В момент, когда пери и дракон произносили слова приветствия, диск раскаленного солнца в розовом ореоле полностью выплыл из-за горизонта и завис над морем, растворяя последние сгустки еще недавних сумерек. Его лучи перетекали по гребням волн, отражаясь от них мириадами искр, на всем просторе океана, насколько хватало глаз. От этого зрелища захватывало дух, поэтому все стояли молча, и никто не решался нарушить тишину этого прекрасного утра. Первым осмелился это сделать Фархад. Приблизившись к пери, он встал между ней и остальными прибывшими в мир Сув путешественниками, которые столпились у берега небольшой группой.

— Благодарю вас за встречу и приветствие, прекрасная пери, — сказал он, обращаясь к Гузаль. — Я — Фархад, джаннид из мира Ал. И я хотел бы представить вам всех, кто прибыл вместе со мной.

— Я жду этого, — пропела пери и посмотрела на джаннида со спокойной улыбкой на лице, в которой отражалась вековая мудрость.

«Интересно, сколько ей лет? — попыталась угадать Дильфуза сразу же после того, как соприкоснулась с пристальным взглядом пери. — И сколько лет вообще живут пери? Наверное, в воде они неплохо сохраняют свою молодость и красоту». За этими раздумьями она пропустила момент, когда Фархад назвал представителям мира Сув — пери Гузаль и Аджару ее имя. Очевидно, джаннид рассчитывал, что она что-нибудь скажет им в ответ. Но Дильфуза молчала, не зная, что нужно говорить в таких случаях. Поэтому Фархад просто продолжил представлять остальных.

— Юноша, который стоит за спиной Дильфузы, — это принц Рустам, сын падишаха Абдуллы, родом из Аджента.

Рустам сделал шаг вперед и вежливо поклонился сначала пери, а потом дракону.

— Молодой джаннид перед ними — это мой сын, Фарух. Он очень настаивал на том, чтобы мы его взяли в путешествие. Надеюсь, он пока ни о чем не жалеет.

Бледное лицо Фаруха порозовело при этих словах. Он откинул длинные волосы, падающие на лицо, и посмотрел своими темно-синими глазами на пери и дракона. Он пытался прощупать их мысли, но сделать это оказалось невозможно. Внутренний мир этих существ был для него закрыт надежными и непробиваемыми ментальными стенами.

— А это ученики медресе, Сардор и Кахрамон, с которых, можно сказать, все и началось, — сказал Фарух, указывая рукой на посланников муллы.

Кахрамон не сводил восхищенных глаз с пери. Он не мог понять, что с ним происходит. Его то пробивал озноб, и по всему телу начинали бегать мурашки, то его бросало в жар, и лоб покрывался липкой испариной.

— Нам очень приятно со всеми вами познакомиться, — ответила Гузаль за себя и за Аждара, который продолжал оставаться наполовину погруженным в воду.

Пери подошла к Фархаду, прикоснулась ладонью к его лицу и провела ею дальше, к руке джаннида. Таким же образом, на свой манер, она стала здороваться и с другими гостями. Когда она подошла к принцу Рустаму, он заметил, что вся ее кожа, начиная от кончиков пальцев рук и до плеч, а также видимые части туловища и ног покрыты непрерывными золотыми узорами. Они были как будто продавлены на коже неведомым инструментом мастера, разрастаясь буйством мелких линий, похожих на изображения причудливо сплетенных трав и неизвестных цветов.

«Все так, как и было описано в той книге, которую я нашел в библиотеке мастера Зафара, — подумал принц. — Это, по-видимому, и есть те самые дыхательные трубочки, которые позволяют пери жить и дышать под водой».

Фархад тем временем продолжал рассказывать о Дильфузе пери Гузаль, которая слушала его с явным интересом.

— Дильфуза не только юная по возрасту, но и можно сказать, что она новорожденная Избранная. Ведь только два дня назад она узнала о своем предназначении, и то почти случайно, — говорил он.

— Я очень волновалась, что не смогу осуществить перемещение, — выпалила Дильфуза то, о чем она больше всего думала в последнее время.

— А на деле это оказалось гораздо проще, чем ты себе представляла, не так ли? — спросила пери, не сводя пристального взгляда с девушки. Солнечные искорки вспыхнули и погасли в ее глазах.

— Да, так и есть. А откуда вы это знаете, пери Гузаль? — спросила та, не задумываясь.

Дракон Аждар с легким шорохом повернул голову и посмотрел на Дильфузу. После чего снова прикрыл свои золотые глаза темными фильтрами, защищая от лучей солнца, которые с каждой минутой светили все ярче. От этих лучей начали исходить волны тепла, разогревая песок, на котором стояла пери, а также все прибывшие в мир Сув гости.

— Мне об этом рассказывала мама, а ей об этом рассказывала моя бабушка, а та, в свою очередь, услышала это от моей прабабушки, которая тоже была Избранной.

Дильфуза заметила, как при этих словах пери вздрогнул Фарух и как слегка подтянулся и застыл в напряжении его отец Фархад.

— Жалко, что я не могу поговорить с вашей прабабушкой, — сказала, как ни в чем не бывало, Дильфуза. — Она бы мне дала, наверное, пару дельных советов, как все нужно делать правильно, когда перемещаешься, и вообще.

— Мне тоже очень жаль… Говорят, что моя прабабушка была исключительной личностью, выделяющейся своей красотой и умом даже среди подобных себе пери. Надеюсь, что ко мне перешла хотя бы небольшая часть ее достоинств.

— Позвольте мне спросить, пери Гузаль, а как звали вашу прабабушку? — не удержался Фарух и задал вопрос, который вертелся у него на языке.

— Это не секрет, молодой джаннид, — ответила пери. — Имя моей прабабушки хорошо известно всем в нашем мире и, я думаю, что и в ряде других миров тоже. Ее звали Фароат. Или, если точнее, — пери Фароат, Избранная.

Дильфуза почувствовала, как принц Рустам сжал ее руку, и услышала, как с шумом выдохнул воздух из своих легких Фархад, который, едва прозвучало имя прабабушки Гузаль, понял, что им все-таки удалось с первой же попытки контакта встретиться с нужной представительницей мира Сув. Он испытывал невероятного душевное облегчение и не скрывал этого.

Волны с легким плеском подкатывались к ногам пери, лаская ее голые ступни. Поднявшееся солнце посылало на землю лучи, которые отражалось от кожи Гузаль, покрытой мельчайшими трубочками, почти невидимыми невооруженным глазом. Каждая из них отблескивала светлыми золотыми искрами, а все вместе они создавали эффект золотого сияния, которое излучала эта необыкновенная женщина.

— Скоро солнце поднимется высоко, на берегу станет нестерпимо жарко, и я не смогу здесь находиться, — сказала она своим певучим голосом. — Давайте я покажу вам место, где мы сможем скрыться в тени от нашего беспощадного светила, и вы мне расскажете о том, что привело вас в наш мир, что вас беспокоит, и какую помощь вы ждете от меня.

Не оборачиваясь, Гузаль подняла свою правую руку и схватилась за толстый край одной из перламутровых пластинок на шее Аждара, который уже успел подплыть к берегу так близко, насколько это было возможно, и, изогнув свою гибкую шею, прикоснулся ею к руке пери. После этого он протянул свой изящный золотой плавник прямо к ее ногам, чтобы она могла на него взойти. И, когда она это сделала, легким движением плавника он усадил ее к себе на спину. Пери уперлась коленями в изгибы перламутровых пластинок дракона, крепко сжала ногами его шею и ухватилась одной рукой за самый нижний костяной гребень, который выступал из драконьего туловища как раз на уровне ее груди.