спорю. — Но лично мой опыт говорит, что проблема решается быстрее при персональном контакте. До сегодняшнего дня как раз таки и полагался на этот самый ваш электронный документооборот. Вот до чего дошёл в итоге…

— Не поняла. Поясни?

— Одной ногой стою на шахтёрской планете либо на одной из лун, если кратко. Как нам заключить этот временный договор с органом опеки?

— Потребуется подтверждение исключения в юстиции, но процедура и принцип такие…

Глава 34

Телефонный разговор двух абонентов. Соединение защищено и установлено со стороны HAMASAKI INCORPORATED.

— Здравствуйте ещё раз. Да, вот только что вышел.

— Так долго?! — голограмма женщины перед лицом худого подростка демонстрирует уделение. — Полтора часа? Они там что, вид на жительство тебе заново оформлять затеяли?! С полным анатомическим скринингом?!

— А вы даже время засекли? — мягко улыбается подросток. — Приятно.

— Отметила в приложении, осваивай концентратор. Ладно. Что там? — японку явно одолевает нетерпение.

— Временное соглашение на квартал. Перечень документов… оплата пошлины… рассмотрение в срок до семидесяти двух часов от момента подачи…

— Хорошо, что позвонила. На пошлину есть? — азиатка требовательно смотрит на собеседника. — И ради всех богов, засунь на время себе в жопу эту свою самостоятельность! Если хочешь, я тебе сейчас официально взаймы насыплю! Под электронного нотариуса!

Парень откровенно колеблется.

Женщина оглядывается по сторонам, словно оценивает место, где физически находится сама. Зачем продолжает на тон выше, свистящим шёпотом:

— Седьков, не дрочи судьбу! И меня вместе с ней. Ты что, не понимаешь…?!

Она набирает воздуха, но подросток её перебивает:

— Тика, как раз на пошлину у меня есть. Это копейки, один рабочий день посуду помыть. — Он называет сумму.

— Дальше? — японка дисциплинировано осекается на полуслове.

— Залог за проживание в течение квартала — раз.

— Сколько?

— Десять. — Лицо тинейджера недвусмысленно говорит о его унынии.

— Пф-ф. Дальше?

— … и погашение задолженности в клинике матери: иначе будет считаться, что социальная ячейка недееспособна.

— Сколько там?

— Двадцатка чистыми, плюс-минус.

Лицо женщины становится абсолютно спокойным. Она коротко кивает:

— Приняла. Могу поинтересоваться твоими гениальными планами на эту тему?

— Да нет у меня никаких планов. Максимум, это та бабулька присоветовала, можно сходить в юстицию. Она говорит, что я их там тоже уговорю со своим напором, ну и она позвонит — попросит, — парень слегка смущается. — Они разнесут по датам их подтверждение и мою оплату. Ещё несколько рабочих дней отсрочки будет. Но это так себе решение — не лечение, а временная отсрочка симптома. Другого пока нет ничего.

— Если бы речь шла о бизнесе и о реструктуризации кредита, я бы сказала, что ты отжимаешь противоположную сторону более чем профессионально. — Японка с интересом смотрит на собеседника. — Считай, твой социальный рейтинг только что вырос лично в моих глазах.

— Вы мне симпатизируете и потому не объективны, — ворчит парень. — А наша с вами психика государству пофиг. И это не бизнес же! Акулам капитализма уговорить других акул — это одно. А сироте, который работает, не пьёт, учится, договориться и убедить в своей адекватности старую бабку — это совсем другое. Тем более что она ничем не рискует, а всего-то добросовестно исполняет работу: не решает пинком на бегу, а реально вникла и разобралась в ситуации.

— Акула капитализма? Пхи-и-и-хи-хи, ты эту фразу где выдрал?

— Прямой перевод с родного языка. Клише.

— Какие-то операции она делала при тебе? Так, чтобы ты заметил?

— Конечно. Качнула мои данные по учёбе, раз. На палец надела какой-то анализатор — два.

— Наркота и алкоголь, экспресс-тест в ретроспективе две недели… Ещё?

— Залезла в рейтинг по киберу. Там провисела минут двадцать пять, пока не разобралась, где я в нём.

— Пха-а-а-ха-ха-ха-ха. Ты говори, говори.

— Ещё лазила не знаю где — смотрела жилищные условия на адресе. Маманю в клинике пробила, медстраховку зачем-то изучала.

— Поняла. Что сам думаешь в итоге? — японка с неослабевающим интересом рассматривает подростка. — Тридцать штук — это для тебя лично задача. Особенно с учётом ограничения по времени.

— Я разберусь, — парень упрямо отворачивается.

— Бл*, какой же ты тугой, Седьков. Говоря языком моей дочери. Отгадай, сколько стоят мои туфли? — женщина улыбается неожиданно легко. — В которых я с тобой гуляла по парку последний раз?

— Понятия не имею! Вы вообще были в каких-то полукедах, кажется. Ещё и под платье.

— Почти двадцать пять. Платье, кстати, уже в разы дороже. Тебе намёк не понятен?

— Понятен. План есть лишь фрагментарно, — парень сдаётся и частично поддаётся её напору.

— Поделишься? Не сочти, что экзаменую или лезу. Просто когда рассказываешь сырую идею кому-то, мысли упорядочиваются. — Женщина чуть насмешливо смотрит на подростка.

— Восемь с лишним вытряхну из Свина. С учётом выходных, больше полутора наколочу на работе. Итого десятка.

— Хм. Ну, залог за проживание в течение квартала закроешь. А с медициной как? Там сумма в два раза больше.

— Не знаю. Надеюсь, что-нибудь придумаю.

— Навязывать ничего не буду, но мои слова ты уже знаешь. Кстати, по секрету: меня уже начинает раздражать то, как я тебя усиленно уговариваю.

— Меня тоже много что раздражает в этой жизни… Что делать.

— Моя ж ты радость, — с нечитаемым эмоциями терпеливо вздыхает в сторону японка. — Тактичная и деликатная ещё. Кстати! Ты уверен, что хорошо понимаешь ситуацию с Али?

— А чё там понимать? — подросток пренебрежительно морщится. — Типичный замес, кто первым дрогнет. Сами мордобои в школе не наказуемы, как и буллинг с преследованием: медицина всё вылечит на теле, психика не в счёт. Буду ходить и колбасить его по семь раз в день, после каждого урока и перед школой.

— Смотри. Если он окажется покрепче, то ему достаточно продержаться несколько дней, — женщина снова мягко улыбается. — И ты просто не успеваешь достать деньги на залог. Тебе не кажется, что это не сильно надёжная схема финансирования?

— Я знаю, что смогу обратиться к вам в любой момент, — вздыхает старшеклассник. — И вы мне скорее всего не откажете, потому что ваши кеды стоят дороже, чем мой полугодовой бюджет по оценкам службы опеки.

— СТОП. На этом месте закругляем тему. Очень точный диагноз. Уговаривать и насильно тянуть не буду: твои решения — твои последствия. Пока, — прозрачное лицо японки целует воздух перед собой.

— Тика!

— Да?

— Спасибо. Ваша помощь с Али была неоценимой…

— Не за что, — серьёзно отвечает женщина. — Ты ещё маленький и глупый, и не понимаешь: личный мир — это не только материальное. Ещё — то, что тебе интересно, приятно и так далее. Если одни взрослые делают обстановку вокруг моей дочери неприятной лично для меня, то я абсолютно точно буду её исправлять максимально быстро.