Но теперь, когда первый накал эмоций спал, пришли некоторые сомнения. Ладно, ему приказал король срочно жениться, а Рибианна? Почему так быстро согласилась она? Надо заслать с проверкой своих людей в поместье семьи Монфри. Вдруг болезнь девушки всего лишь фикция, и ее родители прячут более прозаическую причину ее долгого отсутствия в столице. Двэйн слишком хорошо знал изнанку светского общества, и незаконнорожденным ребенком его было не удивить. Еще раз поразмыслив над ситуацией, герцог Варрийский решил не делать скоропалительных выводов, ведь свадьба по традиции состоится через полгода, этого времени с лихвой хватит на выяснение всех подробностей жизни девушки.

Два дня герцог Варрийский не вспоминал о своем изменившемся статусе. Его можно было понять: в считанные часы стать женихом, неудивительно, что из-за навалившихся дел он совсем об этом забыл. И особенно неприятно, что ему об этом напомнил кузен, он же Августиан Третий собственной персоной. Причем язвительно так, как он любит и умеет, дескать, не успел обручиться, а уже прячешь невесту. А жива ли еще девушка? Тут уже ставки делают, доживет ли девица до свадьбы? Ладно бы только это, но еще пришлось выслушивать нотации своего сюзерена, что за девушкой надо ухаживать, дарить подарки, делать комплименты, улыбаться. В общем, все то, чтобы невеста хотя бы выглядела счастливой, чтобы не было этих идиотских слухов и домыслов. Ведь ими вполне могут воспользоваться родители девушки для расторжения помолвки, есть и такая статья в законодательстве.

Как не неприятно было осознавать, но братец опять прав: сделал девушке предложение и пропал на пару дней, даже посыльного с цветами не отправил. А теперь этим уже не обойтись, придется ехать самому, успокаивать, выслушивать заслуженные обвинения. Больше всего он не любил женских слез и истерик, как и каждый мужчина. Что там кузен говорил о подарках? Надо было спросить, что принято дарить при помолвке. Но отвлекать короля по такой мелочи не хотелось, поэтому, увидев в коридоре одного из подчиненных, который недавно женился, он решил спросить у него.

– Милейший, как вас там, подойдите, – «милейший» затравленным зверем посмотрел на своего легендарного начальника.

– Баронет Нейсон. Добрый день, Ваша Светлость, – склонился мужчина в поклоне. – Чего изволите?

– Баронет, вы ведь женились недавно? – спрашивать сразу про подарки герцог посчитал нетактичным.

– Полгода назад, Ваша Светлость.

– Неважно, и что же вы дарили невесте?

– Разное, всего и не упомнишь, Ваша Светлость, – побледнел молодой человек. Он явно не понимал, куда клонит герцог. Ведь тот никогда не задает вопросы просто так.

– И что подарили на помолвку, не помните? – сузил глаза герцог, нутром чувствуя подвох.

– Помню, колье, бабушкино, – начал заикаться молодой подчиненный, то бледнея, то краснея.

– Идите, работайте, – распорядился Двэйн, сделав пометку у себя в голове проверить этого баронета, что-то он слишком паникует из-за, казалось бы, простых вопросов.

Значит, какой-то баронет подарил фамильное колье на помолвку, а он, герцог, ничего. Плохо, очень плохо, такие вещи женщины не прощают. Отдав распоряжение заместителю, что его сегодня уже не будет, отправив посыльного за корзиной цветов подороже, герцог направился сначала к себе, чтобы порыться в фамильных драгоценностях, наверняка там найдется что-то подходящее.

Среди изобилия драгоценностей, как женских, так и мужских, он выбрал гарнитур из белого золота с голубыми топазами в россыпи мелких бриллиантов. Глядя на него, перед мысленным взором вставали искрящиеся радостью голубые глаза девушки.

К особняку герцога Анзорского Двэйн подъехал во всеоружии, даже камзол надел синего цвета, а не черного, как обычно. Подхватив корзину с цветами, он позвонил в дом. Дверь ему открыла служанка.

– Доложи леди Рибианне, что к ней прибыл жених, – решил Двэйн не пугать прислугу своим громким именем, опять же сегодня он достаточно выслушал нотаций, и у него не было настроения еще с родителями девушки ругаться.

– Миледи в библиотеке, она просила не беспокоить, – тихо прошептала девушка.

– Просила не беспокоить, если ее спросит жених? – подозрительно спросил Двэйн. «Началось», подумал он.

– Нет, про жениха она ничего не говорила, – бледнея, ответила девушка, явно не зная, как поступить.

– Давай, ты проводишь меня к хозяйке и спросишь, примет она меня сегодня или нет, – попытался мило улыбнуться герцог, но не вышло, а у девушки наметился нервный тик.

Но она все же позволила ему войти, и пошла вперед, указывая дорогу. Двэйн не отставал, попав в дом, он не собирался его покидать, не переговорив со своей невестой. Библиотека ничем не отличалась от его собственной. И это уже было странно: редко кто из знати имел столько книг. Окинув взглядом комнату, Двэйн не сразу заметил Рибианну, потому что никак не ожидал увидеть ее на полу в непристойной для благородной леди позе. Она ползала по разложенным в каком-то только ей ведомом порядке бумагам, что-то бормоча себе под нос. Вид обтянутого платьем зада нареченной заставил Двэйна нервно сглотнуть, а мысли приняли однобокое направление.

– Миледи, к вам пришли, – промямлила девица, кажется, уже в третий раз. Двэйн поправил шейный платок. То ли в комнате было душновато, то ли пикантный вид собственной невесты так на него подействовал.

– Я же просила не отвлекать меня, – немного раздраженно бросила Рибианна. – Что вы все ходите и ходите, неужели так сложно понять, что когда я занята с бумагами, меня ни для кого нет!

– Миледи, но это же ваш жених, и вы все время с бумагами, когда же приходить? – неуверенно закончила девушка, пятясь к двери.

По тому, с каким взглядом обернулась «кроткая» невеста, Двэйну очень захотелось последовать за служанкой. Глаза суженой метали молнии, грудь яростно вздымалась, натягивая ткань платья. Нет, он, пожалуй, останется, только бы водички глотнуть, а то во рту все пересохло.

– Лорд Двэйн, прошу меня извинить за неподобающий вид, – Рибианна вскочила на ноги, даже не заметив протянутую им руку. – Дед, то есть герцог Анзорский, просил просмотреть парочку отчетов, а то он зрением стал слаб, боится пропустить нужную циферку.

Вид у девушки был крайне смущенный, поэтому Двэйн решил не заострять на данном эпизоде внимание, хотя его так и тянуло предложить свою помощь в нелегком труде по разбиранию бумаг в компании невесты. Воображение все больше разыгрывалось, начиняя обычные действа пикантными подробностями. Двэйн порадовался, что корзина цветов достаточно большая, чтобы прикрыть его низменные желания. Хотя почему низменные, ведь его возбуждает не какая-нибудь посторонняя девушка, а собственная невеста, можно сказать, жена. Успокоив таким образом совесть, Двэйн протянул коробочку с гарнитуром Рибианне.

– Я хотел извиниться, что сразу не сделал вам подарок по случаю нашей помолвки. Был очень занят государственными делами, но я обещаю исправиться, – Двэйн не знал, что принято говорить в таких случаях, но надеялся, что это спишется на волнение. И он действительно волновался, в душе, конечно, ведь настоящий мужчина не должен проявлять слабость в присутствии женщины.