– Не вышло? – Артемий и сам уже увидел, что результата нет, но не подал виду, что расстроился. – Ты хотя бы попыталась. Пойдем! – подал руку. – Не будем больше тревожить его покой.

Тёмка вывел меня из ледяного лабиринта и попросил открыть тропу в Тобольск. Переместившись на городскую площадь, мы издалека увидели, как катаются с горки раскрасневшиеся девчонки в компании братьев Морозовых.

– А разве мы не присоединимся к ним? – удивилась, когда жених взял меня под ручку и повел в другую сторону.

– Может, позже? – ответил парень и хитро подмигнул.

– Что ты задумал? Куда меня ведешь?

– Ты за последние дни столько сделала, чтобы устроить праздник другим, что совершенно забыла о себе. Я решил украсть тебя сегодня. И даже не спорь! Твои братья в курсе, Бельского тоже в известность поставил. Так что доверься мне и ни о чем не думай!

Как же приятно иной раз ни о чем не беспокоиться и побыть беззаботной барышней, которую пригласил на свидание симпатичный молодой человек. Сначала мы пообедали в ресторации, где Тёмка развлекал нас рассказами о местных достопримечательностях. После прогулялись по старинным улочкам, которые будто сошли с рождественских открыток. Присыпанные снегом крыши и расписные ставни на окнах, клубящийся из печных труб дымок, торчащие из сугробов верхушки надвратных башенок.

Изрядно нагулявшись, наняли экипаж, чтобы вернуться на площадь и поглазеть на выступление артистов. Спектакль шел как раз о маге Морозе. И я еще удивлялась, как быстро в эту сказку поверили взрослые? Сама недавно наблюдала глубокий сон могучего мага, которого никто не смог добудиться. Затем мы пили горячий глинтвейн со специями. Я – чтобы согреться, а Артемий за компанию, ведь ему не страшен холод. Еще катались с горки на салазках, присоединившись к Снежинским и Морозовым. Настроение было таким замечательным, что, казалось, ничего не способно его испортить.

Я и не поняла сначала, отчего так сильно закололо в левом подреберье. Замерла, прислушиваясь к себе и определяя причину недомогания. Физически я здорова, и с сердцем проблем никогда не испытывала. Нет, ухудшению самочувствия есть иное объяснение.

– Что с тобой? – Тёмка сразу заметил, как я изменилась в лице.

– Что-то не так, – прошептала, понимая, что опасность угрожает кому-то из близких. – Нужно вернуться. Срочно!

– Я с тобой! Подожди, только своих оповещу, – Артемий сделался предельно собранным и серьезным.

Без охраны никто и никуда уже не выходил, так что поблизости крутились десятка два ледяных псов. Стужев подал знак старшему подойти и одновременно позвал Василия Морозова. Коротко, без объяснений, приказал усилить бдительность и увести родичей под защиту поместья. Амулетами для экстренного вызова помощи мы обеспечили всех ближников, так что при малейшей угрозе Артемий велел вызывать нас. К безопасности в семье князя относились серьезно, поэтому девчонки без лишних возражений проследовали за обступившими их охранниками. А мы с Тёмкой в этот момент уже выходили на площадь Екатеринбурга.

Там творилось что-то невообразимое. Вместо нарядной елки и деревянных теремков, где торговали сладостями и снедью, громоздились земляные валы. Повсюду валялись комья замерзшей грязи, в нескольких местах из вспученной мостовой торчали обугленные корни деревьев. Народ в панике убегал, и только одна группа людей, накрытая мерцающим щитом, держалась вместе. Ледяные псы, которых Стужевы выделили для охраны, и наши дружинники рубились с чужаками, которые, как черти из табакерки, вылезали из раскрытого на боковой улочке портала. Ромка с Ириной защищали мальчишек, давая отпор тем врагам, что прорывались через охрану. Савва Никитич страховал князя Демидова, застывшего с широко распахнутыми глазами, в которых клубилась сила земли.

Я взвизгнула, когда земляной вал вдруг зашевелился и вырос в трехметрового голема, покрытого коркой грязи. А потом и второй поднялся во весь рост и кинулся на первого. Игнат в это время держал стену огня, не подпуская к порталу здоровенный вращающийся ком из земли, кореньев и жухлых листьев.

– Туда! – Тёмка безошибочно определил место, где требовалась помощь.

Стена наших дружинников и ледяных псов редела на глазах. Если противник сомнет защитников, то следующий удар придется по магам. Схватив жениха за руку, я прыгнула за спины наших бойцов, а Артемий сразу обрушил на противника россыпи ледяных лезвий.

– Нина! – Ощутила полыхнувшую от Игната злую ярость. – Они хотят забрать Юленьку.

– Где она? – сама не поняла, как оказалась рядом с братом.

– Там! – бессильно выдохнул мужчина, указывая на бешено крутящуюся воронку из грязевой смеси. – Я бы давно спалил урода, но боюсь навредить дочери. А он рвется к порталу.

– Маг земли? – озвучила очевидный факт, а Игнат, будто опомнившись, посмотрел на меня изумленно и заскрипел зубами, когда понял истинную причину нападения.

– Это я недосмотрел. Прости. Дети вместе с городскими ребятишками смотрели представление, и этот паренек ничем не отличался от остальных. Сам из артистов, гибкий, как змей, худой. Улыбался. Фокусы с монетками показывал – публике нравилось. Юленька подошла чуть ближе, чем следовало, а я на секундочку отвернулся. Отвлекли. А он схватил ее и побежал. Сразу будто бы старше сделался, словно морок спал. Потом портал открылся, откуда наемники полезли. Демидов успел стену на пути парня вырастить, но этот артист разбил ее щелчком пальцев. Силен! Затем появился второй, – кивнул на верткого голема, – и князь уже с ним вступил в схватку.

– Не вини себя, они все равно нашли бы способ, – я похлопала брата по плечу и достала костяной нож.

Настало время для последнего камня души.

Юленька хоть и не одной с нами крови, но своя, родная. Я чувствовала ее присутствие в месиве из грязи, образующем непроходимую преграду. Но не для меня. Открыла тропу в эпицентр воронки, заранее окутавшись щитом и задержав дыхание. Молодой маг выпучил глаза, когда я появилась перед ним, однако же успел впиться когтями в горло племяшке. Зрачки желтых змеиных глаз вытянулись в узкие полоски, как у рептилий. На коже проступил чешуйчатый рисунок.

Да кто же он такой? Полоз? Полудракон? Или маг земли? Впрочем, это уже не важно, если вздумал нашей любимице угрожать. Мне незачем вступать с ним в бой, любой порез ритуальным кинжалом несет гибель жертве. Ткнула острием в предплечье парня, с сожалением глядя, как изумление в глазах похитителя сменяется ужасом от осознания, что он погибает и ничего не в силах изменить.

Маг дернулся, стискивая хрупкое горло заложницы, но его усилия не достигли цели. Длинные пальцы потемнели и осыпались пеплом, как и остальное тело противника, и ошметки грязи вокруг. Еле успела подхватить обмякшую племяшку, прежде чем та упала. А