Он обнял меня — поначалу казалось, что весьма нежно. Оказалось — показалось. Он просто поднял и переставил меня себе за спину. И снова развернулся к Нахе.

— Йейнэ, ты хорошо себя чувствуешь? — спросил он, принимая боевую стойку — только не человеческую, а звериную.

Так хищник готовится к прыжку. Наха смерил его ледяным взглядом.

Я положила руку на его напряженное плечо:

— У меня все в порядке.

— Вот этот парень, Йейнэ… он опасен. Мы ему не доверяем.

— Милый Сиэй, — улыбнулся Наха.

В голосе зазвучали злые нотки. Он развел руки в стороны в издевательской пародии на мой жест.

— Как я по тебе соскучился! Подойди, поцелуй папочку в щечку!

Сиэй зашипел, и меня посетила осторожная мысль, что я, забери нас тысяча демонов из двадцати кругов ада, его не удержу, если что. Наха фыркнул и опустился в кресло. Похоже, это у них не первая перепалка, и он знает, как далеко в ней можно заходить.

А вот Сиэй, похоже, решил, что Наха все же зашел далековато, и готовился прыгнуть. Надо его срочно отвлечь!

— Сиэй?..

Он даже не повернулся.

— Сиэй? Этой ночью я была с твоим отцом.

Тут он крутанулся и уставился на меня в таком изумлении, что его зрачки из кошачьих враз стали человеческими. За его спиной тихо хихикнул Наха.

— Этого не может быть, — проговорил он наконец. — Такого уже много веков не…

Тут он вдруг замолчал и придвинулся ко мне. И пошевелил ноздрями, деликатно принюхиваясь. Два раза пошевелил — фык, фык.

— Н-небо и земля… Ты и впрямь была с ним.

Ох, неужели это еще и запах оставляет?.. Я незаметно обнюхала ворот халата. Нет, вроде не пахнет. Видно, это только боги могут унюхать — ну и слава им, в общем.

— Да.

— Но он… но это же… — Он затряс головой. — Йейнэ! Ты хоть понимаешь, что это все значит?!

— Это значит, что ваш экспериментик завершился успехом, — отрезал Наха.

Кресло стояло в тени, и глаза его посверкивали из полумрака, напоминая о ночном двойнике.

— А ты, Сиэй, чего стесняешься? Ты тоже с ней попробуй! Надоело, небось, с пожилыми извращенцами кувыркаться!

Сиэй опять напрягся, как пружина. И стиснул кулаки. Странно, что такие дурацкие дразнилки так его обижают — хотя, возможно, обижаться на дразнилки как раз очень по-детски. Ведь он решил следовать законам детства — а какой ребенок способен сдерживаться долго?

Я прикоснулась к его подбородку и развернула лицом к себе:

— Комната. Ты не мог бы?..

— Ой. Да.

И он демонстративно повернулся спиной к Нахе, огляделся и сказал что-то на своем языке. Что-то краткое и писклявое. И комната в одно мгновение приняла прежний вид.

— Ух ты, — пробормотала я.

— Если нужно по-быстрому убраться — зови меня, — улыбнулся он в тридцать два зуба.

Наха встал и подошел к волшебным образом починившемуся книжному шкафу. Он перебирал книги и старательно делал вид, что нас не существует. А ведь перед приходом Сиэя он вел себя совсем иначе — он стремился помочь, выказывал мне уважение, он был… да, он был добр ко мне! Я открыла было рот, чтобы поблагодарить его за это, а потом сообразила, что это неуместно. Сиэй изо всех сил скрывал от меня эту сторону своей натуры, но я замечала, что в нем много жестокости. К тому же вражда между этими двумя наверняка насчитывала многие столетия, и в подобных случаях всегда виноваты обе стороны.

— Пойдем отсюда. И поговорим. У меня для тебя важные новости.

Сиэй вывел меня из задумчивости. И потащил к стене. Мы прошли сквозь нее и оказались в мертвом пространстве.

Пройдя через несколько таких комнат, Сиэй вздохнул, открыл рот, закрыл рот, а потом все же решился заговорить.

— У меня к тебе послание. От Релада. Он хочет с тобой встретиться.

— С чего бы это?

— Не знаю. Но мне кажется, тебе не стоит туда идти.

Я нахмурилась:

— Почему?

— Йейнэ, ты сама-то подумай. Не одна ты готовишься встретить смерть. Когда ты назначишь наследницей Симину, она первым делом убьет своего младшего братика. Он это понимает. А что, если он решит убить тебя — вот так вот взять и убить, прямо сегодня, не дожидаясь церемонии? Он ведь так сможет купить себе лишних пару дней жизни… конечно, все это бесполезные телодвижения, Декарта прекрасно знает, что происходит в Дарре. Он просто назначит в жертвы кого-нибудь другого и велит этому человеку назвать Симину. Но мужчины в безнадежных ситуациях часто действуют отнюдь не рационально.

Сиэй, конечно, рассуждал безупречно. Но что-то тут не так, что-то…

— Релад приказал тебе доставить это послание?

— Нет. Попросил. И он попросил тебя о встрече. Он сказал так: «Если увидишь ее, напомни, что я — не моя сестра. Я никогда не причинял ей вреда. И я знаю, что она прислушается к твоим словам».

Сиэй скривился:

— «Напомни ей» — собственно, вот и весь приказ. Он знает, как с нами разговаривать. Поэтому и оставил мне выбор.

Я остановилась. Сиэй успел убежать на пару шагов вперед, потом заметил, что я не иду следом, повернулся и удивленно поглядел на меня.

— А почему ты выбрал сказать мне все это? — спросила я.

Тут ему стало не по себе, и он опустил глаза.

— Ну… на самом деле я не должен был… — медленно проговорил он. — Курруэ бы ни за что не позволила — ну, если б знала, что к чему. Но что Курруэ не знает… в общем, не знает и не знает. Переживет как-нибудь.

Я скрестила руки на груди, всем видом показывая, что еще не получила ответа на вопрос. И он это знал.

— Ты какая противная стала! — капризно пискнул он.

— Сиэй?..

— Ну ладно, ладно…

И он засунул руки в карманы с делано беззаботным видом. Но когда заговорил, голос у него был серьезный:

— Просто ты согласилась нам помочь. И поэтому ты наш союзник. А не орудие. Так что Курруэ — она не права. И мы не должны от тебя ничего скрывать.

— Спасибо тебе.

— Да. Ты должна поблагодарить меня — я ведь Курруэ так ничего и не сказал. И Нахадоту не сказал. И Чжаккарн. Вот.

И он помолчал, а потом вдруг хитро улыбнулся:

— Правда, у Нахадота с тобой теперь свои секреты…

Щеки залила краска.

— Это было мое решение, не его.

Я почти выплюнула это — мне почему-то очень захотелось объясниться. Прямо здесь и сейчас.

— Я застала его врасплох, и…

— Йейнэ, пожалуйста. Ты что, хочешь мне навешать на уши лапшу, что типа ты «воспользовалась его беспомощным положением» и все такое?