— Заткнись! — рявкнула Мёрфи.

— В конце концов, — мурлыкала Ле Блан, — вам вырвут кишки, и они будут валяться у ваших ног. А когда вы сдохнете, с вас сдерут кожу, выдубят и сделают из нее обивку для кресла в Красном Святилище.

— Заткнись! — дико заорала Мёрфи. Ее пистолет метнулся в сторону Ле Блан. — Закрой рот, сука!

Я осознал опасность на миг позже, чем следовало. Это была именно та реакция, которую хотела вызвать Ле Блан.

— Мёрф! Нет!

«ЗИГ» Мёрфи уже не был направлен на красномаечного, и он торопливо выхватил свое оружие из-под стола и не целясь, со всей возможной быстротой принялся давить на курок. Он находился не более чем в пятнадцати футах от Мёрфи, но первые пять пуль в нее не попали — я успел с помощью браслета-оберега поставить невидимый силовой барьер. Пули ударили в щит вспышками света, и от них расходящимися синими кругами пробежала воздушная рябь.

Мёрфи тем временем открыла огонь по Ле Блан. Стреляла она почти так же быстро, как красномаечный, но плюс к тому у нее был тренинг и дисциплина, необходимые для боя. Ее пули впивались в торс вампира, пробивая бледную плоть и вырывая сгустки красно-черной крови. Ле Блан отбросило в сторону — она не была мертва, но выстрелы задержали ее на секунду или две.

Когда пистолет красномаечного защелкал вхолостую, я опустил щит, поднял правый кулак и резким движением высвободил энергию кольца на своем указательном пальце. Кольцо накапливало энергию всякий раз, когда я шевелил рукой, и хранило до нужного момента. Невидимая сила из кольца сшибла красномаечного с ног и подбросила к потолку. Падая, он налетел спиной на угол стола и в отключке свалился на пол. Оружие выпало из ослабевших пальцев.

— Патроны кончились! — крикнула Мёрфи.

Развернувшись, я обнаружил, что Ле Блан уже оттолкнулась от стены и восстановила равновесие. Она одарила Мёрфи ненавидящим взглядом, глаза ее сделались полностью черными — и белок, и радужка. Она разинула рот в нечеловеческом вопле, и вампир, скрывающийся под женским обликом Ле Блан, вырвался наружу, словно скаковая лошадь из створа спортивных ворот, оставляя за собой клочки бледной, бескровной кожи.

Это была мерзкая тварь — черная, морщинистая и осклизлая, с обвисшим животом, мордой летучей мыши и тонкими длинными конечностями. Дико выпучив глаза, Ле Блан ринулась на меня.

Я вовремя выставил свой щит и успел ее перехватить — отлетев от него, вампирша рухнула на залитый кровью пол.

— Вниз! — крикнула Мёрфи.

Я присел на корточки и убрал щит.

Ле Блан поднялась ровно в тот момент, когда я услышал, как Мёрфи глубоко вздохнула и задержала дыхание. Ее пушка рявкнула один раз.

Вампиру снесло выстрелом где-то с пятую часть головы. Ее отбросило к стене, но она все еще была жива. И вновь попыталась подняться на ноги.

Мёрфи методично произвела еще шесть выстрелов, и ни один из них не прошел мимо цели. Ле Блан упала на пол. Мёрфи подступила на шаг ближе, прицелилась и выпустила в голову вампира еще десять или двенадцать пуль. Когда она закончила, череп твари напоминал разбитую вдребезги тыкву.

Через несколько секунд Ле Блан уже не шевелилась.

Мёрфи, перезарядив пистолет, по-прежнему держала труп на прицеле.

— «Хорошая стрельба, Текс»,[28]— сказал я и проверил красномаечного. Он все еще дышал.

— Так что, — спросила Мёрфи, — проблема решена?

— Не совсем, — ответил я. — Ле Блан не была практикующим чародеем. Это заклятие не ее рук дело.

Мёрфи нахмурилась и устремила взгляд на красномаечного.

Я подошел к поверженному противнику и прикоснулся пальцами к его лбу. Никаких явных следов чародейской энергии.

— Нет.

— Тогда кто?

Я покачал головой:

— Это сложная, тонкая магия. Во всем Белом Совете найдется не более трех, кто смог бы сотворить нечто подобное. Скорее это может быть какой-то фокусирующий артефакт.

— Что?

— Артефакт со встроенной функцией, — сказал я. — С одного конца заливаешь энергию, с другого получаешь результат.

Мёрфи потерла нос:

— Типа тех волчьих поясов фэбээровцев?

— Ага, типа того. — Я моргнул и щелкнул пальцами. — Именно!

Я выбежал из подземелья и поднялся по лестнице. Подошел к аттракционному автомобильчику, вытащил старый кожаный ремень безопасности. Перевернул его и обнаружил, что обратная сторона исписана крохотными, почти невидимыми знаками. Теперь, когда я точно знал, что искать, я почувствовал покалывание циркулировавшей в этой штуке энергии.

— Ха, — сказал я. — Вот оно.

Мёрфи хмуро воззрилась на вход в «Туннель ужаса».

— Что будем делать с «Малышом» Билли?[29]

— Мы мало что можем, — сказал я. — Или ты хочешь объяснять спрингфилдским копам, что тут случилось?

Она покачала головой.

— Я тоже, — сказал я. — Парень был рабом Ле Блан. Вряд ли он будет опасен для кого-либо в отсутствие вампира-хозяина.

Да и Красные его скорее всего прикончат по своим законам, как только узнают о смерти Ле Блан.

Мы помолчали, потом шагнули друг к другу и нежно обнялись. Мёрфи била дрожь.

— С тобой все нормально? — тихо спросил я.

Она склонила голову мне на грудь:

— Как помочь всем тем, кого она успела обработать?

— Сжечь пояс, — сказал я и погладил ее по волосам. — Это освободит всех, кто с ним связан.

— Всех, — медленно проговорила она.

Я дважды моргнул:

— Ага.

— Ну так сожги… И мы убедимся, что это не более чем дурацкая мысль. Помнишь, у каждого из нас имеются веские причины не быть вместе, а?

— Да.

— И… мы больше не будем чувствовать этого. Это… счастье. Эту наполненность.

— Нет. Не будем.

Голос ее сорвался.

— Проклятие!

Я крепче обнял Кэррин.

— Да.

— Я хочу сказать, надо выждать какое-то время, — проговорила она. — Оставить все как есть будет только достойно и справедливо. Я хочу сказать, если мы уничтожим этот ремень, мы разрушим счастье бог знает скольких людей.

— Наркоманы счастливы под кайфом, — спокойно сказал я, — но им не нужно быть счастливыми. Им важнее быть свободными.

Я положил ремень в автомобильчик, повернул правую руку ладонью вверх и прошептал слово. В моих пальцах возник раскаленный добела огненный шар. Я перевернул руку, и шар, мягко опустившись в машину, обратил ремень в пепел. Мне стало не по себе.