– Ты в порядке?

– Да, я просто… Нет, не в порядке. – Я отрываю голову от его груди, не желая размазывать тушь по его светлому кардигану.

– Твоя мама сказала, что ты в городе. – Он все еще держит меня в объятиях, и я радуюсь его близости. – Так что я решил смыться, пока служба не закончилась, чтобы встретиться с тобой, пока никого нет. Что случилось?

– Много чего, слишком много, чтобы объяснять. Я так расчувствовалась.

Со стоном отступаю от Ноя.

– Колледж по-прежнему не такой, как ты представляла? – спрашивает он с сочувственной улыбкой.

Я качаю головой и жестом приглашаю его за собой на кухню, где варю ему кружку кофе.

– Нет, не совсем. Я переезжаю в Сиэтл.

– Твоя мама говорила мне, – отвечает он, садясь за стол.

– Ты все еще думаешь поступать в CWU? – со смехом восклицаю я. – Я бы не рекомендовала тебе этот вуз.

Но моя попытка пошутить не удается, и на глазах опять выступают слезы.

– Да, так планировалось. Хотя… девушка, с которой я встречаюсь… мы подумывали о Сан-Франциско. Ты знаешь, как я люблю Калифорнию.

Я не была к этому готова – Ной с кем-то встречается. Полагаю, я должна была это предвидеть, но это так неожиданно, что все, что я могу сказать ему в ответ:

– Правда?

Голубые глаза Ноя сверкают в свете люминесцентных кухонных ламп.

– Да, все очень хорошо складывается. Я пытался настроиться на это, ты понимаешь… из-за всего.

Не желая заставлять его заканчивать мысль, чтобы не чувствовать себя еще более виноватой оттого, что мы расстались, я спрашиваю:

– Э-э, так как вы познакомились?

– Ну, она работает в Zooms, в торговом центре рядом с кампусом, и…

– Ты бывал в городе? – перебиваю я.

Так странно, что он не рассказал мне об этом, не заехал… я сама в этом виновата.

– Да, встречался с Беккой. Видимо, стоило тебе позвонить, но у нас все так странно сложилось…

– Знаю, все нормально, – уверяю я.

Это имя, Бекка… я его где-то слышала… но смутное воспоминание рассеивается, когда Ной продолжает:

– Ну, в конце концов мы стали довольно близки. У нас есть еще некоторые проблемы, я думал, что не мог ей доверять, но сейчас все очень хорошо.

Рассказ о его проблемах возвращает меня к собственным, и я вздыхаю.

– Я чувствую, что никому больше не могу доверять. – Когда Ной хмурится, я торопливо добавляю: – Кроме тебя. Ты – исключение. Каждый человек, которого я встречала в этом университете, хоть раз мне лгал.

Даже Хардин. Особенно он.

– Что-то типа этого и произошло прошлой ночью?

– Вроде того… – Интересно, что моя мать ему рассказала?

– Я знал, что только что-то серьезное может вынудить тебя приехать домой.

Я киваю, Ной наклоняется через стол и берет мои ладони в свои.

– Я скучал по тебе, – грустно бормочет он.

Я смотрю на него, широко раскрыв глаза. Снова наворачиваются слезы.

– Извини, что я не позвонила, когда умерла твоя бабушка.

– Все нормально, я знаю, что ты очень занята.

Он откидывается назад и смотрит на меня добрым взглядом.

– Это не оправдание, чтобы быть такой к тебе жестокой.

– Ты не жестока, – врет он, медленно качая головой.

– Ты знаешь, что это так. Я плохо обращаюсь с тобой с тех пор, как уехала из дома, и мне очень жаль. Ты этого не заслужил.

– Перестань винить себя; сейчас у меня все нормально, – уверяет он с легкой улыбкой, но мое чувство вины не утихает.

– Я до сих пор не могу простить себе.

Вдруг, к моему удивлению, Ной задает самый неожиданный вопрос:

– Если бы ты могла все вернуть, что бы ты изменила?

– То, как я поступала. Я не должна была обманывать тебя и действовать у тебя за спиной. Я знаю тебя половину своей жизни и так внезапно бросила тебя… это просто ужасно.

– Ну, сейчас все в порядке. Мы не очень-то подходили друг другу… Ну, нам вместе было отлично, – замечает он со смехом, – и в этом-то и была настоящая проблема.

Маленькая кухня внезапно становится такой просторной – моя вина исчезает.

– Ты так думаешь?

– Да, конечно. Я люблю тебя и всегда буду любить. Просто я не любил тебя так, как я себе это представлял, а ты не любила меня так, как его.

У меня перехватывает дыхание, когда он упоминает Хардина. Он прав, и он очень мил, но я не могу говорить с Ноем о Хардине. Не сейчас. Нужно сменить тему.

– Значит, Бекка сделала тебя счастливым?

– Да, она наверняка не такая, как ты себе представляешь, но и Хардин не похож на того, кого я представлял себе как человека, ради которого ты можешь меня бросить, – тихо смеется он. – Я думаю, нам обоим нужно что-то другое.

Он прав, снова прав.

– Думаю, да.

Я смеюсь вместе с ним, и мы продолжаем болтать, пока нас не прерывает стук в дверь.

– Я открою, – говорит он, встает и выходит с кухни раньше, чем я могу его остановить.

Хардин

Смотреть, как медленно тянутся минуты, просто невыносимо. Я предпочел бы вырывать себе волосы один за другим, чем сидеть и ждать тут пять часов. Я не вижу машины ее мамы. На дороге вообще нет машин, кроме машины Тессы, в которой я и сижу. Лэндон припарковался чуть дальше по улице; он приехал сюда, чтобы я мог вернуться обратно. К счастью, он заботится о Тессе больше, чем кто-либо, не считая меня, поэтому упрашивать его не пришлось.

– Иди и постучи в дверь, или это сделаю я, – предупреждает он меня по телефону.

– Я собираюсь! Дай мне секунду, твою мать. Я не знаю, вдруг там кто-то есть.

– Ну, если не хочешь, брось ключи от машины в почтовый ящик и поехали обратно.

Единственная причина, почему я до сих пор так не поступил, – беспокойство о самочувствии Тессы. Я должен знать, что с ней все в порядке.

– Я пошел, – говорю я и отключаюсь от своего несносного сводного брата.

Семнадцать шагов до входной двери – самые тяжелые в моей жизни. Стучу в дверь, но не уверен, что делаю это достаточно громко. Черт с ним. Я стучу еще раз, на этот раз сильнее. Чересчур сильно. Я опускаю руку, только когда от двери отлетает несколько алюминиевых заклепок. Блин.

Дверь со скрипом открывается, но вместо Тессы, ее мамы или кого-либо еще с этой чертовой планеты, кого я предпочел бы встретить, вижу Ноя.

– Ты что, издеваешься? – спрашиваю я.