Большинство фермеров в округе цепляло початкоочистители прямо к тракторам или покупало самодвижущиеся тележки, но Старик приобрел настоящий старый комбайн и уже к нему приспособил восьмирядную головку. Это гарантировало быструю работу в урожайные годы, но и означало трудность ухода за сложным агрегатом, а также требовало усовершенствования молотилки, очистителя и других агрегатов огромной машины.

Иногда мальчик думал, что Старик для того и осел на ферме, чтобы иметь возможность возиться с машинами.

В то утро, едва покончив с культиватором, Дьюан повернулся взглянуть на громоздящийся над ним комбайн. В круге света, льющемся из окна над головой, режущие валы сверкали подобно занесенным мечам, и Дьюан решил было самому поработать над комбайном, чтобы приятно поразить отца. Но потом решил не лишать самого Старика такого удовольствия. Кроме того, ему еще нужно было накормить скот и прополоть несколько грядок до завтрака, а он еще хотел успеть съездить в город до десяти часов.

Дьюан мог бы дождаться, пока его отвезет Старик – он до сих пор не любил идти пешком последние полторы мили Джубили Колледж Роуд – но он знал, что тот и так уже целую неделю удерживается от запоя и в пятницу точно окажется у Карла или в забегаловке «Под Черным Деревом». Дьюан не хотел быть с ним в это время.

Поэтому он пошел пешком. День был ясным, солнечным и удушливо жарким. Дьюан расстегнул три верхние пуговички на сорочке, обнажив небольшой треугольник загорелой кожи на белой груди.

На окраине города, у дома О'Рурка он немного передохнул. Майка не было дома, но одна из его сестер разрешила Дьюану напиться воды из насоса на заднем дворе. Дьюан так и сделал, с удовольствием замечая в воде привкус железа и других элементов, потом побрызгал ею на голову и руки.

Когда он постучал в дверь дома миссис Мун, старая леди возникла на пороге, опираясь одновременно на две трости, и в сопровождении целого выводка кошек.

– Мы с вами знакомы, молодой человек? – спросила она. Дьюан подумал, что голос миссис Мун звучит как пародия на голос дам прошлого века: такой же высокий, дребезжащий и богатый модуляциями.

– Да, мэм. Меня зовут Дьюан Макбрайд. Мы вместе с Дейлом Стюартом и Майком О'Рурком несколько раз водили вас на прогулку.

– Кто, вы сказали?

Дьюан вздохнул и повторил все сначала погромче.

– Но я пока не готова идти на прогулку. Я еще не поужинала.

Миссис Мун говорила ворчливо и с некоторой долей сомнения. Кошки, выгибаясь, терлись о ее трости и прижимались к распухшим ногам, обмотанным телесного цвета бинтами. Дьюан вспомнил о солдате с его обмотками.

– Нет, мэм, – сказал он. – Я только хотел задать вам несколько вопросов кое о чем.

– Вопросов? – она отступила назад в сумрак гостиной. Старый дом, в котором они с дочерью жили, был совсем небольшим и имел такой запах, будто несчитанные поколения кошек никогда из него не выходили.

– Да, мэм. Не больше двух.

– О чем? – Она близоруко на него уставилась и Дьюан понял, что он для нее не больше, чем тень в дверном проеме. Он сделал шаг назад… Предусмотрительный шаг умного коммивояжера, демонстрирующий мирные намерения и доверие.

– Да всего только… О старых днях, – ответил он. – Я пишу школьный доклад о жизни в Элм Хэвене на повороте столетия. И я подумал, не будете ли вы так добры… Дать мне некоторую… Ну как бы атмосферу.

– Некоторое что?

– Некоторые детали, – сказал Дьюан. – Пожалуйста.

Пожилая дама заколебалась, с помощью обеих палочек сделала поворот и ушла, сопровождаемая кошками, ушла обратно, оставив его в одиночестве перед дверью. Дьюан заколебался, не зная, что предпринять.

– Что же вы, – послышался из сумрака дома ее голос, – не стойте там. Заходите. Я готовлю для нас с вами чай.

Дьюан сидел, пил чай, жевал печенье и задавал вопросы, выслушивая рассказы миссис Мун о ее детстве, ее отце и об Элм Хэвене в старые добрые дни. Миссис Мун во время рассказа крошила пальцами печенье и медленно, но верно на ее коленях вырастала горка крошек. Коты поочередно запрыгивали на кушетку и аккуратно подбирали крошки, пока миссис Мун рассеянно гладила их спины.

– А как насчет колокола? – спросил наконец Дьюан, убедившись в надежности памяти пожилой леди.

– Колокол? – миссис Мун помедлила. Кошка вытянулась вверх, как будто намереваясь похитить что-то вкусненькое прямо из пальцев.

– Вы упомянули о некоторых своеобразных вещах, имевшихся в нашем городе, – быстро продолжал Дьюан. – А тот большой колокол из школьной башни? Вы понимаете о чем я говорю?

Миссис Мун на мгновение растерялась.

– Колокол? Когда был этот колокол?

Дьюан вздохнул. Сейчас вся эта тайна казалась ему чепухой.

– В 1876 году, – тихо произнес он. – Когда мистер Эшли привез его из Европы… Миссис Мун неожиданно хихикнула. Его зубные протезы были чуть свободноваты и она все время поправляла их языком.

– Глупый мальчик. В 1876 году я только родилась. Как я могу что-нибудь помнить о событиях того года?

Дьюан моргнул. Его воображение тут же нарисовало эту морщинистую и дряхлую старушку в виде тоже морщинистого, но розового и свежего ребеночка, приветствовавшего мир в том самом году, когда армия Кастера была наголову разбита. Он подумал о тех переменах в мире, которые произошли при ее жизни – появились самодвижущиеся повозки, телефон, разразилась Первая Мировая Война, Америка стала мощной державой, люди запустили спутник, и за всем этим она наблюдала из-под вязов на Депо Стрит.

– Значит про колокол вы ничего не помните? – уточнил Дьюан и стал убирать карандаш и блокнот.

– Почему же, конечно, я помню колокол, – прозвучал ответ и миссис Мун потянулась за новой порцией лакомства для кошек. – Это был прекрасный колокол. Отец мистера Эшли привез его из Европы во время одного из своих путешествий. Когда я училась в Старом Централе, он каждый день звонил, сначала в восемь пятнадцать, а потом в три часа.

Дьюан уставился на нее во все глаза. Он заметил, что руки его дрожали, когда он потянулся за блокнотом и начал записывать. Это было первое подтверждение того, что колокол Борджиа действительно существовал.

– Вы помните что-нибудь необычайное, связанное с колоколом?

– О, мой дорогой, в те дни все, что было связано со школой и колоколом, было необычайным. Одного из нас… Из маленьких детей… Каждую пятницу назначали тянуть за веревку и объявлять о начале занятий. Помню однажды выбрали меня. О, да, это был прекрасный колокол…

– Вы помните, что потом с ним случилось?

– Да, конечно. Я хочу сказать, я не уверена… – На лице миссис Мун появилось странное выражение и она отсутствующе уставилась на печенье. Две кошки тут же утащили его, когда она подняла дрожащие пальцы ко рту. – Мистер Мун… Мой муж Орвил, я имею в виду, а не мой отец… Мистер Мун не был причастен к тому, что случилось. Никоим образом. – Она вдруг вытянулась и наставила костлявый палец на блокнот Дьюана. – Ты это обязательно запиши. Ни Оливера, ни отца даже не было здесь, когда… Когда случилась эта ужасная вещь.