– Но виртуальность же заблокирована.

– Глупости, – возразил Нортон. – Просто идет перегруз каналов. Они же перекачивают тысячи битов информации.

– Значит, вы продолжаете ходить в виртал?

– Да. Но сперва пробиваем каналы импульсным напряжением. Очистка происходит практически полная.

– Послушай Дэвид, а не проще отключить серверы? – прямо спросил я.

– Все до единого вырубить не получится. Некоторые уже под их контролем. Эх, если бы наши правители были чуточку решительнее, можно было многого избежать…

– А как там у вас? Неужели тихо?

– Какое там! Налеты чуть ли не каждый день. Только здесь войск стянуто видимо-невидимо. Пока все их атаки отбиваем.

Мы помолчали. Потом я спросил:

– А что конкретно нужно от меня?

– Слишком мало спецов, а техники из виртала требуется вытаскивать много, – пожаловался Нортон и сообщил, как о решенном: – Я высылаю за тобой Филетти.

Возражать я не стал, только спросил:

– Через виртал?

– А как еще можно к тебе пробиться?

– Никак.

– Вот и я о том же. Ладно, жди. Собери пока вещи. Самое необходимое. Остальное найдешь здесь.

– А мой номер видеокомпа?

– За кого ты меня принимаешь? – ухмыльнулся Дэвид.

Я запарковал по привычке компьютер и выдернул вилку из сети. Затем, оглядев комнату, понял, что и брать с собой, в общем-то, нечего. Прошел в душевую, забросил в сумку бритвенный прибор, расческу, зубную щетку, достал из шкафчика изрядно помятое цэрэушное удостоверение и отправился на кухню.

Серое от дыма пожарищ солнце выползало из-за океана, волоча за собой новый день. Еще один день тревог, надежд и лишений.

Я вздохнул, открыл банку и слопал тунца, решив, что будет полезнее, если он окажется в моем желудке, нежели на дне сумки. После этого спустился к портье, отдал ему ключ от квартиры и заплатил за проживание на полгода вперед.

Старик долго смотрел на деньги слезящимися глазами, а потом спросил:

– Вы думаете, через полгода от Нью-Йорка еще что-то останется?

– Надежда умирает вместе с нами, – как можно бодрее улыбнулся я. – Присмотрите за квартирой. Даст Бог, еще вернусь.

– Не волнуйтесь, – кивнул портье. – Присмотрю. А вы куда? Неужели в армию?

– Можно сказать и так.

– Это хорошо, – вздохнул старик. – На то мы и созданы, чтобы воевать. Будь я лет на двадцать моложе…

– Будьте здоровы, – сказал я и, повернувшись, направился к лестнице, зная, что старик печально смотрит мне вслед.

Бруно в полном снаряжении виртуального курьера уже вольготно развалился в кресле и сиял своей неизменной улыбкой.

– Привет, старина! – радостно заорал он и сжал меня в объятиях.

– Задушишь! – хлопая итальянца по спине, сказал я.

– Ну что, готов потрудиться на благо человечества? – спросил Филетти, вытягивая из армейского ранца ВР-костюм.

– Странный ты человек, – сказал я. – Веселишься, когда, в общем-то, не до веселья.

Бруно перестал улыбаться и серьезно посмотрел на меня.

– Во-первых, я радуюсь встрече с тобой, а во-вторых, что, по-твоему, нужно делать? Ходить, понурив голову, и вопить на каждом углу, что все пропало, что всем нам теперь полный… сам понимаешь что. Нет, дружище, я буду драться до конца и даже перед смертью улыбнусь, потому как знаю, что прожил свою жизнь не так уж и плохо.

– Убедил, – вздохнул я и принялся одевать костюм. – Лучше расскажи, как дела?

– Поспал, пожрал и вкалывать, поспал… ну, и так далее. Бездельничать некогда да и не хочется.

– А как остальные?

– Нормально. Работают. Даже теоретиков погнали в виртал.

Я представил, как, отдуваясь и выражаясь совсем неграмматически, на себя напяливает костюм мокрый от пота Кристофер Шин, и мне стало весело. А потом я спросил о Кэрол.

– Три месяца назад ее забрали в четвертый отдел, – сухо сообщил Бруно.

– Куда?

– В контрразведку. Представляешь, она оказалась шпионкой. Сама в этом призналась.

– В чем?

– Она была виртуальным клоном. Ожившим графобом. Вот так. А ты-то решил, что Кэрол – бывшая страшилка, из-за которой тебя судили… Клон! Такое никому и в голову не могло придти!

– И что с ней случилось? – напряженно спросил я.

Итальянец пожал плечами.

– Хотели устроить показательный процесс. Как же – арестован агент виртала! Потом что-то не заладилось. Наверное, судейским стало не до ярких шоу. Знаю одно: Кэрол быстренько осудили и отправили на электрический стул.

В горле у меня пересохло. Я даже выронил шлем, который собрался уже было одеть на голову.

– Когда… – я прокашлялся. – Когда это произошло?

– В прошлом месяце. А что?

Я недоуменно посмотрел на Бруно.

– Сегодня Кэрол связывалась со мной по инету.

– Не может быть, – Филетти отрицательно покачал головой. – Информация у меня стопроцентно достоверная. Кто-то тебя разыграл.

Отвечать ему я не стал. Господи, ну почему все так страшно? Еще один грех на мою душу… Я уже не вспоминал о том, что Кэрол не была, по сути, человеком – передо мной стояли ее глаза, в ушах звучал печальный голос… Я и никто другой раскрыл ее тайну Стрэдфорду, в нужный для него момент старик использовал информацию, а потом машина заработала… «История, достойная Рабле…»

Значит, я опять ошибся, и Кэрол действительно была дублем мисс Тревор. Дублем, готовым на все, лишь бы не принести вред своему создателю. Кэрол понимала, что, рассказав все секретным службам, она поставит под угрозу существование и остальных клонов, и, прежде всего, самой Маргарет.

И тут меня взяли сомнения. Я ведь не знаю, чем была для нее мисс Тревор? Ну, создала она Кэрол по образу своему и подобию, взяв на себя функции Господа Бога. Но разве собственная шкура не дороже всех создателей? Нет, все могло быть гораздо прозаичнее, и Кэрол просто не рассчитала последствия ареста. Может быть, она даже попыталась что-то рассказать, да к тому времени контрразведке уже было не до нее. И мисс Тренси убрали, чтобы не мешала, не путалась под ногами. У ЦРУ стало на одну проблему меньше, вот и все. Вот только думать, что дело обстояло именно так, почему-то неприятно…

Связывалась со мной конечно Маргарет. Или очередной ее клон? Какая разница… Почему-то им очень важно, чтобы я оставил в покое Зону Сброса. Вот только, сегодня я все равно не узнаю правды, можно лишь строить догадки, но все равно не приблизиться к ответу ни на шаг…

Я поднял шлем, повертел в руках.