– Ну, не знаю, что это означает и означает ли что-либо вообще, – сказал Додж. – Но в сумке Дьюка был диск с этим фильмом.

– Я не могу в это поверить, – сказала Шэрон Уиллер, намазывая маслом сырное печенье. – Джули на такое не способна.

Ее супруг отодвинул тарелку. Он вообще не прикоснулся к ленчу.

– Я в это не верю, – повторила Шэрон.

– А я верю. Никогда ей не доверял. – Крейгтон жестом велел Руби налить в его стакан чай со льдом. – С ней и дядей Полом было что-то не так.

– Не так?

– Да, отец. Не так. Я никак не мог понять, в чем дело… Но что-то определенно было.

Руби, не скрывая своего недовольства, налила ему чай. Крейгтон схватил ее другую руку и поцеловал тыльную сторону ладони. Экономка вырвала ее и пошла к двери, что-то бормоча себе под нос.

– Спасибо! – крикнул Крейгтон ей вслед.

Сегодня ничего не могло испортить ему настроение. Утром Крейгтон включил телевизор и услышал, что Билли Дьюк умер. В доме Джули Рутледж. По-видимому, в результате ножевого ранения. Услышав такие новости, он даже испытал эрекцию.

Билли Дьюк потащился в дом Джули. Джули ударила его ножом. Он мертв, а она под подозрением.

Идеально! Лучше не придумаешь!

Разве он не гениален? Все тщательно продумал. Пуговица от блузки, которую так легко было обронить на кухне в мотеле «Вид на сосны». Несколько волос, которые он сунул в машину Билли. Крейгтон планировал, что полиция найдет Дьюка мертвым в мотеле и улики приведут полицию прямиком к Джули Рутледж, но вышло еще лучше. По такому сценарию она выглядит виновной куда больше. Соответственно, и действие более захватывающее.

Судьба Билли была предрешена с самого начала. Крейгтон ни минуты не собирался оставлять его в живых. После того как Дьюк выполнит свою часть сделки, он умрет. Однако потом Крейгтон решил, что позволить Билли немного пожить все-таки можно. Пусть сначала увидит, как умрет его бывшая подружка. Умрет ужасной смертью, которую она заслужила.

Но Билли сам вынудил Крейгтона изменить очередность. Сначала он притащился к нему домой, чтобы оставить записку. Это было глупо. Его сентиментальное заявление: «Она еще совсем ребенок, и я не всегда был к ней справедлив» убедило Крейгтона в том, что Билли, несмотря на то что много раз ругал свою подругу последними словами за то, что она дала против него показания, все еще к ней неровно дышит. Человек в таком состоянии способен на опрометчивые поступки. Например, он может признаться.

Так что прощай, Билли! Ты хорошо сделал свое дело.

В мотель «Вид на сосны» Крейгтон явился во всеоружии. Билли любил пиво. Он был слишком погружен в свои печали, чтобы заметить, как долго Крейгтон открывал бутылки. Дьюк ничего не заподозрил.

Интересно, а позже, когда все его внутренности начали болеть и он почувствовал себя ужасно плохо, догадался ли Билли, в чем дело? Может быть, он решил, что ветчина была несвежей. Или сыр. А может, подумал, что заболел желудочным гриппом.

На самом деле отравление Билли Дьюка не доставило Крейгтону ни малейшего удовольствия. Он не видел, как тот умирал. Может быть, если бы он при этом присутствовал… Когда они в последний раз перекусывали, Крейгтон твердил себе, что убивает этого человека – это все равно что смотреть, как он умирает. Хотя на самом деле все было скучно. Совсем не так возбуждающе, как смотреть на фонтан крови из перерезанной глотки собаки.

Но результат был, а иметь все сразу человек может не всегда.

Крейгтон собирался заехать в тот мерзкий мотель еще раз, прежде чем труп Билли начнет вонять, и поискать украденные украшения и часы дядюшки Пола, потому что был уверен, что жадный сукин сын безбожно врал, когда говорил, что все выбросил. Возможно, от пистолета он избавился так, как рассказал. Даже у Билли Дьюка хватило бы ума не рисковать быть пойманным с орудием убийства, но драгоценности – это деньги, а Билли их очень любил.

Теперь Крейгтон был избавлен от этой необходимости, потому что по причине, которая останется тайной за семью печатями, Билли отправился домой к Джули Рутледж. То, что Дьюк умер именно там, сыграло на руку Крейгтону, а, кроме этого, его мало что интересовало. Он был чист, как новорожденный младенец, а Джули оказалась кругом виноватой.

Ха-ха-ха.

Этим утром, чтобы отпраздновать такой замечательный поворот событий, Крейгтон звякнул в агентство, и ему тут же прислали девушку. Так уж получилось, что, когда позвонил отец, она делала ему минет. По высшему классу. Было очень трудно скрыть свое возбуждение. Тем не менее он постарался. Сказал отцу, что да, он слышал утренние новости по поводу Джули, и разве это не чудовищно?

Отец ответил, что важно, чтобы мнение семьи было единым, и предложил – на самом деле приказал – ничего не говорить журналистам. Как будто он собирался это делать.

– Ты мог бы провести день здесь с матерью и со мной, – сказал Дуг. – Мы должны решить, какую позицию займем.

Крейгтон вовсе не собирался ехать к родителям, и отец это прекрасно знал, но у него было такое прекрасное настроение, что возражать старику насчет предложения занять круговую оборону он не стал.

Выступив с коротким заявлением перед репортерами, которые собрались около их дома, Дуг удалился в свой кабинет, чтобы поработать с бумагами. Шэрон провела утро, занимаясь собой и планируя, что она будет делать, «когда все это уже наконец кончится». Крейгтон сначала отрабатывал движение кисти с помощью машины для подачи мяча, затем решил поплавать в бассейне. Руби спросила, не подать ли ленч на террасу, и Крейгтон похвалил ее, сказав, что это прекрасная мысль. Ели они не спеша.

– Крейгтон, – округлила глаза Шэрон, – неужели ты на самом деле веришь в то, что Джули могла быть в сговоре с убийцей Пола?

– Но ведь все именно так и выглядит, мама. Клянусь, никто не делает такой вкусный салат с курицей, как наша Руби. – Он взглянул на отцовскую тарелку. – Ты не голоден, папа?

– Нет.

– У нас с Джули всегда было мало общего, – заметила Шэрон, небрежно перебирая свои жемчужные бусы. – Она отказалась, когда я предложила ей стать кандидатом на вступление в мой садовый клуб. Впрочем, Джули сделала это очень мило… Но мне казалось, что она действительно любила Пола.

– Да. Джули его любила, – твердо сказал Дуг. – Я в этом уверен.

Крейгтон закатил глаза:

– Ты всегда ее защищаешь.

– Я вовсе ее не защищаю. Я утверждаю очевидное. Меня никто не убедит в том, что Джули договорилась с этим… как его… ну с преступником… убить Пола. Наше отношение к этому будет единым, – подчеркнул Дуглас, глядя на сына. – Мы с уважением относимся к Джули Рутледж, утверждаем, что она была глубоко предана Полу, так же, как он ей, и уверены, что после тщательного расследования все обвинения с нее будут сняты. Всем ясно?

Шэрон протянула руку через стол и коснулась ладони мужа: