Адамар… Ты ведь тоже ничего не знал. Тоже пошел на поводу собственных суждений. Уверился в том, что найденный в таверне шулер и есть великий воин. Но, как ни странно, видения не врали. Если бы Зориан не дожил до сегодняшнего дня, если бы не переменился и не встал на путь честного и отважного человека, то и его сын пропал бы в каком-нибудь грязном притоне. Брошенное дитя нуждалось в особом примере, таком, что под силу дать лишь родителям. А Зориан подарил сыну возможность гордиться собой и с честью нести свое имя.

Джор… Он и есть легендарный воин. Без сомнений. Как бы ни сложилась завтрашняя битва, ему под силу взвалить на свои плечи бремя первого Хранителя. Только горечь все равно грызла сердце. Жаль, что из Зориана не получилось воина, вошедшего в легенды…

Коля снова посмотрел на небосвод. Прямо над головой зажглась еще одна звезда. Небольшая, но такая яркая, что затмевала своим светом все находящиеся поблизости. И впервые за сегодняшний день он улыбнулся. Даже предстоящая битва с Яракалом не пугала его. Скоро все закончится, и они вернуться домой…

И Тай'а. Ее он тоже заберет в будущее. Пусть, мрачное, пусть, неясное, но сил оставить ее здесь не нашлось. Он спас ее от верной гибели, а, значит, она уже не принадлежит этому времени.

Когда Николай вернулся в палатку, Зебра крепко спала. Было темно, но неясное свечение исходило из сумки. Вытянув оттуда мерцающее Зеркало, он нахмурился. Что это? Запоздавшее пророчество? Зориана больше нет, неужели следующий – Джор? Очередное пророчество гласило:

'Дорогой друг! Приступы повторяются все чаще и чаще, я едва уловил вспышку сознания, чтобы написать тебе сие послание. Похоже, все встало на свои места. Я увидел великую битву, и великого воина, Зориана, который принесет Анделору победу. Но то, что случится через тысячу лет ввергло меня в истинное потрясение. Тьма завладеет нами, и никогда свет не коснется нашего многострадального мира. И не найдется никого, кто сможет остановить зло, потому что единственный, кому это под силу, умрет завтра. Да. Я имею ввиду тебя. Чтобы ни случилось, ты не должен участвовать в сражении против Яракала. Потому что уже не вернешься'.

Похоже, маленькая Лария оказалась права, предсказав ему гибель. Только все предостережения, путанные предсказания, настолько надоели, что обращать внимание на пылающие строки молодой человек не стал. Он улегся рядом с Зеброй, обхватив ее за талию и прижал к себе. Как говорилось в русских сказках, 'утро вечера мудренее', а потому не долго думая, он закрыл глаза и тут же уснул.

Когда же Николай проснулся, девушки вновь не было рядом. Вместо нее на лежанке красовался букетик высохших цветов, издававших приятный аромат.

Тая? – никакого ответа.

На месте, где спала Зебра, лежало раскрытое Зеркало. Он ведь просил! Предупреждал, чтобы она и близко не подходила к блокноту и, тем более, не читала! Но сам виноват! Оставил пророчества на видном месте и еще хотел, чтобы девушка ими не заинтересовалась! Последнее послание могло ее взволновать. Еще бы, в нем говорилось о его собственной смерти. Коля пролистал блокнот. На глаза попалось еще одно, заставившее его вскочить, запрыгнуть в штаны и выбежать из палатки, на ходу натягивая рубаху.

'В ваши с Зорианом судьбы вплелась еще одна, чужая. Этот кто-то повернул историю в другую сторону. Теперь на его плечи легла главная миссия. Чужак сможет уничтожить Ратхарга-Яракала, но заплатит за это своей жизнью. И будет он с ним одной крови, не родственник, но соплеменник…' Проклятье! Как же он забыл?! Тай'а решила, что судьба выбрала ее для того, чтобы уничтожить Яракала. Отомстить ему за свое унижение. Спасти любимого от смерти…

Он мчался по подозрительно пустому лагерю, пытаясь отыскать хоть кого-то… И на повороте влетел в лекаря, который накануне лечил его раны.

Где? – срывающимся голосом спросил он. – Где все?

А вы что, мил человек, поправились? Я же вам говорил, что постельный режим в вашем случае просто необходим.

Да плевать! Где все?

Прошли сквозь портал. Сражение…

Тая! – простонал Николай. – Что же ты наделала? Что натворила…

Лекарь глянул на странного паренька поверх очков, пожал плечами и отправился дальше.

Аргент! – закричал он. – Аргент!

Не хватало, чтобы еще и единорог прошел сквозь портал.

Аргент!

'Здесь я'.

Где? Здесь? – он оглядывался в поисках друга, но нигде его не видел. Наконец, тот вышел из-за поворота.

Почему ты не разбудил меня? Почему позволил всем уйти?

'Тай'а сказала, что твои раны воспалились. Она искала лекаря, а меня послала за какими-то особыми травами', – единорог сплюнул на землю пучок сиреневых цветов.

Она обманула нас обоих. Тебя отослала прочь из лагеря, меня… – он вспомнил душистый аромат оставленных цветов, – похоже, одурманила.

'Но зачем?'

Пророчество Адамара! Узнала, что ей предписано убить Ратхарга! Помнишь? Не родственник, но соплеменник!

'Хм… Я вот думаю, может, хватит уже вмешиваться в историю?'

Как бы не так! Я не позволю ей погибнуть! Поехали!

'Куда?'

За ней!

'В таком виде? Кайл, ты бы хоть меч взял'.

И правда, в поисках Зебры Николай оделся так быстро, что забыл про оружие. Вернулся в палатку, заодно надел прочные кожаные доспехи – соваться в самое пекло в одной рубахе рискнул бы только идиот.

Аргент накопил достаточно энергии, чтобы совершить скачок до места сражения. Но когда оба очутились на месте, замерли, пораженно рассматривая развернувшуюся картину.

Ярко светило солнце. Ни одно облачко не смело затмить его взора. Лучи светила отражались от блестящих доспехов, мелькающего оружия. Огромное поле словно ожило и ощетинилось мечами, копьями и стрелами. Судя по всему, вражеские войска наступали с северо-востока. Нордольцы, одетые в черные кольчуги, шайнаррцы, в своих неизменных звериных масках и шкурах, и нагарцы в синих кафтанах, очевидно, укрепленных магией. От них отскакивали стрелы, да и ударам мечей противостояли вполне успешно. В общей мешанине мелькали тени и самих ор-думмцев: полу-зверей, полу-птиц, полу-насекомых.

С другой стороны им противостояли кирэмцы, одетые в простые, но прочные доспехи, лайранцы, восседающие на породистых конях. Не без удовольствия Коля разглядел низких и коренастых меррилов с гномами. В руках они держали нечто наподобие молотов, которыми легко пробивали черные кольчуги нордольцев и ретиво ломали волшебную броню нагарцев.

Среди ржанья коней, звона доспехов и людского рева четко выделялась тонкая и мелодичная мелодия. 'Поющие' рассыпались повсюду. Кроме легких одежд они ничего не надели, а в руках держали лишь копья. Зато колечки, вплетенные в их косы, звенели громче всего. Значит, удалось. Ратхарг наверняка увеличил силу гипноза за счет кристалла. Но пение необычного украшения сумело снять магическое оцепенение.