— Или храбрец, — подумал вслух я. В самом деле, нужна известная отвага, чтобы так близко находиться от активированного кладбища. — Стоп, а вы уверены, что оно активировано? Что-то тихо вокруг, — промолвил я озираясь. Достал ритуальный нож, внимательно на него посмотрел. Лезвие чуть-чуть отсвечивало зеленым, но и только. — Вы меня не обманываете, коллега? Тут, по-моему, нет ни одного неупокоенного мертвеца!

Меня, казалось, не услышали. Мэтр Дубин коршуном набросился на своего помощника. Тот при свете вечерней зари производил впечатление обычного деревенского парня, случайно оказавшегося на этой улице.

— Ну и что стоишь, глазами хлопаешь? Вот горе-то мое! Контур-то хоть проверял?

— Проверял…

— Проверял он! Проверяльщик! А если кто-нибудь все же просочится? Тут ведь вечерами столько народа гуляет… А ну как до градоправителя дойдет? Беды не оберемся… И дернули меня за язык бесы дать обещание твоей матери за тобой присматривать? Вот что мне с ним делать, мэтр… э-э… — Видимо, он забыл мое имя.

— Груви, — буркнул я. Какой смысл скрывать его, если мои коллеги прекрасно знают настоящего Йожа Беллу в лицо?

— Племянник мой, мэтр Груви, — счел нужным объяснить мой коллега, — практику у меня проходил, по-родственному, да потом сюда же и по распределению попал.

«Ну да, как же, „по распределению!“» — мысленно фыркнул я. Небось дядюшка знал, что его родственничек еле-еле успевает и рискует своей шкурой, если займется частной практикой. Вот и озаботился пристроить его в теплое местечко, чтоб, значит, всегда под присмотром был и под контролем. Тогда в принципе понятно стало, что парень делал несколько дней назад на кладбище и почему его дядя встретил меня столь агрессивно. Знал, что правда о способностях племянника слишком нелицеприятна, чтобы о ней болтать. Так в семье тщательно скрывают от посторонних какую-нибудь тайну. Бывает, что в семьях столько скелетов по шкафам распихано, — плащ повесить некуда…

А? Что? Кажется, я отвлекся…

— Что предлагаете, коллега?

— А что тут предложишь? — вздохнул мэтр Дубин. — Кладбище запирать надо. А то дойдет до градоправителя… Дом-то его вон он!

Я оглянулся на высящийся в стороне от оврага особняк. Дом был старый, обнесенный невысокой, но массивной стеной из обмазанного белой глиной камня. До него рукой подать. Собственно, белый забор был как бы общим у него с кладбищем. Ну да, если с кладбища что-то и кинется, этот дом и живущие в нем люди пострадают в числе первых.

— У вас с собой… э-э… инструменты?

Я кивнул, хлопнув рукой по сумке на боку. Настоящий некромант никогда не выходит из дома без минимального «походного» набора, а именно: ритуального ножа, десятка свечей, пары-тройки пузырьков с самыми ходовыми эликсирами, защитного амулета и нескольких вещичек, которые успел прихватить в самый последний момент.

— Отлично! Тогда прошу, коллега.

Некромант сделал широкий жест, на возвратном движении залепив племяннику короткую затрещину, — видимо, решил, что уже можно не стесняться.

Старое кладбище не выглядело запущенным — видно было, что за ним ухаживают, убирают мусор с дорожек, вдоль основных троп высажены цветы. Несколько раз взгляд натыкался на толстые пни — следы давних вырубок. Конечно, это плохо, когда на кладбище рубят деревья, но, если некоторые начали засыхать на корню, — это верный признак того, что земля «очистилась» и здесь можно снова кого-то хоронить. Или использовать участок как-то по-другому — например, превратив старое кладбище в городской парк. Вон уже и дорожки для гуляющих кое-где начали прокладывать.

В просветах на местах вырубок виднелись старинные склепы — невысокие приземистые каменные строения. Чаще всего — просто надстройки над насыпанными над могилой курганами. Прошло время, холмы просели, и некоторые склепы завалились набок или провалились внутрь. Но все-таки было ужасно приятно шагать по старому кладбищу. Любой некромант знает — в смерти есть свое очарование. Другой вопрос, что тут слишком тихо. Я бы даже сказал — подозрительно тихо. На любом кладбище обязательно имеется один-два призрака — души тех, кто по каким-то причинам остался на этой земле. Это и погребенные заживо, и преступники, чье преступление осталось без наказания, и те, кого просто-напросто прокляли, и умершие не своей смертью. Нет такого старинного рода, где не имелось хотя бы одного такого пятна на прошлом. Совсем недавно мне пришлось столкнуться с родом Беркана, где этих тайн хватило бы на пару поколений некромантов.

Ладно, пусть их проблемами отныне занимаются другие. Будем надеяться, что сэр Робер не сдаст Линду инквизиторам. В этом случае моя совесть окажется чиста, и молодая женщина, которая мне нравилась…

Молодая женщина… Внутри все как-то сжалось при воспоминании о той, которую я оставил в подземелье. Ее виновность не вызывала сомнений, но в то же время совесть грыз червячок сомнения — она всего-навсего хотела спасти свою семью, снять тяготеющее надо родом проклятие. Даже убийству ее кормилицы можно найти оправдание — женщина ведь подменила младенцев, то есть совершила преступление, и ее могли прикончить из чувства мести… Всегда жалко, если в убийстве замешана молодая женщина. Тем более красивая и полная жизни, как… как…

Какая-то тень мелькнула за кустами, и я быстро схватил идущего рядом мэтра Дубина Твиста за запястье:

— Смотрите!

— Что?

На город только-только спускался синий летний вечер, где-то еще слышался привычный «человеческий» шум, но тут, под деревьями, уже сгустился сумрак. Веселые комары водили хороводы, но к некромантам приближаться не рисковали — жить всем охота. Я огляделся по сторонам. Ведь только что…

— Что?

— Женщина. Мне показалось, что тут только что была женщина…

— Мне тоже, дядя! — вылез вперед племянник-энтузиаст.

— А ты вообще помолчи! — внезапно взорвался Дубин Твист. — Горе мое! Веди!

Парень всхлипнул и зашагал вперед.

Я следовал за коллегами, насторожившись. Словно невзначай коснулся рукой амулета. Знак гильдии отозвался тихим покалыванием — защита была активирована. Другая рука скользнула в сумку — на ощупь проверить ее содержимое. С тех пор как в нее залез посторонний — подозреваю, что это Линда шарила в поисках снадобий, — я предпочитал следить за своими вещами. Пузырек… еще один… какая-то колба… полотняный мешочек… связка свечек, еще один мешочек — с огнивом… коробочка… что такое? Откуда она здесь?

Остановился, зашарил в сумке уже двумя руками. Где же это? А, вот! Блин, как же я забыл? Это тот самый коробок, в который я уж больше месяца тому назад засунул мотылька — «душу» деревенского ведуна. И она все еще там. Даже хорошо, что ее не обнаружили — тут такой запас энергии, что держись!

— Мэтр!

Оказывается, Дубин Твист и его помощник отошли на некоторое расстояние и окликали меня из-за деревьев. Пришлось догонять бегом…

И резко остановиться, налетев на кусты, потому что впереди опять мелькнул женский силуэт. Белая тень, которую нельзя спутать ни с какой другой… Женщина… Одна-единственная женщина могла так выглядеть. Но что она делает здесь, на кладбище, где давно никого не хоронят?