– Заходи, заходи, – вздохнул первый паладин и, дотянувшись до ближайшей полки, достал второй кубок. – Посидим, выпьем. Я вовсе не собирался уединяться, а спать всех разогнал просто потому, что компания была слишком большая. Вот двое – в самый раз, а четверо – это уже много. Тем более Жак сегодня вел себя безобразно и в своей язвительности превзошел все границы.

– Не обижайся, – посочувствовала Ольга. – Это у него нервное. Он просто слишком перепугался.

– Не понимаю я этого, – Элмар нахмурился, заглянул в кувшин и наполнил кубки вином. – Надо же хоть немного быть мужчиной, раз уж ты с яйцами родился. Хотя бы в обморок не падать от всякой ерунды.

– А ерунда получилась впечатляющая… – вздохнула Ольга, устраиваясь в кресле. В то самое, в котором она сидела в памятную ночь их знакомства с его высочеством. И Элмар сидел там же, где и тогда. Впрочем, это было его любимое кресло. – Я и не ожидала, что такое получится.

– Если ты из этой штуки разнесла дракону хвост, могла бы представить, что будет с человеком.

– Больше не о чем мне было думать, как о судьбе этого бандита! Я вообще рассчитывала, что мне не придется стрелять. Хотела только забрать Диего и придержать их, пока Жак выбирался наружу.

– А почему выстрелила? Рука дрогнула?

– Пришлось, а то они мне не верили.

Элмар грустно засмеялся. Ольга отметила про себя, что принц-бастард непривычно тихий. Час назад он чуть не стукнул Жака за его ехидные замечания о моральном конфликте могучего героя Элмара и «великого уравнителя» Кольта, психовал, ругался почем зря. А сейчас притих, успокоился и откровенно приуныл. Сидит нахохлившись, в глазах философская печаль. Хайратник свой где-то потерял, лохмы на лицо упали, и стал великий герой похож на очень печального бассета.

– Великолепная иллюстрация к конфликту магии и технологии… Ольга, ты пей, а то так и не успокоишься.

– Да сколько же можно пить, – развела руками Ольга. – Я только это и делаю весь вечер, голова уже заболела, а успокоиться никак не могу.

– Это у тебя похмелье начинается, – авторитетно определил Элмар. – Значит, надо выпить еще.

– Тогда это может оказаться уже запоем.

Герой снова засмеялся, чуточку веселее.

– Не бойся, не сопьешься. Зато, может быть, уснешь. Если ты все-таки хочешь досидеться до того момента, когда проснется Диего, и зайти к нему, то я бы тебе не советовал. Мэтр знает, что говорит, и если он сказал «не надо», значит, стоит его послушать. Завтра увидитесь. И не переживай так. Радоваться надо, что все хорошо обошлось. Все живы, враг повержен, и ничего страшного не случилось. Диего поправится, Жак отремонтирует свою гостиную, из-за которой так переживал, а ты наконец перестанешь трястись из-за того сна Мафея о Канторе, о котором мы тебе так неосторожно проболтались. Насколько я понял, он уже сбылся.

– Это верно, – кивнула Ольга и все-таки отпила из кубка, хотя спиртное в нее уже действительно не лезло. – Только мне кажется, ремонт у Жака растянется на неопределенный срок, как он того и опасается. Жак совершенно точно предположил, что в его гостиную скоро начнут водить экскурсии. Король будет только началом, потом Флавиус сотрудников притащит… Он на полном серьезе назвал эту жуткую кляксу «прелестью»? Ему правда так понравилось?

– С чего бы он притворялся? Конечно, правда.

– И королю тоже понравится?

– Насколько я его знаю, должно. Мэтр неоднократно с неодобрением отзывался о его «нездоровом интересе ко всяческим неподобающим зрелищам». Но интерес его величества – это мелочи по сравнению с тем, что сотворит мэтресса Стелла, если до ее приезда эту стенку не почистят. А ведь она должна со дня на день приехать, и любимая ученица ей непременно все расскажет, зная интерес мэтрессы к человеческим потрохам. Начнется с того, что она придет посмотреть, потом пожелает собрать образцы тканей для анализа, потом притащит коллег, и закончится тем, что она потребует вырезать «эту прелесть» вместе с куском стены, чтобы отдать в анатомический музей.

– Так не проще ли сразу этот кусок вырезать и отдать ей?

– Хорошая мысль, – согласился Элмар совершенно серьезно. – Завтра посоветуй это Жаку, на мой взгляд, ты придумала разумное решение проблемы. И мэтресса будет счастлива, и все желающие смогут посмотреть на ее «прелесть», не мешая при этом личной жизни Жака. Может, он успокоится и перестанет ехидничать. В любом случае ремонт не затянется из-за любопытных посетителей и мне не придется долго терпеть его присутствие в моем доме.

– Элмар, разве ты так его не любишь?

– Вообще люблю, но когда он вот так себя ведет, терпеть не могу. Понимаю, у него неприятности, но это не повод говорить гадости друзьям и портить им настроение… которое, впрочем, и без того было не самым лучшим. Не у него одного неприятности, но почему-то никто больше так себя не ведет.

– Почему – никто? – Может, не следовало этого говорить, но в Ольге взыграло стремление к справедливости. – А ты сам? Весь вечер ворчал и ругался непонятно из-за чего. Неужели тебя на самом деле так обидел тот паразит? Или это тебе еще во дворце настроение испортили? Из-за того вы с Жаком и сцепились. Если б ты не психовал, он бы не стал выдвигать свои дурацкие предположения, будто ты так злишься из-за того, что тебе сказали правду.

– А они действительно были дурацкие? – так же серьезно уточнил принц-бастард.

– Неужели это можно принимать всерьез? Ты вовсе не толстый, просто в одежде кажешься громоздким. И уж конечно не титулами собирался кого-то пугать, слава богу, есть чем. И все это знают, Жак в том числе. Это никак не было связано с правдой. Ты действительно именно из-за этого так расстроился?

Элмар вздохнул и повертел в руках кубок.

– Ольга, скажи мне честно, ты точно уверена, что это непохоже на правду, или же ты просто пытаешься меня утешить? Я ведь действительно так разозлился именно из-за этого. Ужасно разозлился, наорал на всех, хотя необходимости не было, Флавиусу нахамил, хотя он ни в чем не виноват, с Жаком поцапался… Впрочем, Жак сам нарвался. А еще… Этого пока никто не знает, но завтра все равно станет известно, когда мне влетит от Шеллара за нарушение дипломатического этикета… Когда я на пять минут вернулся во дворец, занести в кабинет печати перед тем как отправляться домой, я за это время успел еще и международный скандал учинить. Принесли демоны этого Факстона как раз в такой момент! И ведь видел же, негодяй, в каком я виде и насколько сердит, не мог отложить свои шкурные дела до завтра! Непременно ему надо было начать мне вкручивать, как глубоко не прав мой кузен в своих попытках дискредитировать уважаемого магната господина Дорса, может, у него и не самая кристальная репутация, но Ортану крайне невыгодно с экономической точки зрения лишаться единственного источника поставок современного оружия… Я ему чуть морду не набил, а уж наговорил такого, что вспомнить стыдно. Любой уважающий себя король после такого обращения начал бы войну, хорошо еще, что голдианские магнаты немного по-другому устроены, они только из-за финансовых интересов могут до такого дойти. Но от Шеллара мне теперь попадет, это как яблоко разрубить. А от мэтра и того больше…Теперь вот пытаюсь спокойно осмыслить истинные причины своего гнева и начинаю сомневаться… Ольга, мы ведь с тобой друзья, не обижусь, если ты честно скажешь, как думаешь. Я точно знаю, что ты ни в коем случае не хочешь меня обидеть или подразнить, как Жак.