– Прошу прощения, мэм, – бросил он, продолжая путь.

На Южной улице Центрального парка под ногами хрустели осколки стекла и скрипели какие-то обломки. Оттолкнув очередного оборванца и благополучно проскочив мимо группы молодых людей в весьма дорогих, но изодранных костюмах, Смитбек выбрался на тротуар. Здесь – на краю толпы – обстановка была гораздо спокойнее. Стараясь не вляпаться в голубиный помет, журналист вскарабкался на пьедестал и ухватился за нижнюю складку одеяния Шекспира. Затем он уперся рукой в открытую бронзовую книгу, подтянулся и оказался на широких бронзовых плечах.

Вид, открывавшийся с Шекспира, вызывал почтительный трепет. Свалка охватила несколько кварталов на Бродвее и всю Южную улицу Центрального парка. Из станции подземки на Коламбус-сёркл, из-под водосточных решеток и из вентиляционных труб лезли все новые и новые оборванцы. Смитбек и не подозревал, что в мире существует так много бездомных и такое количество юнцов. Со своего поста он видел, как пожилые демонстранты – старая гвардия миссис Вишер, – соблюдая полнейший порядок, двигаются в направлении Амстердам-авеню, стремясь оказаться как можно дальше от поля брани. Некоторые размахивали руками, тщетно стараясь привлечь внимание такси. А прямо под ним то возникали, то исчезали группы дерущихся людей. Все с той же странной смесью ужаса и восторга он отслеживал траектории разнообразных метательных снарядов, любовался кулачными боями и фехтованием на палках. На мостовой уже лежали первые жертвы. Видимо, раненые – если не хуже. Осколки стекла, камни, обломки бетона устилали улицу, мешаясь с кровью. Однако большинство противников ограничивались тем, что кричали друг на друга или принимали угрожающие позы. В толпе наконец появились отряды полицейских. Но копов было очень мало, а враждующие стороны перемещались в парк, там усмирить их будет гораздо труднее. “Куда подевались копы?” – снова спросил себя Смитбек.

Несмотря на охватившие его ужас и отвращение, какая-то часть его души пела от восторга. Это будет замечательный материал! Журналист напряженно всматривался в темноту, стараясь запечатлеть увиденные картины и прокручивая в уме возможное начало статьи. Толпа бездомных тем временем стала одерживать верх. Кроты в своем праведном гневе загнали демонстрантов в южную оконечность парка. Ослабленные длительным недоеданием, алкоголем и наркотиками бездомные владели искусством уличной драки несравненно лучше, чем молодые банковские служащие и брокеры. Толпа бодро разбила несколько телевизионных камер. Немногие уцелевшие операторы отошли в тылы под прикрытие передовых фаланг. Сцену битвы заливали лучи прожекторов. Фотографы, забравшись на крыши близлежащих домов, снимали происходящее дорогими камерами с телеобъективом.

Внимание Смитбека привлекло какое-то синее пятно. Он присмотрелся получше: сквозь толпу, размахивая дубинками, пробивалась небольшая, тесно сплоченная группа копов. В центре группы находились какой-то до смерти перепуганный цивильный тип с усиками щеточкой и толстый, потный коп, в котором Смитбек без труда узнал капитана Уокси.

Журналист с интересом следил, как группа прокладывает путь сквозь ряды дерущихся. В поведении полицейских он уловил некую странность: копы не пытались прекратить драку или утихомирить толпу. Все их усилия были направлены лишь на то, чтобы защитить Уокси и типа с усиками, следующих в центре группы. Пока Смитбек размышлял, группа пересекла мостовую и бегом устремилась в парк. Копы явно спешили выполнить какое-то задание – задание, судя по спешке, чрезвычайно важное.

“Но какое задание, – спросил себя Смитбек, – может быть более важным, чем прекращение беспорядков?”

Еще несколько секунд он неподвижно сидел на плечах Шекспира. Единственно верное решение принять было мучительно трудно. В конце концов Смитбек соскользнул со статуи, перескочил через невысокое каменное ограждение и помчался вслед за копами в негостеприимную темноту парка.

Д’Агоста вынул изо рта незажженную сигару и с отвращением уставился на изжеванный кончик. Марго отследила взглядом, как в поисках спичек он похлопал себя по карманам. Так ничего и не найдя, лейтенант перехватил её взгляд и вскинул брови в молчаливом вопросе. Марго отрицательно покачала головой. Д’Агоста повернулся к Хорлокеру, открыл было рот, чтобы что-то сказать, но, видимо, передумал. Шеф прижимал к уху трубку радиотелефона, и вид у него был не очень счастливый.

– Мизнер? – кричал шеф. – Мизнер, ты меня слышишь?

Из трубки донесся какой-то хрип, и Марго решила, что это Мизнер вышел на связь.

– Усмири и произведи арест этих… – начал Хорлокер.

Трубка снова что-то прохрипела в ответ.

– Пять сотен? Из-под земли? Послушай, Мизнер, не вешай мне лапшу на уши. Почему они до сих пор не в автобусах?

Хорлокер замолчал, слушая собеседника. Краем глаза Марго увидела, как Пендергаст, сидя на столе и наклонившись к шефу, прислушивается к голосу из трубки, делая при этом вид, что просматривает свежий номер “Полицейской газеты”.

– Пустите в ход дубинки, применяйте газ, мне плевать, как вы сделаете это… Демонстранты?! – Он опустил трубку, огляделся так, словно не мог поверить услышанному, и поднес трубку к другому уху. – Нет-нет! Ради всего святого, не используй газ вблизи демонстрантов. Большинство людей из двадцатки и двадцать второго находятся под землей. Тридцать первый участок комплектует своими людьми пункты сбора. Северная часть города оголена, как… ладно, не важно. Скажи Перилльо, что я хочу через пять минут собрать совещание всех своих замов. Привлеки людей из других муниципальных округов, призови всех, кто сейчас не на службе, не забудь про копов, которые снимают показания счетчиков на муниципальных стоянках. Одним словом, мобилизуй всех и брось в район парка. Ты меня понял?

Хорлокер швырнул трубку и схватил другую с аппарата, стоящего перед ним на столе.

– Куртис! Соедини меня с кабинетом губернатора! Бездомные, которых мы выкурили из-под земли в районе Центрального парка, учинили мятеж. Они вошли в столкновение с большой демонстрацией, проходящей по Южной улице Центрального парка. Мы должны вызвать Национальную гвардию. Свяжись с Мастерсом и скажи, что нам может понадобиться оперативный вертолет. На всякий случай. Пусть выведет броневики из арсенала на Лексингтон-авеню. Хотя нет, броневиков не надо. Они скорее всего не смогут прорваться. Свяжись с полицейским участком в самом парке. Мэру я позвоню лично.

На сей раз он положил трубку не так торопливо. По его лбу стекала одинокая капля пота. Хорлокер оглядел командный пункт, явно не замечая ни работающих копов, ни радиоустройств, бормочущих что-то на разных волнах. Вид у него был как у человека, для которого неожиданно рухнул весь его мир.

Пендергаст аккуратно сложил “Полицейскую газету” и положил её на стол. Потом он наклонился вперед, пригладил свои светлые волосы и небрежно бросил:

– Вот я сейчас размышлял…

“Ого!” – мысленно воскликнула Марго.

Пендергаст подвинулся на столе, оказавшись прямо напротив шефа Хорлокера.