имело собственный вектор движения, но то ли скорость его была мала, то ли размеры «Ничто» — были грандиозны. В любом случае ощущения бессмысленного, вечного скитания были всеобъемлющи. Чернота и путь. Путь и чернота. Казалось, было всё время вселенной, чтобы «насладиться» ей, однако продлилось всё это лишь несколько тысячелетий… Субъективно конечно…

* * *

— … это было действительно любопытно, ты был прав, впрочем, с тобой всегда интересно, до встречи Август.

— Надеюсь до скорой, уважаемая Сабина. Вы как всегда обворожительны.

— Не перегибай с лобызанием, мне пора, и не забудь копию выводов по этому эксперименту. Меня всё реже можно чем-то удивить, хотя, я кажется сегодня слишком часто произносила эту фразу… блядство. До встречи Август.

— До встречи Уважаемая.

* * *

Сознание возвращалось в Герольду скачками, и не задерживалось на длительное время. Но и великое Ничто более не имело над ним безраздельной власти.

Жажда жизни, неугомонная, способная свернуть горы и иссушить моря по-прежнему наполняло всё естество Гера. Да, вместе с сознанием возвращалась и боль, но она, реально, была не такой значительной и сильной как прежде. Воспоминания о том, как он варился живьём в «желудке» паразита, по-прежнему бросали Гера в дрожь. Но радость от того, что всё позади была сильнее. С каждым днём, он всё больше времени проводил в сознании. Сегодня впервые он начал пить самостоятельно, прежде живец и воду ему в глотку заливали через умело сделанный зонд. Говорить при этом он, конечно, не мог. Да и не было такого желания. Но сегодня с Гером наверняка произведут беседу, так как за последнее время к нему у сотрудников Института, а это были именно они, накопилось множество вопросов. А препятствие в виде дырки в горле ныне удалено.

— Как себя чувствуешь, можешь детально описать? — спрашивал его мужик, вероятно главный в этой паре, по имени Август.

— Хелово… — с плохой артикуляцией отвечал Гер.

— Не удивительно… — с ухмылкой комментировал Август. — Я попрошу тебя оказывать полное содействие нам, вопросов у меня очень много.

— Без плоблем, с чего начнём? — спокойно отвечал Герольд.

— С начала конечно… — улыбнулся Август. — расскажи-ка мне друг, кто же это тебя Кляксой наградил?..

Опросы длились по тридцать-сорок минут, впрочем, после делались более-менее вменяемые перерывы, в которых Гер успевал отдохнуть, подкрепится и подготовиться к следующей куче вопросов. Пока он был в том состоянии, в котором он не сможет и десятка метров пройти, эти допросы были малой платной за восстановление, которое, впрочем, приходило несколько медленней чем всегда.

На третий день, после прихода в сознание, Герольд наконец смог сделать несколько неуверенных шагов. Он по-прежнему был невероятно худым, вся правая сторона была значительно темнее левой. Кожа повсеместно подвергалась деформации. Кости так же оставались хрупкими и то и дело трескались при грубом воздействии.

Было непривычно ощущать себя «хрустальным», но Гер смотрел на своё бушующее с явным оптимизмом. Компания Институтских — не самая худшая компания, из возможных, посему Гер был воодушевлен тем, что очередной кризис, разрешился поистине чудесным способом. Мысли о том, какова вероятность того, что с ним произошло в математическом выражении, возникали постоянно. Ничем иным, кроме собственной уникальности, это объяснить было невозможно. Слишком много совпадений. Он словно герой сериала стримингового сервиса, постоянно, вне зависимости от ситуации, выходил победителем. Ему везло всегда. Да, дорогу, что прошёл Герольд, нельзя назвать простой, более того, Гер прекрасно понимал, что в том числе, Вера в собственный путь была также необходима. Ведь он не раз мог сдаться и умереть. Поэтому останавливаться он был не намерен.

Герой, остаётся таковым только пока верит в свою цель и делает всё возможное на пути к ней.

— Стоит лишь раз усомниться в себе, и придёт смерть…

— Я попаданец, я герой этого чёртова романа.

— Нет силы, способной меня остановить.

Мысли подобного толка все чаще посещали Герольда, Вера в собственную уникальность и значимость в полной мере порабощали его сознание, что не могло не повлиять на общее психическое самочувствие. Мнимость, фанатизм, психическая нестабильность. Как следствие, в мыслительных процессах происходили изменения…

* * *

— Как ты себя чувствуешь? — как всегда, посещая «больного», Август начинал допрос с общего физического состояния. В последствии они проделывали те или иные упражнения, при этом на изменения в результатах делался акцент. А после они вели продолжительные беседы о характере «профессии» Гера, о его мыслях, касаемо Кляксы и прочих около концептуальных вопросов…

— Как твой дар? Ты ощущаешь его сейчас? Есть ли сложности с «погружением»? — Спрашивал Август, записывая что-то в широкую тетрадь.

— Кажется, я вновь достиг того уровня, что был до поражения Кляксой. — искренне и самозабвенно врал Герольд. Он значительно занижал собственные уровни владения Даром. Будучи в марафоне борьбы с Кляксой, он смог погрузиться на третий, самый тонкий уровень глубины Дара. Ну по крайней мере Академия не давала ему никаких данных о последующих слоях погружения. Он вполне отчётливо видел, и даже, при желании, мог воздействовать на собственный Источник. Достигнуть такого уровня в первый год — весомый показатель для любого Знахаря. По крайней мере его Учитель Шанц на это был не способен. Более того, столь виртуозно постичь собственную профессию было в принципе дано далеко не каждому Знахарю. Гер не помнил официальную статистику, но вроде как не более двадцати Знахарей на весь регион могли похвастаться подобными показателями…

— Значит вы вновь приблизились к Созерцанию токов энергии…

— Ну, пока без чётких контуров. Как, впрочем, и ранее, но да, я, кажется, восстановился в ментальном плане…

С момента пробуждения прошёл почти месяц, в основном компания Институтских, вместе со своим подопытным сменили четыре стаба. В каждом они оставались от шести до девяти дней, отдыхая, работая и в целом неспешно продолжая намеченный маршрут. Какую миссию они совершили для Института, Гер по-прежнему не знал, но то, явно было что-то значимое. Неспешность же, прежде всего, была вызвана его состоянием. Герольду, особенно в самом начале, было проблематично передвигаться по Улью, даже в относительно удобном кузове того или иного оплаченного транспорта каравана. Фанатичность в работе и исследованиях конечно же поражала, но всё же у Гера было несколько вопросов по цели миссии Институтских. Что они делали в этой части региона, вблизи мест, где всё чаще были волнения, связанные с Внешниками, Герольд не знал. Ряд вопросов по скорости перемещения сам собой отпал на третьей неделе пути. Оказалось, что Степан, обладает достаточно редким даром Связиста, что пролило свет на то, почему Институтские не торопились в родной регион. Оказалось, что все необходимые данные они передавали с отчетами