– Да? – сощурилась она. – А ты мне?

– Я?.. Ну, я же тебе вроде обязан… Да и просто хочу помочь.

Анжелика пристально на него посмотрела и не очень твердо сказала:

– Ладно, верю. Ну, а потом она опять мне позвонила и пригласила на это глупое свидание. И вот сегодня – в третий раз.

– Что ей нужно?

– Чтобы я опять пришла на свидание.

– Ну?! Вот это то, что нам надо! – обрадовался Женя.

– Да почему? – поморщилась Анжелика. – Много радости ее видеть!

– Не понимаешь? Зачем мне ее адрес?! – продолжал ликовать Женя. – И так за шкирку возьму!

– А если не удастся? – иронично заметила опытная Анжелика. – А если она не одна придет? А если опять не явится? Хотя говорила, что теперь придет обязательно…

– А она не говорила случайно, зачем ей тебя нужно видеть?

– Нет, обещала все объяснить при встрече.

– Так иди на встречу!

– Да я боюсь ее. Честное слово, боюсь. Как в детстве пауков боялась.

– Не бойся, я же буду там! Я тебе и слова с ней сказать не дам, все возьму на себя!

– Перестань, – в сердцах отмахнулась Анжелика. – Это опасно.

– Почему?

– Она тебя знает. Она же тебя ограбила и поймет, зачем ты явился… И разговаривать не станет.

– Да буду я с ней разговаривать! – скривился Женя. – Очень надо! Я сделаю так, что она выйдет со мной на улицу, посажу в машину и отвезу, куда хочу. Там поговорим.

– Так она тебя и послушалась!

– Послушается, если в тюрягу не захочет. Не будет слушаться, первый мент – ее. Пусть ему сказки рассказывает.

– Ну, пусть так… – вздохнула Анжелика. – Только осторожнее, прошу тебя…

– Да ладно тебе! – воодушевился Женя. – Где это свидание будет? Когда?

– Завтра в одиннадцать вечера, во Дворце молодежи, – нехотя сообщила она, ощущая при этом новую приливную волну страха. Назвав время и место свидания, она сразу поняла, что Женя назад не свернет и теперь ей тоже придется пойти до конца – вместе с ним или одной.

– Где?!

– Там клуб какой-то. Не бывал?

– Да нет, я вообще не часто по клубам хожу… – Он допил свой кофе и вытащил пачку сигарет. Оба закурили, причем Женя, поднося зажигалку даме, слегка придержал ее руку, потому что сигарета так и прыгала у нее в пальцах.

– А чем ты занимаешься, если не секрет? – поинтересовалась Анжелика, изо всех сил стараясь успокоиться и упираясь локтем в стол, чтобы рука не так заметно подрагивала.

– Машинами.

– Ну, машинами? – обрадовалась она. – У меня в гараже стоит «вольво», а я на нем не езжу. Вот бы ты меня научил!

– Чего проще? Давай, научу. Я в автосервисе работаю. Машина на ходу?

Она кивнула. Он небрежно заметил:

– У меня у самого, правда, простой «жигуль», но я скоро его поменяю…

Анжелика подумала, что его слова что-то ей напоминают, но не стала говорить вслух что. Только и заметила:

– Хотя не знаю, как с моей координацией ездить… Можно таким, как я?

– А у тебя что-то серьезное? Да можно права купить, в конце концов, если что не так.

– Ну тебя… – расстроилась она. – Права-то я куплю, а кто меня по частям отскребать будет, когда врежусь?

– Не врежешься! – Дойдя до знакомой темы, Женя вдруг загорелся: – Слушай, покажи машину!

– Прямо сейчас? – Анжелика сидела, ссутулившись, сложив руки перед собой и сильно сжимая их. Но дрожь была так заметна, что Женя обратил на нее внимание и спросил:

– Ну, что ты? Что такое?

– Ничего. Мне страшно.

– Страшно? – Он на миг задумался, а потом, разом придя к какому-то решению, накрыл ее сжатые пальцы своей теплой ладонью: – Какие пустяки! Не бойся ничего, когда я с тобой.

– Да? – Она искоса глянула на него и сразу поняла, что сейчас произойдет. Она знала, что может помешать ему, знала, что настаивать он не будет, но как раз поэтому и боялась двинуться, отвести лицо, к которому он уже тянулся губами, убрать руки. «Я не знаю его, я не знаю его… – повторяла она про себя, уже чувствуя чужое дыхание, как свое. – Я с ума сойду, я делаю глупость за глупостью, безвольная идиотка, никому не нужная дура…»

Анжелику никто не носил на руках, и, когда Женя одним рывком оторвал ее от стула, девушке показалось, что сейчас они оба упадут, что он ее уронит. Но он держал ее так крепко, без каких-то видимых усилий, что Анжелика вдруг поняла – он не только ее не уронит, но и сопротивляться ему бесполезно. Из двух комнат он каким-то безошибочным чутьем определил ее собственную. Там было уже довольно темно – закат догорал за опущенной шторой.

– Не надо света, – шепнула она, когда под ней скрипнула кровать.

Он ничего не ответил. Она лежала, закрыв глаза, слушая быстрый шорох снимаемой одежды. Потом кровать заскрипела громче, он поставил на край колено, начал расстегивать на ней кофточку. Анжелика не помогала ему, но и мешать не собиралась. Она спрашивала себя, хочется ли ей этого, нужно ли ей это, но ничего ответить не могла. Когда он с большим трудом стянул с нее всю одежду, ей стало холодно и она быстро полезла под одеяло. Он тоже укрылся, прижался к ней всем телом и начал целовать. Она положила руку ему на плечо, вспоминая, каково это – любить мужчину, ощущать тепло его кожи, запах его волос, слегка щетинистую щеку на своей груди. Вспоминалось все с трудом, как давно забытый иностранный язык. Иногда она переставала понимать, где это она, с кем и что делает, и почему он дышит так тяжело, и почему в комнате становится все темнее, и что это он шепчет ей на ухо – так горячо, что по телу мурашки бегут. Она открывала глаза, чтобы убедиться, что это именно он рядом с ней, видела его смутное лицо, глаза, целовала его в губы, один раз, другой и успокаивалась. Девушка уже согрелась, щеки у нее горели, и ей больше не казалось, что недалеко слезы, что она вот-вот глупо разревется. Женя улыбнулся, и ей показалось, что ему лет шестнадцать, не больше, а ей – и того меньше, что она сейчас, пожалуй, счастлива и что все еще будет хорошо.

– Есть хочу, – сказала она немного погодя, приподнимаясь на локте и глядя на него со счастливой улыбкой.

– Слушай, – смущенно ответил он. – Я тоже хочу. Как раз хотел тебе сказать… Всегда после этого хочется, да?

Она ощутила легкий укол ревности, но тут же сказала себе, что это глупо, ведь у него, конечно, было сто девчонок. Так почему бы ему не сказать сто первой, что он всегда после секса хочет есть? Анжелика невинно улыбнулась, чтобы скрыть свое замешательство, и спросила:

– А сколько тебе лет?

– Двадцать восемь.

– А мне двадцать пять.

– На двадцать выглядишь, – выдал он незамысловатый комплимент, но ей все равно стало приятно. – У меня идея. Зачем ты будешь что-то готовить? Давай, скатаем в центр, поужинаем. Ты знаешь хорошее место?