Кимберли Брилл выразилась дипломатичнее, когда я спросил, что она думает о сотрудничестве УБН с Леру. Как ни смотри, оправдательные приговоры в Миннесоте показали, насколько рискованно было бы привлекать Пола к суду. Она сказала: «Тогда, возможно, все закончилось бы еще хуже». Но ненадолго она поддалась чувству разочарования, сказав об обвинителях: «Это просто смешно. У них было полно доказательств. Они не смогли толком изложить дело, по-моему. Не знаю, корректно ли так говорить. Но я испытала большое огорчение».

Я годами добивался от Департамента юстиции, чтобы они озвучили причины сотрудничества с Леру и дали мне возможность узнать точку зрения группы 960. В ответ — только вариации на тему «Никаких комментариев». Пресс-секретарь УБН в Вашингтоне несколько раз сказал мне, что никто из задействованных в провокациях агентов не будет со мной говорить. Даже бывшие агенты, работавшие по этому делу, отказывались отвечать и предостерегали меня от попыток копать глубже: «Вам следует быть по-настоящему осмотрительным, если не хотите попасть в число свидетелей», — сказал мне один из них.

В начале 2018 года УБН все же позволило мне переговорить с бывшим агентом, работавшим над делом Леру. Он сказал: «Подумайте сами, он в тюрьме, он больше не убивает». Не удалось проследить за нитями, ведущими в Иран и Северную Корею, но приговорены четверо американцев, из них двое бывших солдат армии США, которые скитались бы по миру, предлагая услуги наемных убийц.

«Стоила ли игра свеч? По-моему, да. Получит он пятнадцать или тридцать лет? Да почти всем, кто был замешан в его предприятиях, следовало бы всадить пулю в лоб. Серьезно. Это далеко не самые хорошие люди. Они никогда не станут полезными членами общества. В чем же справедливость? Я не знаю, я просто делаю свою работу, вот и все».

Прокуроры отказались сказать что-либо о Леру. Пресс-секретарь прокурора США в Южном округе несколько раз не соглашался поговорить, повторяя, что в 2015 году у них «не было никакой информации о Леру для общественности». Подобным образом мне ответили и в Бюро защиты потребителей, где работала Линда Маркс. Когда я представился самой Маркс однажды утром на выходе из зала суда в Миннеаполисе, она с сухой улыбкой сразу сказала: «Никаких комментариев».

Информационный вакуум заполнялся кое-где дикими теориями насчет Леру и его подвигов. Многие из них дошли до меня, и я должен хотя бы упомянуть о них. Я получал имейлы, в которых высказывались мнения, что Леру — изобретатель биткоина, и я только потратил время, чтобы выяснить, нет ли тут доли истины. Близкий к одному бывшему сотруднику Леру был убежден, что Леру лишь часть глобального заговора, в котором участвуют Клинтоны, Джордж Сорос и так далее и тому подобное, — и посылал мне длинные объяснения того, как все это связано воедино. Мне писали те, кто делился неправдоподобными историями из собственной жизни с участием Пола Леру — где он угрожал убить или разорил их. «Вы проглотили утку, сделанную тремя ведомствами», — сообщил мне один такой корреспондент. Когда я начинал выспрашивать подробности, такие корреспонденты просто исчезали, сказав только: «Все гораздо сложнее, чем вы думаете». И в некотором смысле, это было правдой. Все время вне моего поля зрения оставались люди, обстоятельства, какие-то детали. Даже самые надежные источники иногда передавали мне слухи или присылали списки должностных лиц разных стран, получавших деньги от Пола. Например, он готовил якобы переворот в Зимбабве. Эта сплетня дошла и до самого Пола, который написал однажды кузену Мэтью Смиту: «У вас там много всякого странного дерьма. У вас вроде как говорят, что я планирую свергнуть президента? Меня, в конце концов, убьют из-за того, что болтают люди».

Один журналист рассказывал мне, что Леру вместе с южноафриканскими спецслужбами намеревался вывезти золото, спрятанное ливийским лидером Муамаром Каддафи. Он даже прислал мне предполагаемый план встречи сообщников. Но никак нельзя было удостовериться в его достоверности. Но даже если исходить из того, что лично я знал, с уверенностью не скажешь, что да как. С Леру, содержавшим вооруженные отряды охраны в Сомали и собиравшимся перевозить наркотики с помощью подводного дрона, ничего нельзя было сбрасывать со счетов.

Атмосферу интриги вокруг Пола усиливала судьба «ТруКрипт», программы шифрования данных на диске, созданной анонимными программистами в 2004 году на основе разработанной Полом E4M. За последующее десятилетие «ТруКрипт» стала одной из наиболее широко используемых программ в своем роде, однако авторы ее оставались неизвестны, неясно было и то, имел ли более прямое отношение Леру к ее созданию. Однако он, по крайней мере, доверял «ТруКрипт», он поставил ее на компьютеры своих подчиненных.

Доверие Пола оправдалось событиями 2013 года: Эдвард Сноуден бежал из США с кипой документов Агентства национальной безопасности, в том числе содержавших сведения о том, что в АНБ пытались взломать «ТруКрипт» и не сумели. Однако год спустя сумрак тайны еще более сгустился. На сайте анонимных создателей программы появилось уведомление: «ПРЕДУПРЕЖДАЕМ: использование «ТруКрипт» небезопасно, так как может повлечь за собой неустановленное воздействие на систему защиты данных». Среди пользователей Интернета поднялась буря, начались тревоги и рассуждения на тему: сумело ли АНБ в итоге взломать программу? Или им просто надоело раздавать программу бесплатно?

Время появления предупреждения говорило в пользу того, что арест Леру повлиял на ситуацию с «ТруКрипт» — потому ли, что он сам работал над ней, или потому, что его исчезновение напугало тех, кто в действительности работал. Сам Леру признал только то, что был создателем E4M.

Однако один человек, связанный с Леру, рассказал мне, что Пол хвастал, что он приложил руку к созданию «ТруКрипт», после чего отдал программу другим, но продолжал финансировать их работу. Когда УБН арестовало Пола, он воспользовался позволением выходить в Интернет и сообщил тем, кто занимался программой, что находится в тюрьме. Возможно, разработчики «ТруКрипт» испугались или бросили с ней возиться просто потому, что прекратилось финансирование со стороны Пола. Мой источник сказал: «Это его детище. Не знаю, почему он не поведает всем об этом».

Дольше всего ходили разговоры о том, что Пол работал на правительство США. Шептались, что он или Дейв Смит, или они оба были связаны с ЦРУ, или АНБ, или ФБР. Локлан Макконнел сказал мне, что однажды Пол заявил, будто работал на АНБ в качестве компьютерного аналитика. «Я подумал, что это все лажа», — добавил Локлан. Но многие адвокаты, защищавшие подсудимых по делам, касавшимся Леру, тоже интересовались втихую, не таит ли вся секретность, разведенная властями, более сложной игры, не сводящейся только к сделке о сотрудничестве. Маркус, киллер из ЮАР, говорил: «Я все время думал, что, может быть, каким-то боком за его компанией стоит ЦРУ. Они там натворили столько всякой хрени — и все сходило им с рук».

У меня накопилось много соблазнительных намеков на то, что связи Пола с США были глубже, чем казалось. Например, его отношения с Бен-Менаше, бывшим израильским разведчиком, который утверждал, что слышал от лиц в зимбабвийской администрации, что Леру американский агент. В конце 2012 года дом Бен-Менаше в Монреале забросали бутылками с зажигательной смесью, как и дом Мэтью Смита в Булавайо тремя годами раньше. Никто не пострадал, и виновные не были пойманы. Были еще слова, сказанные Полом Феликсу Клауссену о том, что у него есть доступ к информации о политических намерениях США относительно Сомали. Кроме того, Пол провел полгода в Вирджинии в девяностых. Существовало общее подозрение, что с таким обилием предприятий в разных странах Пол наверняка служил для кого-то источником каких-то сведений.