– Маркус, клянусь, я сделаю все, что вы скажете, если вы не причините зла Джоне.

– Поздно, Мэгги. – Он быстро обошел вокруг стола и схватил ее за руку. – Ты слишком много знаешь. У меня нет выбора…

Молниеносным движением Мэгги швырнула стул ему под ноги, отскочила и выхватила револьвер, спрятанный в ботинке. Несмотря на то что сердце бешено колотилось у нее в груди, ее руки не дрожали, когда она нацелила револьвер прямо в грудь Маркуса.

– Не подходи! – Не сводя глаз с его краснеющей физиономии, она схватила со стола бумаги. – Я беру их в качестве вещественного доказательства. Судья в Гейтсвилле наверняка ими заинтересуется.

– Тебе не удастся уйти так далеко.

– Посмотрим! – В голове Мэгги проносились сотни мыслей. – Ложись, Маркус! – скомандовала она, крепче сжав в руке револьвер. – Лицом вниз, руки за голову!

Когда он послушался и неуклюже улегся на пол, она быстрым взглядом окинула безупречно чистый кабинет. На глаза попалась бронзовая статуэтка дикого мустанга, стоявшая на полке рядом с чучелом головы буйвола. Она схватила ее и одним быстрым движением опустила на затылок Маркуса. Ее наполнил ужас от глухого удара. Голова Маркуса безвольно опустилась на пол, из раны на затылке потекла кровь. На миг она подумала, что убила его, но, быстро опустившись на колени, нащупала пульс на шее и, поднеся ладонь к его носу, почувствовала теплое дыхание.

Мэгги не стала терять времени, вылетела из кабинета, петляя как заяц, и со всех ног помчалась к коновязи, где оставила свою кобылу.

Надо как можно скорее добраться до хижины объездчика и найти Джейка Рида! Она знала только одно – он каким-нибудь образом поможет ей. Впервые в жизни она была готова признать, что нуждается в помощи.

– Но! – закричала она, разворачивая Джинджер прочь от Трипл-Эл. Краем глаза она увидела Люка Ньюкомба, выходящего из конюшни. Он вел своего коня.

Тут же за спиной она услышала хриплый крик Маркуса:

– Остановите ее!

Оглянувшись назад, она увидела, что он стоит на веранде, привалившись к колонне. По его голове и шее текла кровь. Красные пятна покрывали его дорогой костюм, как блестящие заплаты.

– Догони ее! Останови! – снова закричал Маркус и, качаясь, как пьяный, пошел по веранде. Все поняв, Люк запрыгнул в седло.

Пригнувшись к самой гриве лошади, Мэгги отчаянно колотила пятками по ее бокам.

– Но! – снова закричала она, чувствуя, как напряжен каждый мускул и как панический ужас охватывает ее. Она пригнулась еще ниже и пустила Джинджер таким галопом, каким та еще никогда не скакала.

Над головой сверкало солнце, похожее на топазовую брошь. Люк Ньюкомб пустился за ней в погоню.

* * *

Аннабел Граймс, стоя у своего окна, прислушивалась к тому, как ее муж отдает отрывистые приказы горстке людей, собравшихся во дворе Трипл-Эл.

Выглянув из-за кружевной занавески персикового цвета, она с ужасом увидела его залитую кровью голову и одежду, неуверенную походку, и услышала в его голосе слепую ярость и нетерпение:

– Возьмите мешок из амбара и быстро за ними!

– А потом что, босс?

– Скажите Люку, чтобы тащил ее в Тэнглвуд. Там я присоединюсь к вам.

Голос Маркуса дрожал. Аннабел редко слышала, чтобы он говорил таким тоном. Она отвернулась, не в силах слушать дальше, но что-то остановило ее. Поднявшийся ветер четко донес его слова:

– У меня свои счеты с Мэгги Блейк. И когда я с ней рассчитаюсь, она пожалеет, что появилась на свет. – Маркус схватил за руку рыжего ковбоя, стоявшего к нему ближе всех. – Не кончайте ее прежде, чем я приеду, Хэнк, – предупредил он. – Просто отволоките на ранчо. И постарайтесь, чтобы вас никто не видел.

Ноздри Аннабел затрепетали. Она почуяла запах смерти. Он поднимался со двора, как вонь скунса, наполняя ее отвращением. Почувствовав слабость и головокружение, она поспешила к своему туалетному столику из мрамора и слоновой кости, который Маркус специально для нее выписал из Парижа в прошлом году, и потянулась за нюхательной солью. Ну вот, теперь лучше, подумала она, поводя пузырьком под носом. Намного лучше. Пока топот копыт стихал вдали, комната перестала кружиться перед ее глазами, пол встал на место.

Тошнотворный запах смерти исчез.

Аннабел села на резной позолоченный стул и посмотрела на свое отражение в овальном зеркале.

У Маркуса есть веские причины предпринять то, что он собирается. Он не причинит Мэгги вреда, просто преподаст ей урок.

Она вспомнила, как он, шатаясь, вышел на веранду, роняя капли крови. Аннабел вздрогнула и отвернулась от зеркала.

Шагая взад и вперед по просторной комнате с огромной кроватью под балдахином, золотисто-персиковыми обоями, она вызвала в памяти дорогой ей образ Маркуса – спасителя и благодетеля. Перед ее мысленным взором предстал смуглый красивый мужчина с волнистыми волосами, широкой грудью и сердечным смехом, который вырвал ее из лап нищеты после войны. На ее губах затрепетала слабая улыбка. Да, Маркус всегда был для нее опорой. Ее героем. Она была обязана ему всем. Всем. Несмотря на то что она так и не смогла родить ему детей, даже одного сына, который носил бы его имя, он никогда не упрекнул ее. Никогда не высказал ни одного слова сожаления в ее присутствии. За это она была ему безмерно благодарна. И за все остальное тоже.

Нет, уверяла себя Аннабел, она не может сомневаться в нем. Маркус заслуживал того, чтобы она относилась к нему с безграничной лояльностью, полностью доверяла.

Но неприятное тревожное чувство когтями впивалось ей в душу и не оставляло. Раньше ей всегда удавалось справляться с сомнениями, сохранять на людях спокойствие, игнорировать перешептывания за спиной. Маркус не жестокий. Он хороший, добрый, он заботился о ней и о Трипл-Эл, повторяла она, словно молитву.

Она отбросила прочь жуткие слухи, которые слышала о пожаре в доме Макаллистера. Немыслимая ложь!

Но Мэгги…

Аннабел пыталась перестать думать о Мэгги. Люди Маркуса поймают ее, и тогда…

Продолжить она не могла. Ничего плохого с ней не случится, уговаривала она себя и, почувствовав неожиданную слабость, опустилась на постель. Мэгги была когда-то ее подругой… Аннабел закрыла глаза от слепящего солнца, от ужасной влажной жары, стоявшей в красивой комнате, которую Маркус обставил так, чтобы угодить ей. Мэгги должна понять, что ей не стоит перечить ему. Маркус не будет с ней жесток. В конце концов, когда-то они дружили.

Внизу в кабинете произошло что-то ужасное. Но Аннабел не хотела думать, что это могло быть. Она должна верить Маркусу. У нее нет другого выхода.

Вспомнив, какой испуганной была Мэгги, когда уезжала, Аннабел еще раз повторила про себя, что Мэгги больше не ее подруга.

Единственный человек, который должен заботить ее, – Маркус. Она заставила себя лежать неподвижно на кровати, покрытой накидкой персикового цвета. Минута проходила за минутой, вечерние тени в комнате становились все длиннее, а она лежала, покрываясь потом.