С крыши первого вагона в бункер спрыгнул Паша и попытался вытереть о полиэтилен испачканные руки.

— Все заперто, — разочарованно сказал он. — Лом нужен.

— Отставить! — поспешно скомандовал Капитан. — Нам только груз испортить не хватало! Займись-ка лучше собой — вон, какие вихры торчат!

— А что я могу? — сказал тот, потирая бидон. — Они же снаружи, а голова внутри.

— Вот и подстриги… то, что снаружи, — сурово приказал Предводитель. — Там в кабине ножницы есть, спроси у Коли — он знает где.

Через некоторое время Пашка вернулся в своем прежнем обличии — жуткие пучки волос, торчащие из вентиляционных отверстий бидона, исчезли.

— Вот теперь совсем другое дело, — похвалил Игорь. — Можешь спать.

Однако поспать нам не удалось. Пути стали двоиться, троиться, колеса все чаще дробно постукивали на стрелках, и вскоре мы поняли, что приближаемся к станции. Так или иначе, но следовало сделать остановку — запастись топливом и водой.

— Что за станция такая? — перекрикивая пыхтение локомотива, обратился Игорь к обходчику.

— Пайн-Крик! — отозвался тот. — Вы — «Триста шестнадцатый»?

— Да…

— Опаздываете! Через десять минут идите на второй путь — там колонка. Нагоните в пути, а я пока начальнику станции сообщу.

Через десять минут мы подогнали локомотив к водозаборной колонке, через длинный Г-образный рычаг наполнили котел свежей водой и, отметившись у начальника станции, отправились дальше.

— Что-то я вас никак не припомню, — сказал тот, принимая документы. — Вы, случайно, не Брюс Уэллер с Мельнбурнской линии?

— Нет, — замялся Игорь. — Гурей я.

— А где Клеменс?

— Это… Спятил он. И Дик тоже. Переутомились, наверное. Все про каких-то иноприлетян кричали, вот и сменили их.

Как ни странно, но впоследствии мы узнали, что Игорь был прав — едва лишь перепуганные железнодорожники заявились в полицию, их тут же отправили к психиатру. Наверное, именно этим объясняется то, что нас не задержали сразу.

Оставив позади узловую станцию Пайн-Крик, мы развели пары и полным ходом отправились дальше на север. Игорь, устроившись на балкончике перед локомотивом, из-под ладони оглядывал окрестности. Слышно было, как Паша вполголоса напевает: «Этот поезд в огне, и нам не на что больше жать…»

— Эх, жалко — глобус пропал! — сокрушенно сказал Предводитель. Я не сразу понял, о чем он — слово «глобус» Игорь произносил с ударением на «у» — «глобус». — Как считаешь, Дим, далеко еще до моря?

— Думаю, не очень, — уклончиво ответил я. Свежий ветер с налету бил в лицо, развевая мои отросшие волосы и пузырем надувая рубаху. Поезд ехал по бескрайней зеленой равнине, застроенной аккуратными маленькими фермами, около которых паслись стада овец. Вслед за нами тянулся шлейф густого черного дыма, медленно таявшего на ветру. Дав гудок, состав миновал мост, и вскоре дорога пошла мимо вспаханных полей.

Цепляясь за перила, к нам на балкончик пролез Паша:

— Вы тут? А у нас этот, как его… уголь кончился.

— Как кончился?! — подпрыгнул Игорь. — Не может быть!

Как оказалось — может. Неопытные, как и все новички, мы неэкономно сожгли весь запас топлива. Того, что еще оставалось, должно было хватить часа на полтора-два, после чего состав неминуемо должен был остановиться.

— Хлопцы! — взволнованный Предводитель нервно расхаживал по кабине. Железный клепаный пол гулко звенел под его подошвами. — Надо что-то делать — если завязнем на полдороге, не видать нам моря, как своих ушей без зеркала. Пешком идти придется!

— Ну и что? — простодушно спросил Олег.

— А то, — рассердился Игорь, — что не дойдем — продуктов не хватит! Думайте!

Повисло напряженное молчание. Экипаж паровоза задумчиво провожал взглядами проносившийся за окнами пейзаж.

— Кхм! — вежливо кашлянул Олег, и взоры присутствующих тут же обратились к нему. — Если нет угля, то надо его чем-нибудь заменить. Дровами, например.

— Эврика! — просиял Игорь. — Дрова!

Согнав Флинта с манометра, он постучал пальцем по стеклу и нахмурился. Обернулся к нам. Мы замерли по стойке «смирно».

— Экипаж, слушай мою команду! Всем смотреть в оба, при обнаружении крупных запасов древесины немедленно доложить мне. По местам!

Но как назло, все рощицы и перелески остались позади — мы слишком поздно спохватились. Теперь лишь редкие строения фермерских хозяйств попадались по пути.

— Может, столбов напилить? — неуверенно предложил Паша, задумчиво косясь на провода.

Уголь подходил к концу, когда близ насыпи показался большой двухэтажный особняк с обширным двором. В стороне высилась гора нерасколотых чурбаков. Командор немедленно приказал остановиться и откомандировал Пашу с Олегом для переговоров о продаже дров. На стук долго не открывали. Наконец усилия наших товарищей увенчались успехом, и на пороге дома показался заспанный субъект в потертом джинсовом комбинезоне на голое тело и соломенной шляпе. Мимоходом я подумал, что вторгаться к нему в пять утра было все-таки не очень-то вежливо.

— Это… здравствуйте, — напрямик начал Паша. — Вам дрова нужны?

— Дрова? — искренне удивился тот. — Конечно, нет!

Подождав, пока закроется дверь, мы погрузили в бункер локомотива все дрова, что нашли во дворе и пристройках, и двинулись в дальнейший путь. На станцию мы прибыли вовремя.

Первым неладное заметил Олег.

— Как считаешь, Дим, — повернулся он ко мне, — местным железнодорожникам полагается по штату носить оружие?

— В смысле? — не понял я.

— В прямом. Дубинки, пистолеты, там, наручники…

— Смеешься?

— Тогда это полиция.

Похолодев, я бросился к окну и тут же отшатнулся — все сомнения рассеялись окончательно — в сосредоточенном молчании к нам приближался отряд полиции человек примерно в двадцать.

— Тысяча чертей! — крикнул Игорь и топнул ногой. — Вот не было заботы, так подай! Надо уходить…

Мы притаились, и не знаю, как бы развивались события дальше, если бы не Флинт.

— Всем кры-крышка! — вдруг раздался торжествующий вопль — глупый галчонок снова взобрался на свой любимый манометр и во всеуслышанье выразил свою оценку сложившейся ситуации.

— Безмозглая тварь! — вскипел Предводитель. — В супе сварю! В котел тебя! В кипяток!

Он попытался поймать Флинта, но тот оказался проворнее и вылетел в окно, а Игорь, метнувшись за ним, нос к носу столкнулся с представителями порядка.

— Э-ээ… — опешил он. — Здравствуйте…

Те тоже замерли при виде разыгравшейся сцены.

— А, так это вы! — наконец сказал один из них.