группироваться возбужденные сторонники Бишопа, Абдулла отдал приказ привязать премьера и его подругу к их кроватям.

Когда дом Бишопа окружили демонстранты, Абдулла отдал приказ вооруженной охране стараться оттеснить людей. Ничего не получилось, люди напирали и тогда лейтенант выпустил в воздух две короткие очереди из своего автомата. Майор Гэхеген приказал экипажам БТР также стрелять из пулеметов в воздух (эти выстрелы и слышали демонстранты на рыночной площади Сент-Джорджеса).

На мгновение люди замерли и стали оглядываться, чтобы понять, убит ли кто-нибудь из демонстрантов. Но когда выяснилось, что стреляли в воздух, народ пришел в ярость. С криками «Ну, стреляйте в нас!» люди ринулись на штурм дома Бишопа.

Когда толпа подошла к дому, Бишоп только что позавтракал с Луисоном (их беседа длилась часа полтора), с которым он хотел обсудить последние компромиссные предложения Коарда (согласно которым Бишоп должен был оставить все партийные посты и должность Верховного главнокомандующего, но сохранить кресло премьера).

Но тут с заднего входа ворвались радостные манифестанты, счастливые, что застали своего любимца живым и здоровым. Они увидели своего Мориса привязанным к кровати в шортах и светло-зеленой футболке. Рядом в синем халате была привязана к своей кровати Жаклин Крефт.

Бишоп вышел на улицу и люди под его руководством двинулись к главной базе гренадской армии – расположенному на холме над столицей Форт-Руперту[376]. Премьер выглядел очень плохо – он осунулся, под глазами были мешки. Поговаривали, что опасаясь на свою жизнь, он не спал и не ел последние три дня. Потом вспоминали, что Бишоп выглядел обреченным и не настроенным на борьбу. Впоследствии для такого поведения искали разные объяснения, даже мистические. Якобы еще в юности в Лондоне цыганка нагадал Морису, что он достигнет больших высот, но погибнет в 39 лет.

Но на самом деле Бишоп тяжело переживал то, что революция губит сама себя и старался сделать все, чтобы предотвратить кровопролитие. Но в душе он видимо понимал, что без крови не обойдется – Коард и его сторонники готовы на все (здесь он в тот момент ошибался). Также считали и простые гренадцы – именно поэтому толпа во главе с Бишопом и двинулась на Форт-Руперт – люди хотели оружия. К тому же Бишоп все еще оставался Верховным главнокомандующим и было логично, что он разместит свой штаб в главном командовании вооруженных сил. К тому же в Форт-Руперте была отлаженная телефонная связь.

После своего освобождения Бишоп мог бы одержать полную победу в течение нескольких минут. Достаточно было двинуть людей на соседний дом, где скрывались Коард и его соратники из ЦК. И многие демонстранты требовали именно этого. Но Бишоп понимал, что в этом случае его противников просто растерзают, а он все же еще надеялся избежать кровопролития.

Поэтому премьер забрался на грузовик, затем на легковую автомашину и во главе толпы демонстрантов двинулся на Форт-Руперт.

Расположенная там штаб-квартира революционной армии состояла из двух комплексов зданий. Собственно сам форт был построен на высокой скале (примерно 100 метров над уровнем моря) и окружен крепостными стенами. Наверху была баскетбольная площадка и стояли старые пушки. Сам же штаб армии находился в легком двухэтажном здании у самого входа в форт. Из здания наверх, в крепость, вел тоннель, в котором находилась и оружейная комната.

Пока колонна во главе с Бишопом двигалась к форту, премьер решил отправить гонца к кубинскому послу Рисо с просьбой о вооруженной помощи. На тот момент на Гренаде было примерно 40 кубинских военных советников и более 600 строительных рабочих и инженеров, возводивших международный аэропорт. Кубинские рабочие после американских угроз марта 1983 года были вооружены гренадцами легким стрелковым оружием – в случае вторжения войск США на остров они получили из Гаваны приказ обороняться.

Бишоп рассчитывал не столько на легкое стрелковое оружие кубинцев, сколько на их моральный авторитет. Нельзя было себе представить, что солдаты и офицеры гренадской армии, многие из которых прошли на Кубе обучение, будут стрелять в своих кубинских друзей. К тому же, был уверен Бишоп, если бы кубинцы открыто выступили на его стороне, группа Коарда скорее всего сдалась бы. Члены ЦК НДД прекрасно понимали, насколько гренадская революция зависит от поддержки Кубы, а Москва, в свою очередь, явно поддержала бы на Гренаде тех, на чьей стороне был Кастро.

Получив просьбу Бишопа, посол Кубы на Гренаде Рисо не стал брать на себя ответственность за прямое вмешательство во внутренние дела Гренады и запросил Гавану[377]. Ответ от Кастро пришел быстро, в течение часа. Лидер кубинской революции строго запретил своим соотечественникам принимать участие во внутригренадском конфликте. Нельзя было допустить, чтобы кубинцы пролили хотя бы каплю гренадской крови.

Конечно, Кастро был абсолютно прав – если бы сведения о вооруженном участии кубинцев в противостоянии между Бишопом и Коардом дошли до Вашингтона, Рейган получил бы столь желанный предлог для военной интервенции против Гренады. К тому же постфактум получила бы подтверждение американская пропаганда о Гренаде как «советско-кубинском марионеточном государстве».

В 11.00 «Радио Свободная Гренада» неожиданно замолчало, но радио Барбадоса передало, что Бишоп освобожден своим сторонниками. Услышав это известие, специалисты из ГДР вышли на центральную площадь Сент-Джорджеса, где застали ликующую толпу (примерно 10–15 тысяч человек). Люди ждали выступления Бишопа на площади в 13.00[378]. Однако незадолго до 13.00 немцы услышали рядом со своим домом взрыв и автоматную стрельбу. Они не знали, что и думать.

Тем временем, а именно в 11.00 Бишоп во главе своих сторонников прибыл к Форт-Руперту. В форте не было никакого тяжелого вооружения: советские БТРы, орудия и зенитки находились в Форт-Фредерике и в главном тренировочном лагере армии в Каливиньи на юго-востоке острова. В здании штаб-квартиры у входа в форт были рабочие помещения министра обороны и внутренних дел Остина, его заместителя по армии Лейна (члена ЦК и главного сторонника Коарда) но они на тот момент находились в доме Коарда. В самом штабе Бишоп и его сторонники застали главного политработника армии майора Строуда, отвечавшего за охрану форта капитана Редхеда (по кличке «Козел»), начальника артиллерии лейтенанта Прайма (кличка «Крепыш») и главного финансиста армии лейтенанта Черубина.

Помимо офицеров в форте (в его верхней, крепостной части) дислоцировалось несколько десятков солдат из охраны, администрации и вспомогательных служб штаба.

Старший по званию в форте Редхед еще ранним утром сам хотел проявить инициативу. Он спустился вниз в город с солдатами, чтобы попытаться арестовать наиболее активных демонстрантов на рыночной площади, но понял, что сил у него для этого явно маловато. Тогда он отправился