что город стоит в окружении воды и болот, да еще и ниже уровня моря, а снизу проступают грунтовые воды, хоронить как положено, в землю, здесь нельзя – наводнения размывают могилы и выносят останки усопших на поверхность (что и случилось в 2005 г). Поэтому используются только герметичные бетонные склепы, в основном наземные, что и определяет своеобразие местных кладбищ.

На Сен-Луи долгие годы покоилась «Змеиная Королева». И хотя похоронили ее как католичку, её могила стала священным местом для служителей культа вуду. К ней приходили с дарами – бусами и прочими украшениями, цветами, едой и даже деньгами, а взамен просили о помощи, об исполнении желания. Чтобы дух Мари Лаво просителя услышал, последний должен был трижды обернуться вокруг своей оси и нарисовать кусочком кирпича крест на могильном камне.

Увы, «Катрина» лишила Н-О его основной святыни – наводнение размыло могилу Королевы вуду и унесло ее останки в неизвестном направлении, а ее дом разрушило.

Но есть храм на Норт-Рамперт-Стрит, в котором по-прежнему совершаются ритуальные обряды окатоличенного вуду, и Исторический Музей Вуду во Французском квартале. Последний похож на аттракцион «Пещера ужасов». Его сотрудники в основном выходцы с Гаити («государства Вуду» и родины зомби). Здесь, среди черепов, скелетов, черепков, птичьих когтей и человеческих ногтей, рядом с пустой бутылкой из-под рома и окурком сигары, можно к своему великому изумлению обнаружить миниатюрный, «ритуальный» бюстик… Ленина. Каково его назначение в экспозиции музея черной магии, понять затруднительно.

Мистически-романтически-разгульный дух Нового Орлеана притягивает к себе и киношников. Когда в Голливуде появилась пагубная для Калифорнии тенденция снимать фильмы за ее пределами, Н-О стал одним из мест, куда киностудии направили не только свои взоры, но и стопы, отсняв здесь не один и не два высокобюджетных фильма. Вот лишь некоторые из них: «Луч», «Безудержное Жюри», «Пеликан», «Отмычка», «Дорога Славы», «Все 27 человек Короля», «Дежа Вю», «Последний Отпуск», «Ждущий»… Фильмов становилось так много, что после 2002 г Н-О начали называть «Голливудским Югом».

Сказать, что нью-орлеанцы очень гостеприимный и доброжелательный народ, что вроде бы само собой должно подразумеваться в городе, живущем за счет туризма, значит покривить душой. Для этого там слишком много праздно шатающейся чернокожей бедноты и неадекватных пьянчуг и наркоманов, что-то невнятно бормочущих Вам вдогонку на своем жутком диалекте, который не могут разобрать даже сами американцы. И все они стремятся раздобыть за ваш счет денег, да еще и попутно обругать вас – просто так, от нечего делать или спьяну. Но это, если забрести в одиночку в бедный район или невосстановленные после «Катрины» трущобы. Зато в центре города Вы – желанный гость и Вы у себя дома.

46

Частные тюрьмы – бизнес или рабство?

В «самой свободной стране мира» в местах лишения свободы изолирована от общества одна четвертая всех заключенных планеты (порядка 2,3 млн человек), хотя на долю США приходится всего 5 % человечества. Американцев же, соответственно обработанных средствами массовой информации, и их правительство тревожит в данной связи не гипертрофированно разросшийся криминальный фон страны, а то, во сколько такая «орава дармоедов» обходится казне и карману налогоплательщика. Лет 20 назад называлась сумма в $10 млрд, сегодня уже – в 5 раз больше. И это не предел. Тюрьмы трещат от перенаселения, бюджеты – от государственных долгов, а число заключенных продолжает расти, хотя, согласно статистике, уровень преступности в Штатах имеет тенденцию к снижению.

Американцы, в массе своей – народ законопослушный и цивилизованный, вышколенный с детства до состояния полуробота, можно сказать. Так в чем же секрет? Откуда столько нарушителей?

«Мы так часто использовали лишение свободы в качестве основного средства наказания преступников, что в итоге у нас образовалась целая отрасль экономики, заинтересованная в высоком уровне преступности», – произносит на первый взгляд парадоксальную фразу ученый-криминалист Университета Северной Флориды Майкл Халлетт.

Как выясняется, дело тут довольно тонкое, почти изощренное, до сути не сразу и докопаешься. Тюремный народ – даровая, а следовательно, желанная рабочая сила для бизнеса, оформившаяся в понятие «частная тюрьма», где не нужно думать о страховках, бенефитах, пособиях по безработице, отпускных и адекватной затраченному труду зарплате. Не нужно бороться и с длинноязыкими профсоюзами. Хозяева частной тюрьмы заинтересованы, чтобы число осужденных не сокращалось, а год от года росло. И тюрем таких в США становится все больше и больше. Уже в 37 штатах 18 компаний используют труд заключенных. Самые крупные из них – Коррекционная Корпорация Америки (CCA) и ее основной конкурент GEO Group (бывшая Wackenhut). На их долю приходятся 3/4 невольничьего рынка страны и миллионные прибыли.

Для увеличения прибылей от тюремной индустрии, пишут исследователи, корпорациям CCA и GEO Group выгодны приговоры к долгосрочному лишению свободы за ненасильственные преступления, такие, например, как хранение незначительных порций наркотиков (за что в штате Нью-Йорк полагается от 15 лет до пожизненного); пожизненный срок за «три преступления», принятый в 13 штатах (три приговора, каждый по 25 лет, получает, скажем, человек, угнавший машину и укравший два велосипеда).

Широко практикуется и длительное удерживание людей под стражей. Обвиняемых, годами ждущих решения суда, а также отловленных нелегалов, в основном мексиканцев, направляют в частные тюрьмы, как даровую рабочую силу. Еще одна уловка – взыскания за любые провинности, продлевающие срок пребывания заключенных в неволе.

Вся эта система набирающего обороты тюремного бизнеса превосходно описана в книге известного норвежского криминолога Нильса Кристи «Борьба с преступностью как индустрия. Вперед, к ГУЛАГу западного образца?» Опасаться надо не столько преступности, говорит он, сколько последствий борьбы с ней.

В тюрьмах США производится всё военное снаряжение и обмундирование – каски, форменные ремни и портупея, идентификационные карты, рубашки, брюки, палатки, рюкзаки и фляжки; половина всех пуленепробиваемых жилетов; все монтажные инструменты; треть бытовой техники; треть наушников, микрофонов и мегафонов; пятая часть всей офисной мебели; авиационное и медицинское оборудование и многое другое.

Считается, что практика передачи тюрем в частные руки возникла в Штатах сравнительно недавно. Однако это не совсем так. Отмена рабства в США была закреплена 13-й Поправкой к Конституции в 1865 г, но с некоторой оговоркой. Использование принудительного рабского труда недопустимо, говорится в Поправке, «за исключением наказания за преступление».

После Гражданской войны южные штаты, не привыкшие еще обходиться без рабов, начали брать для сельскохозяйственных работ «в аренду» заключенных (90 % которых составляли вчерашние черные рабы). Так, на территории бывших рабовладельческих плантаций, выкупленных у государства частниками, возникли плантации тюремного типа.

Новая интенсивная волна «приватизации тюрем» началась в 1980-х, достигнув апогея при Клинтоне, когда власти штатов начали заключать контракты с частными