— То есть, не совсем вовремя, — заметил Камински.

— Вы правы, — подтвердил Джефф. — Именно поэтому я вынужден рассматривать различные варианты. Мы не можем сидеть и ждать, пока прилетит «Джефферсон» и спасет наши задницы. Мы не удержимся даже против уже находящихся на Европе китайцев. И если ничего не предпримем, то будем либо раздавлены задолго до прибытия помощи, либо вынуждены сдаться.

— Каковы же варианты, майор? — спросил лейтенант Куинлан.

— Мы можем уйти со станции, — сказал Уолтерс. — Вы это имеете в виду?

Джефф покачал головой:

— У нас есть один трактор и три лоббера. Без транспорта мы далеко не уйдем, тем более что останемся без укрытия и не сможем обеспечить себя запасом кислорода для ПСЖО более чем на двадцать четыре часа. Если мы не умрем от удушья к моменту прибытия «Джефферсона», то изжаримся в потоке радиации.

— А кроме того, — добавил Мелендес, — мы не сможем замаскировать наши тепловые отметки. Как вы знаете, мы светимся в темноте, в инфракрасном спектре. Китайский корабль мгновенно обнаружит нас с орбиты.

— И в этом случае никто не сможет помешать китаезам захватить станцию, — сказал Джефф. — Нет, необходимы более прямые действия… Ребята, я не собираюсь сдаваться и не собираюсь сидеть здесь без дела. Я намереваюсь пойти в наступление, перенести поле боя на сторону врага и воспользоваться для этого черным ходом.

— Черным ходом? — переспросила Бэпэ. — Каким черным ходом?

Джефф поставил свой ПАД на стол, чтобы всем было видно. Когда он коснулся дисплея, изображение было продублировано на установленном в переборке мониторе — две окружности, меньшая по размеру находилась внутри большей.

— Это — Европа, народ. Радиус — одна тысяча пятьсот шестьдесят три километра, окружность — девять тысяч восемьсот двадцать километров. Состоит из нескольких слоев. — Джефф указал на наружную окружность. — Верхний слой состоит преимущественно из льда, толщина которого составляет от десяти километров до нескольких десятков метров, в зависимости от места высадки. Здесь у «Кадмуса» лед относительно тонкий, всего около двадцати метров. — Он указал на зону между окружностями. — Подо льдом — вода, мировой океан Европы. Глубина от пятидесяти до ста километров, в среднем — около восьмидесяти. Под океаном — силикатная кора. — Пальцем он провел кривую вдоль наружной окружности, описав дугу около тридцати градусов. — Если идти по поверхности, то есть по льду, расстояние от «Кадмуса» до базы китайцев на экваторе составит порядка тысячи километров. Но есть и более короткий путь, причем он позволит нам приблизиться к базе совершенно незаметно. Нужно только преодолеть это расстояние подо льдом, по хорде, то есть, по прямой линии из этой точки в эту.

После этих слов воцарилась гробовая тишина, и лишь через некоторое время офицеры заговорили.

— Мой Бог! — воскликнул лейтенант Бил.

— А где черный ход, о котором вы говорили? — спросил Уолтерс. — Как мы пройдем подо льдом, как выйдем из-под него…

— На субмаринах! — воскликнул Бил.

— Вот именно, — подтвердил Джефф. — У нас есть две «Манты», каждая из которых сможет переправить в некоторой тесноте от десяти до двенадцати пехотинцев с оружием и снаряжением. Бэпэ любезно раздобыла нам нужные картинки. — Он снова коснулся дисплея, и на мониторе появился вид сверху, с высоты нескольких сотен метров, на гигантскую темную дыру, окаймленную паром и туманом. — Наша электромагнитная пушка пробила в ледяном панцире дыру. Лед в том районе достаточно тонок, не толще, чем у «Кадмуса». Вода уже успела замерзнуть, но толщина льда не должна превышать несколько сантиметров. Это и есть наш черный ход, народ.

— Прямой путь сквозь планету? — спросил орудийный сержант Куклок.

— Путь окажется не намного короче маршрута по поверхности, — сказал ему Джефф. — Порядка девятисот восьмидесяти километров, поэтому мы выигрываем только двадцать пять. Но нам удастся остаться незамеченными сверху, появиться у них в тылу и воспользоваться фактором внезапности. Двигаясь по хорде, нам предстоит погрузиться на глубину около восьмидесяти километров, что, по словам ученых, является средней глубиной между «Кадмусом» и главной китайской базой. Скорость «Манты» на такой глубине составляет от пятидесяти до восьмидесяти километров в час. Таким образом, путешествие займет от двенадцати до восемнадцати часов.

— А субмарины смогут пробить лед в конечной точке? — спросила Бэпэ. — Даже несколько сантиметров могут стать непреодолимой преградой, а точная толщина нам не известна. На Европе, как вы успели заметить, все замерзает очень быстро!

— «Манты» оборудованы предназначенными для приборов дистанционными зондами. Камински заверил меня, что сможет установить на зонды боеголовки с несколькими граммами антивещества. Они смогут пробить все, что угодно, толщиной до двух метров.

— Наш любитель экзотического оружия, — сказал Мелендес.

— Скорее наш ледокол, — добавила Бэпэ. — Сначала сверху, теперь снизу!

— Ледокол, — задумчиво повторил Камински. — Мне нравится. Надо не забыть внести в резюме, когда вернемся в Корпус.

Все рассмеялись.

— Сэр, но что мы будем делать, добившись внезапности? — спросил Грэм. — Мы даже не знаем численность противника.

— Конечно, еще предстоит уточнить детали. Основной целью является появление отряда достаточной силы в тылу врага в момент прибытия подкреплений.

— Для этого потребуется очень точный расчет времени, — заметил Куклок.

— Конечно. Если мы нанесем удар слишком рано, прежде чем посадочный аппарат коснется поверхности рядом с их базой, он просто опустится в другом месте, возможно, гораздо ближе к «Кадмусу». Если будем медлить, они успеют высадиться и развернуться, выгрузить технику, и нас может ожидать неприятный сюрприз. Я хочу появиться из той дыры с «Крылатыми драконами», когда посадочные аппараты будут готовы вот-вот коснуться поверхности. Несколько человек смогут нанести большой урон за короткое время. Может быть, даже достаточный для того, чтобы они прекратили наносить по нам удары. Нам необходимо выиграть время. Если сумеем выиграть три дня, дождемся «Джефферсона». Но нужно шевелиться, если хотим добиться успеха. Выйти мы должны в течение двадцати четырех часов, если хотим добраться до китайцев к семи часам двадцать седьмого. Вопросы есть?

Немногие вопросы касались, в основном, технических подробностей использования субмарин и высадки с них. Скоро в отсеке лишь один человек держал руку поднятой.

— Слушаю вас, доктор Исивара.

Сигэру Исивара пользовался у пехотинцев особым уважением и поддерживал связь между ними и группой ученых. Не все доверяли Васалиеву, совсем немногим он нравился. Исивара, напротив, производил впечатление честного человека, которому можно доверять. Джефф согласился на его присутствие на подобных сегодняшнему совещаниях, чтобы знать мнение ученых и работать в сотрудничестве с ними.

Его присутствие на этом совещании было особенно необходимо, так как обсуждались планы применения подводных лодок. Джеффу хотелось заручиться поддержкой спокойного японского ксеноархеолога.