— Вероятно, я что-то упустил в своих заметках, — объясняет он.

— Что ж, надеюсь, ты найдешь это.

— Где мы можем встретиться? — спрашивает он, с отчаянием понимая, что уже слишком поздно.

— А, вечером. Будет масса времени для разговоров.

От того, как она это говорит, от безразличия и решительности в голосе у Воорта пол уходит из-под ног.

«А чего еще я ожидал? Или хотел?»

— Дома, — отзывается он. — Прекрасная идея, Камилла.

— Нет, не у тебя. — Она называет ресторан, в котором они никогда не бывали вместе, и адрес в Сохо — к югу от места, где они живут. Она словно говорит: после еды мы не пойдем, как обычно, к «тебе» домой.

Щелк.

Повесив трубку, Воорт внезапно и как-то очень живо ощущает чужие прикосновения на бедрах и спине, словно следы до сих пор остались. Словно даже после смерти Бока они не сойдут. И будут всегда.

Воорта накрывает волной отвращения; он бьет кулаком по коробке. Та падает набок, содержимое рассыпается.

Воорт опускается на пол, потом, не вставая, продолжает работу.

«До вечера я ничего не могу сделать».

Он сидит, обложившись блокнотами и бумагами, как студент перед последним экзаменом. Пытается читать. Он должен читать. Здесь что-то должно быть, уговаривает он себя.

Всматривается в присланные Тиной Тадессе результаты вскрытия и схематичный набросок места происшествия, который сам сделал у Адских Врат. Потом список пропавших без вести, ксерокопия страниц журнала с подписями посетителей музея на Саут-стрит и описание ныряльщиков со «Скитальца».

Воорт старается переключиться, сосредоточиться. Думать о главном. Старается выбросить из головы Камиллу, но пульс бьется в горле, покалывает пальцы.

Воорт берет список пропавших.

Перечитывает имена, которые один раз уже видел.

Харви Кларк.

Клеон Фрэнсис.

Бет Ааронс.

Шея начинает зудеть.

Оно?

Воорт стаскивает со стола телефон и набирает номер офиса Теда Стоуна. В горле пересохло. Перед мысленным взором наполовину скрытая бумагами табличка с именем на столе у секретарши Стоуна… той, которая «болела» оба раза, когда приходил Воорт.

Там было написано: «ЛИЗЗИ А».

Лиззи Ааронс?

Лиззи — Элизабет? Элизабет — Бет?

Воорт моментально дозванивается до мисс Сноб. Вероятно, с тех пор как Стоун стал героем новостей, делать ей особо нечего.

Он — брат Бет, объясняет Воорт, звонит из Сиэтла. Кузина Синтия попала в ужасную аварию и сейчас в больнице. Ему надо немедленно поговорить с Бет.

— Мне очень жаль, но Бет здесь больше не работает.

— У вас есть ее новый номер или адрес?

— Она заболела, а потом так и не вышла. Просто позвонила и уволилась, как я слышала. Попробуйте поискать дома.

— Так и сделаю.

Движение по автостраде ФДР в сторону жилых районов спокойное, мост Куинсборо свободен. Лиззи Ааронс живет — или жила — с мамой, которая и позвонила в отдел розыска пропавших людей. Адрес в Астории, недалеко от Адских Врат. Небольшой дом с террасой на узкой улочке, напротив завода светильников. В воздухе пахнет клеем, труба извергает сероватый дым. Дом матери, понимает Воорт, замечая старый «форд-таурус» на заросшей сорняками подъездной дорожке. Ворота скрипят, когда он открывает их. Звонок на двери издает пронзительный, жалобный вой.

Элис Ааронс — мать Бет — цепляется за косяк двери, увидев значок Воорта. Наверное, она боялась визита из полиции с того дня, как подала заявление об исчезновении дочери. В компьютерном отделе Воорту сообщили, что девушка по-прежнему числится среди пропавших.

— Вы — тот полицейский, которого показывали по телевизору.

— Да, мэм.

— Она умерла, — произносит Элис. — Вы нашли ее.

— Я не из отдела по розыску пропавших без вести, но пытаюсь найти ее. Сможете выдержать несколько вопросов? Возможно, вам их уже задавали.

— Почему нет? Я каждый день задаю себе эти же вопросы. Хотите кофе? Правда, есть только растворимый.

— Благодарю, — отвечает Воорт. Бытовые мелочи способны успокоить измученные нервы женщины и дать ему повод подольше побыть с ней.

Они идут через гостиную на кухню. Дом обжитой. Обстановка дешевая, но опрятная. Деревянные полы и сосновую мебель полировали, лоскутные коврики пропылесосили, ситцевые занавески подвязали шелковыми шнурами.

Воорт останавливается перед фотографией на полке: мать и дочь стоят на Пятой авеню, под рекламой знаменитого магазина игрушек Шварца. Поскольку в списке пропавших указано, что Бет двадцать два года, фотография явно свежая. На снимке лето — или по крайней мере жарко, — потому что обе женщины в платьях без рукавов. Бет, похоже, красавица: брюнетка с длинными волосами, темноглазая, улыбающаяся. Хотя лицо, по крайней мере на фотографии, не кажется Воорту умным.

На кухне, за кофе, он задает пару незначительных вопросов, затем переходит к важному:

— У Бет близкие отношения с боссом, Тедом Стоуном?

Элис как раз подносила к губам треснутую чашечку. Не доносит.

— Я бы не назвала это отношениями.

— А как бы вы это назвали?

— Наверное, так же, как назвали бы вы, — говорит она с кривой усмешкой. — Бет очень хорошенькая, но светлой головой ее не назовешь. Она просто наивная.

— Вы не одобряете.

Воорт аккуратно старается задавать вопросы в настоящем времени.

— Я с ним не знакома.

— Но вы знаете ее.

— Вам кажется, что вы знаете человека, даже своего собственного ребенка, а потом приходит любовь, и все меняется, — отвечает она.

— Любовь?

— Можно назвать и так.

Элис ставит чашку, потому что руки начали дрожать.

— Я видела Стоуна по телевизору. И вас тоже. Она мертва. Я знаю. Будь она жива, она бы позвонила мне. Когда она уезжает, то звонит по два раза в день, а сейчас не звонила несколько недель.

— Простите, — произносит Воорт.

— Все советуют не терять надежды. Говорят, что она найдется, как та девушка, которая пропала в Канаде в прошлом году. Вы, наверное, помните. У нее была опухоль в голове. В один прекрасный день она просто пришла домой. Есть на что надеяться, да? Опухоль.

— Я помню ту историю. Операция помогла.

Элис Ааронс вытирает глаза. У Воорта возникает ощущение, что близится развязка, тайна скоро раскроется.

— Бет поднимается к себе и грезит о нем. Плачет, если он не звонит. Я говорила ей: «Ему на тебя плевать». Она не желает слушать. Я даже думала, может, она уехала, сняла квартиру, потому что мы с ней ругались из-за него.