продолжал тот. – И даже разжился прекрасной любовницей, которая осталась жива после неудачного нападения Сибиллы!

– Я поклялся убить Сибиллу, – произнес Малкольм. – Так что советую тебе держать эту суку на коротком поводке.

В ответ на его слова Морэй лишь пожал плечами.

– Мне есть кем ее заменить, – равнодушно произнес он. – Да ты и сам это знаешь.

– Ты и себя держи на поводке, – процедил сквозь зубы Малкольм, не скрывая своей ненависти к Морэю. – И держись подальше от леди Клэр. Я не дам тебе использовать ее против меня. И предупреждаю тебя: попробуй только тронуть ее пальцем. В таком случае я обещаю тебе войну, какой ты еще не знал. И мне все равно, что скажет на это король.

– Речи, достойные изменника короны, – прошептал Морэй. – И как, скажи мне, совершить столь нелегкий для меня подвиг, если она такая… такая горячая сучка в объятиях мужчины? – И Морэй, сверкнув зубами, расхохотался.

Малкольм замахнулся, но Ройс перехватил его руку. Малкольм оттолкнул приятеля от себя.

– О да, – произнес Морэй. – Можешь мне ничего не объяснять. Мне знакома ее страсть, еще как знакома!

Малкольм замер на месте, чувствуя, как сердце сдавил ужас. Неужели Морэй следил за ними? Подглядывал в самые сокровенные мгновения? Или же просто читал их мысли, как он привык делать, когда ему нужны были какие-нибудь сведения. Как бы то ни было, но теперь это дьявольское исчадие знало все, что желало знать.

Неожиданно улыбки Морэя как не бывало.

– Я потрясен, Малкольм. С каких пор ты стал отрицать, что тебе хочется женщину? Не волнуйся. Если тебе она не нужна, я с радостью восполню твое равнодушие к ней. Коль ты не желаешь отведать ее удивительной жизненной силы, то я не премину это сделать сам. И даже если я не сумею переманить тебя на свою сторону, то просто уничтожу, как уничтожил Брогана, а она тем временем будет умолять меня, чтобы я взял ее снова и снова – точно так же, как когда-то твоя мать.

Морэй сверкнул глазами и вышел.

Малкольма буквально трясло от ярости. Но что это? Похоже, к его гневу примешивался страх. Боже, как он боялся за Клэр, боялся, как никогда в жизни.

Ройс сжал его руку.

– Он нарочно подначивает тебя! Не думай сейчас о матери! Не думай о Клэр!

– Да, но ведь он не шутит! Это угроза, и этот злодей ее выполнит. Ему не удалось переманить Брогана на свою сторону, зато он разрушил его семью, и до сего дня моя мать страдает! И вот теперь если он потерпит неудачу со мной, то попытается использовать Клэр и уничтожить ее!

Впервые в жизни Малкольм ощутил отчаяние – чувство, ранее ему неведомое. Ощущение было такое, будто он заперт в западне и бессилен что-либо сделать. Боже, какое жуткое чувство, и как он его ненавидит!

– Я хочу одного – защитить ее от сил зла. И вместо этого, каждый мой новый шаг лишь подводит ее ближе к его темной тени, к его удушающим объятиям!

– Ты позволил себе полюбить ее и тем самым совершил ошибку, – мрачно заметил Ройс. С этими словами он потянул Малкольма за собой в угол зала. – Впрочем, я не надеюсь на то, что ты ее вскоре разлюбишь. Знаю, ты будешь ее любить до последнего вздоха.

– Я поклялся защищать ее, Ройс! – мрачно отозвался Малкольм. – Хотеть ее и защищать – это еще не любовь. Ты тоже совершил ошибку, влюбившись в собственную жену, и теперь посмотри на свою жизнь, что стало с тобой сотни лет спустя! Я не позволю себе подобной глупости.

Но Ройс лишь покачал головой – было видно, что слова Малкольма его не убедили.

– Я надеюсь, что ты останешься верен Кодексу и Богу. Я бы советовал тебе помолиться, причем не только Христу. Если ты будешь честен с ними, древние боги проснутся и прислушаются.

Слава богу, эта тема была не столь болезненной.

– Я уже начал молиться, – ответил Малкольм. – Я молил Бога, чтобы он укрепил мою душу, чтобы дал мне силы сдержать в себе то, что так и рвется на волю.

– Ты сдержал зло. Ты победил. Ты одолел Морэя. Со временем тебе станет легче. А Морэй подыщет себе новую жертву.

– И сколько мне еще ждать? – воскликнул Малкольм. – Сколько времени уйдет у меня на то, чтобы по-настоящему научиться сдерживать зло?

– Ты слишком молод, – ответил Ройс и покачал головой. – И никакой прыжок сквозь время не способен изменить твой истинный возраст. Умение сдерживать себя приходит со временем. В молодости все Магистры мечтают изведать могущество. C возрастом желание ослабевает. Тебе следует избегать Клэр. Найди себе для утех другую женщину, такую, с которой у тебя не будет ненужных соблазнов!

Малкольм покачал головой:

– Мне не нужна в постели другая женщина! Мне нужна лишь она, Клэр. Тебе более восьмисот лет. Мне же всего двадцать семь! Я не могу ждать еще восемь столетий, чтобы по-настоящему полюбить ее.

До Малкольма дошел истинный смысл только что произнесенных им самим слов, и он залился краской. Нет, ему ни к чему любить Клэр – достаточно подарить ей наслаждение. Это все, что ему нужно. Ройс вздохнул.

– То, что я сказал тебе, сказал серьезно. Держись от нее как можно дальше, ибо она, в отличие от других женщин, твое искушение. И я рад, что ты оставил ее в Оу.

– Не знаю, как долго я смогу держаться на расстоянии от нее.