Поэтому в монгольском имперском предприятии наблюдается интеллектуальная и художественная пустота. Цель у него имелась лишь одна — завоевывать, править и финансировать само себя. И я не уверен, что это достаточно содержательное послание для любого правительства, не говоря уже о правительстве, контролирующем империю таких размеров, как у Хубилая. В конечном итоге монголам было нечего сказать миру.

* * *

Поэтому вся слава и честь достались Гутенбергу, и «Книга о разнообразии мира» Марко Поло перешла от переписчиков к печатникам, постоянно наращивая известность. Но задолго до 1477 года, когда в Германии вышли из-под пресса первые печатные издания, путь, которым следовал Марко, оказался закрыт падением Монгольской империи и возрождением ислама, ознаменованным захватом турками Константинополя в 1453 году.

Не желая быть обязанными мусульманским посредникам, европейские купцы снова обратились к морскому пути на Восток. Искомые ими товары — шелка, драгоценные камни и особенно пряности — традиционно доставлялись китайскими джонками в Малайзию, арабскими кораблями — в Индию, Персию, Африку и Аравию, а оттуда через Красное море на Средиземноморье. Но такая организация дела страшно раздражала, ибо за время пути к европейским кухням восточный перец пятидесятикратно возрастал в цене. С европейской точки зрения, несомненно, следовало доставлять его самим. Это и стимулировало гонку с целью первыми открыть путь вокруг мыса Доброй Надежды, и отсюда же родилась большая идея Колумба — добраться до Востока, плывя вокруг света другим путем, на запад. Позвольте мне повторить: его целью было добраться до Китая и страны великого хана.

Но постойте, мы ведь уже в 1490-х годах. Книга же Марко вышла в свет примерно в 1300 году. Что ж, минуло два века — а великий хан все еще жив?!

Конечно, такого никак не могло быть. Но когда мусульмане в середине XIV века захлопнули дверь на сухопутном пути, Китай для европейцев словно вошел в какое-то искривление времени. Никто не имел ни малейшего представления о том, что там происходит. На их взгляд, Хубилай был бессмертен, и похоже, никто не ставил под сомнение эту необыкновенную посылку. Как выражается в своей книге «Марко Поло и открытие мира» Джон Ларнер, «Для Европы великий хан [т. е. последний император династии Юань] все еще жил и царствовал даже через 130 лет после своего изгнания из Китая».

Колумб — Кристофоро Коломбо — был бесцеремонным генуэзцем, движимым своей одержимостью. Не один год пытаясь добиться поддержки у Португалии, он в конечном итоге получил ее от Испании, что оказалось довольно неплохо для всех, за исключением туземного населения Америки. В исторических сочинениях стало общим местом, что Колумб направлялся в Китай Хубилая в качестве первой остановки на дальнейшем пути, потому что прочел его описания у Марко Поло. Предположительно он даже взял с собой «Книгу о разнообразии мира» в свое первое плавание в 1492 году с целью наверняка найти дорогу, когда доберется туда. Так это или нет, служит темой сильных и высокотехнических споров среди ученых, но ныне большинство нехотя постановило, что такого не было. Аргументы обеих сторон хорошо подытожены Джоном Ларнером. Вкратце они звучат так: у Колумба все же имелся экземпляр книги Марко (на латыни, отпечатанный в 1440 году), но, не относясь к числу больших любителей чтения, он, похоже, приобрел его лишь после своего возвращения из Нового Света для проверки, что же такое он открыл.

Однако вдохновение для путешествия могло прийти к нему из нескольких источников, так как к XV веку Марко стал восприниматься всеми скорее как репортер, чем как фантазер, и сообщенные им сведения вводились в «карты», если можно так назвать подобные фантастические творения. Колумб мог получить прямой доступ к своим идеям через письмо, написанное флорентийским астрологом и ученым по имени Поццо Тосканелли, который был членом своего рода неофициального всеевропейского общества ученых.

К этой же самой группе принадлежал португальский клирик Фернау Мартинс, который стал каноником Лиссабона и советником Альфонсо V Португальского. Ему-то Тосканелли и послал карту с сопроводительным письмом: «Я как-то беседовал с вами о более коротком пути морем в страны пряностей, чем тот, которым вы плывете к Гвинее… Говорят, что в самом знатном порту, называемом Зайтоном…» — далее идет описание, чуть ли не цитирующее Поло. «[Он] находится под властью князя, называемого великим ханом», который правит многими городами, в том числе «знатным и очень великим городом Кинсаем, расположенным в провинции Манги [южный Китай] неподалеку от провинции Катай [северный Китай]». Случилось так, что Колумб в то время находился в Лиссабоне. Как предполагает Ларнер, вполне возможно, что он видел или скопировал письмо Тосканелли и таким образом приобрел сообщенную Марко информацию из вторых рук.

А что он ее приобрел, не подлежит сомнению. Отплыв в 1492 году на поиски Катая, он записал в своем дневнике, что его царственные спонсоры Фердинанд и Изабелла дали ему письма к «великому хану и всем королям и владыкам Индии». Добравшись до Кубы, он узнает о лежащей впереди великой реке и «говорит, что попытается отправиться к великому хану, который, как ему думается, находится в том краю, или к городу Катай, принадлежащему великому хану, который, как он говорит, очень большой, согласно тому, что ему рассказывали, прежде чем он отправился в плавание». И ссылка на Катай как на город, и слова «тому, что ему рассказывали» предполагают скорее устный источник информации, чем чтение Поло.

Это необыкновенная цепь причин и следствий. Хубилай с распростертыми объятиями принял Марко, а тот написал «Книгу о разнообразии мира», которая косвенно вдохновила Колумба на его эпохальное плавание. Наверное, это стало самым большим вкладом Хубилая в мировую историю: он послужил магнитом, притянувшим Колумба на запад и приведшим Старый Свет в соприкосновение с Новым.

* * *

Стало быть, к 1492 году Хубилай уже прочно укоренился в сознании жителей Запада, и не в качестве кошмара, каким был для них его дед, но как живущий на другом конце радуги монарх бесконечного богатства и славы. Именно в этом виде он и доходит сегодня до англоязычного населения мира благодаря искаженным версиям Поло, вызванному опиумом видению и знаменитой перебивке сна.

«Книга о разнообразии мира» Поло в итальянском переводе (сделанном Рамузио) попала к английскому компилятору путевых заметок открывателей новых земель Ричарду Хаклюту, солидная трехтомная работа которого вышла в 1598–1600 годах. Эти три тома, плюс неопубликованные произведения Хаклюта, плюс дополнительный материал были затем изданы его коллегой Сэмюэлем Парчесом в виде еще более объемистого произведения, опубликованного в различных изданиях, завершившихся вышедшим в 1625 году трудом «Хаклют посмертный, или Парчес и его паломничества». В этом компендиуме мы читаем: «В Ксамду же построил Кублай-хан величественный дворец, занимающий шестнадцать миль равнинной земли со стеной, где есть плодородные луга, приятные источники, замечательные ручьи и всевозможное зверье и дичь, а посреди стоял роскошный дом наслаждений».

Для ознакомления со знаменитой историей о видении и перебивке сна шагнем еще на 170 лет вперед, в июньский вечер 1797 года. Сцена представляет собой изолированную ферму на склоне холма в Эксмуре, неподалеку от побережья между Порлоком и Линтоном. Входит поэт Сэмюэль Тейлор Кольридж, который в то время там проживал. Он долго гулял, общаясь с природой, пока вдруг его не застигло врасплох страшное расстройство желудка — дизентерия, как он это называет. Он принимает немного опиума, читает тот самый абзац из Парчеса, засыпает и видит во сне куда более фантастическую версию только что прочитанного. Его вытаскивает из сна «человек, прибывший по делу из Порлока» — один из наиболее знаменитых инкогнито в истории литературы, так и оставшийся анонимным, так как у Кольриджа складывалось привыкание к опиуму, а этот неизвестный, как предполагают некоторые, мог снабжать его снадобьем. Проснувшись, Кольридж осознает, что у него вертится на кончике языка поэма длиной не менее 300 строк. Но сделка занимает час, к концу которого Кольридж почти забыл большую часть поэмы. Он вспоминает лишь несколько строк и через несколько недель, усердно напрягая мозги, наскребает достаточно материала для создания «фрагмента», который становится одним из самых знаменитых стихотворений на английском языке: