– Все? – насмешливо переспросил Паленый. – Если ты имеешь в виду свои пылкие объятия, то, конечно, в постели ты дашь фору многим. А что еще я могу потерять? – зло перебил он начавшую что-то говорить женщину. – Я и так придурком стал. Братва заколебала: на кого пашем, хрен его знает, а бабок не получаем. Ты даешь гроши. Чешешь мне про какие-то лимоны, а где они? Короче, так, – решил он. – Или давай конкретно базарить, что почем и как, или расход.

– Вот это да, – изумилась Галина. – Ты же мне совсем недавно о любви говорил. Мол, я с тобой только потому, что люблю. А оказывается, без больших денег и любовь непрочная.

– Не путай Божий дар с яичницей, – буркнул Паленый. – Трупом я тебя любить не смогу.

– Не поняла, – встревожилась Галина. – Тебе угрожали? Кто?

– Палусов. Он, сука, хочет нас под себя загрести. Когда я от тебя уходил, меня выцепили трое его парней и передали, что Палусов хочет, чтобы мы отправили команду во Владик. Там какие-то проколы с мехами. Ну и чтобы разобрались от его имени.

– Вот как. – Она прикусила губу. – Значит, кто-то перешел дорогу Паулюсу. А кто, не знаешь?

– Там какой-то Фигаро объявился, – немного помолчав, сказал Паленый. – Может, он. За него базар катит, что он беспредел, ни с кем не считается. А потом…

– Кто он, – пробормотала Галина, – этот Фигаро?

– Хрен его знает, – пожал плечами Паленый, – что-то вроде с театром связано. Но многие на него пашут. Портовых он всех под себя подобрал, так что…

– Антоша, – Галина, сделав шаг вперед, прижалась к нему и обняла, – давай не будем о делах. Все потом. А сейчас ты и я. И наша с тобой любовь.

«Вот сучка», – успел подумать Паленый, не пытаясь бороться с охватившим его желанием.

– Неужели подключились его друзья? – задумчиво проговорил Палусов. – Но если это верно, то как они узнали, что он здесь? И именно на шхуне? Нет, Серов слишком перепуган за свою жену и детишек. Он никогда не пошел бы на это. Если он не обратился к своим приятелям сразу, то теперь тем более не стал бы.

– Тогда кто? – зло спросил его толстый, совершенно лысый старик. – Кто напал на шхуну? Он, – лысая голова дернулась в сторону стоявшего у двери Зомби, – говорит, что там были аквалангисты. Значит, работали профессионалы. А Серов – бывший офицер группы ДОН-А-47. Ребят из этой группы учили многому, вернее, всему, что нужно, чтобы воевать где и с кем угодно.

– Поэтому мой выбор и пал на Серова, – напомнил Палусов.

Удивленно посмотрев на него, лысый неожиданно тонко рассмеялся. Палусов уставился на него.

– Я сказал что-то смешное? – обидчиво спросил он.

– Да нет, – махнул дряблой рукой старик. – Просто нашло что-то. Ты вот что, – сказал он, – найди Серова и убей. Он, видимо, что-то узнал. Если уж Зинку убил, – вздохнув, развел руками, – то теперь будет и до твоей шеи добираться. А солдат Серов хороший. Так что, как говорится, работай на опережение. И узнай, кто тот убитый, которого в каюте Серова нашли. Кто он? – Не найдя ответа, недовольно пожевал губами.

– Но нужно узнать, кто напал на шхуну, – напомнил Палусов, – а иначе…

– Вот это, Васенька, – промурлыкал старик, – тебя никак не касаемо. Это уж позволь мне, старику, заботу об этом проявить.

Услышав в мягком голосе угрозу, Палусов, недовольно поморщившись, вздохнул.

– Ну что же, – кивнул он. – Если ты считаешь, что сможешь сам, то… Но, надеюсь, ты скажешь мне, кто они. А главное – на кого работали.

– Иди с миром, Васенька, – улыбнулся старик. – Это хорошо, что ты дозволяешь мне сие дело! А ты помни, – вдруг жестко закончил он, – что провалить главное мы не имеем права! Ежели не найдешь исполнителей, сам пойдешь.

Вспыхнув и бросив быстрый взгляд на удивленного Зомби, Палусов быстро вышел.

– И ты ступай, Саша, – повернулся к нему старик. – И не спускай глаз с него.

Ничего не понимающий Зомби, кивнув, вышел. Глаза старика неожиданно полыхнули бешенством. Стукнув толстым кулаком по столу, он оторвал листок настольного календаря.

– Осталось совсем немного, – чуть слышно проговорил он. – На этот раз я не могу ошибиться. Потому жить мне осталось совсем мало.

– Ничего себе, – догнав быстро идущего Палусова, пораженно проговорил Зомби. – Чего он о себе возомнил? Пуп земли, – с усмешкой добавил он.

– Найди Серова, – приказал Палусов, – и убей. Впрочем, – резко остановившись, повернулся к почти уткнувшемуся в него Зомби, – привезешь его ко мне. И еще мне нужен Мурзаев!

– Мусора не смогут связать это с нами, – успокаивающе проговорил рослый кудрявый парень. – Те, кто остался на шхуне, – новички. Все не местные. Правда, один из наших, Тюлень, пропал. Говорят, он хотел Кинг-Конга найти. И больше его никто не видел.

– А зачем ему Кинг-Конг? – спросил Мурзаев.

– Да он его братана года два назад шлепнул, вот Тюлень и хотел рассчитаться с ним. А…

– Значит, и его Кинг-Конг шлепнул, – подытожил Мурзаев.

– Да нет, Кинг-Конга мертвого мусора нашли.

– Где? – вдруг весело спросил Сахид.

– На трапе к каютам.

– В общем так, – шагнув к двери, сказал Сахид. – Кто бы меня ни спрашивал, меня в городе нет. Куда уехал, не знаешь.

Сидя на камне, Серов полными безысходной тоски глазами смотрел на разложенные на другом плоском камне фотографии. Закрыл лицо руками и замычал. Раскачиваясь из стороны в сторону, не отрывая рук от лица, глухо выматерился, потом шумно выдохнул воздух, встал.

– Ну что же, духи! – прошептал он. – Вы меня имели за придурка. Держали на короткой цепочке. Теперь все! Она порвалась. А мальчишки? – простонал он. – Где они? Может… Нет, Надя не оставила бы их. Все, – зло выдохнул он. – В атаку! На Петропавловск у меня три дня. Потом Москва – сутки. И Ялта. Сейчас спать.

Он снял мокрую одежду, тщательно выжал и опять надел. Собрал фотографии, вложил их в пластиковый мешочек. Наступая на камни, чтобы не оставлять следов, пошел в сторону темнеющей полосы деревьев. Слышал справа журчание воды, по камням пошел в ту сторону. Дойдя до широкого ручья, вошел в него и по воде двинулся вверх, в сторону леса. По колено в воде добрался до нависших над ручьем толстых ветвей лиственницы. Подпрыгнув, ухватился за одну. Легко подтянулся и залез на дерево.

– Но я думала, – растерянно проговорила в трубку Алевтина, – что он сам хочет поехать. Я не предполагала…

– Ты слишком много на себя берешь, – перебил ее жен-ский голос. – «Она думала». – Голос в трубке звучал ехидно. – Тебе деньги не за это платят. Почему ты до сих пор ничего не узнала?

Глаза Алевтины вспыхнули злым торжеством. Но голосом не выдала злорадства.

– Он не доверяет никому, – немного обиженно сказала она. – Думаешь, каково мне с ним в постель ложиться, с недомерком этим? Но он…