Керене, Валира и Людис, и Мейлин. Сказали, что Айшу со Стражем убили в Муранди разбойники. Керене, по слухам, во время бури упала с корабля в Аргуэнью и утонула. А Мейлин... Мейлин... – Слезы душили ее, и она не могла продолжать из-за рыданий.

Морейн тоже обняла подругу, что-то успокаивающе шепча и оцепенело глядя поверх плеча Суан.

— Несчастные случаи бывают, – медленно промолвила она. – И разбойники попадаются. И бури случаются. Айз Седай смертны, как и все люди.

Морейн и сама с трудом верила своим словам. Все пять сестер сразу? Бывало, ее отец поговаривал, что один раз – случайность, два раза – может быть совпадением, но три или больше несомненно указывают на действия твоих врагов. Он утверждал, что где-то вычитал эту фразу. Но какие враги? Морейн постаралась поглубже загнать пришедшую на ум мысль. Кое о каких вещах порой невыносимо даже подумать.

Суан отстранилась, высвободилась из объятий Морейн.

— Ты не понимаешь! Мейлин!.. – Морщась, Суан яростно вытерла глаза. – Рыбий потрох! Попробую пояснее. Возьми себя в руки, дура проклятая! – Последние слова она прорычала, обращаясь к самой себе. Подведя Морейн к перевернутой бочке, она усадила подругу и движением плеч скинула со спины котомку. Судя по всему, это были все пожитки, с какими Суан отправилась в путь, и на смену у нее имелось, пожалуй, разве что еще одно платье. – Присядь-ка лучше, а то на ногах не устоишь, когда услышишь, что я тебе расскажу. Будь я проклята, меня и саму ноги бы не держали.

Подтащив поближе ящик с выбитыми планками, Суан устроилась на нем. Она разглаживала юбки, беспрестанно поглядывая в сторону улицы, ворча на заглядывавших в переулок прохожих. У Морейн тревожно ныло под ложечкой, а явное нежелание подруги говорить ничуть ее не успокаивало. Как, впрочем, и саму Суан. Когда Суан заговорила снова, то ей пришлось сглотнуть, точно ее мутило.

— Мейлин вернулась в Башню почти месяц назад. Почему, я не знаю. Она ничего не сказала, ни где была, ни куда отправится. Просто собиралась остаться на несколько ночей. Я... О Керене я услышала утром того дня, когда вернулась Мейлин, а о других еще раньше. Поэтому я решилась поговорить с Мейлин. И не смотри так на меня! Я знаю, что значит быть осторожной!

Осторожной? Суан? Морейн едва не рассмеялась. Хотя она понимала: если рассмеется, то может и сама залиться слезами. Это какое-то умопомрачение. Наверняка это должно быть какое-то безумие. Морейн затолкала вселяющую ужас мысль подальше. Должно найтись и другое объяснение. Обязательно должно найтись, как же иначе...

— В общем, я тайком пробралась в апартаменты Мейлин и спряталась под кроватью. И слуги не заметили меня, когда перестилали постель. – Суан горестно хмыкнула. – Там я и уснула. Меня разбудило солнце, но постель была не смята. Утром убраться оттуда незаметно оказалось непросто, но я сумела выскользнуть за дверь, никому на глаза не попавшись, и спустилась на завтрак, ко второй смене. И вот ем я овсянку, и появляется Чесмал Эмри и... Она... Она сказала, что ночью Мейлин умерла в своей постели, – торопливо докончила Суан и тяжело вздохнула, глядя на Морейн.

Морейн порадовалась тому, что сидит, иначе колени у нее обязательно подломились бы. Это сущее безумие. Но сомнений нет – произошло убийство.

— Красная Айя? – в конце концов, предположила Морейн. Красные Айя могли бы убить женщину, заподозренную ими в защите мужчины, способного направлять Силу. Такое возможно. Но она не могла произнести этих слов вслух, потому что сама им не верила.

Суан фыркнула.

— На теле Мейлин не было ни царапинки. Желтые, разумеется, провели обследование. Будь это яд или удушение, они бы наверняка что-то нашли. Но ничего не обнаружили и признали смерть естественной. А я-то знаю, что это не так. Не может быть так, раз нашли ее в таком виде. Ни единой царапинки. А это, Морейн, означает только одно – Силу. Разве способны на такое даже Красные? – В голосе Суан звучала ярость, но девушка положила свой узелок на колени и прижала к себе. Казалось, она прячется за ним. Однако, судя по сердитому лицу, гнева в ней теперь было больше, чем страха. – Пораскинь мозгами, Морейн. Считается, что Тамра тоже умерла во сне. Только мы знаем, что в случае с Мейлин дело нечисто, и какая разница, где ее нашли! Сначала Тамра, а потом умирают остальные. Вот в чем смысл: кто-то подметил, как она вызывает к себе сестер, и решил узнать, в чем причина. Причем захотел настолько, что осмелился подвергнуть пристрастному допросу саму Амерлин. Значит, им есть что скрывать, раз они пошли на такое. И они рискнули всем, лишь бы их тайна оставалась нераскрытой. Они убили ее, скрыв ее смертью, что они наделали, а потом решили убить остальных. А это означает, что они не хотят, чтобы мальчика нашли, нашли живым. Им не нужен Дракон Возрожденный для Последней Битвы. Вот так, как ни крути. Иные объяснения – все равно что выплеснуть против ветра ведро с помоями и надеяться себя не обрызгать.

Не осознавая, Морейн всматривалась в конец переулка. Мало кто из прохожих хотя бы раз оглядывался на двух сидящих женщин. Никто не останавливался. Никому не было до них никакого дела. О некоторых вещах проще говорить, когда ничем не выделяешься. «Амерлин» была допрошена; «она» была убита. Не Тамра – это имя вызвало бы в памяти знакомое, преисполненное решимости лицо. «Кто-то» убил ее. «Они» не хотят, чтобы нашли Дракона Возрожденного. Подвергнуть кого-то допросу с использованием Силы вовсе не означает нарушения Трех Клятв, но убийство посредством саидар несомненно их нарушает. Это верно даже для... Для тех, чье имя Морейн хотелось произносить не больше, чем Суан.

Усилием воли придав лицу бесстрастное выражение, а голосу – спокойствие, Морейн с трудом вымолвила:

— Черная Айя.

Суан дернулась, потом, зло сверкнув исподлобья глазами, кивнула.

Едва ли не любая сестра неминуемо разгневается, услышав предположение, будто существует тайная Айя, скрытая среди остальных; Айя, всецело предавшаяся служению Темному. Большинство сестер попросту не пожелало бы даже упоминания о ней слышать. Белая Башня стоит на стороне Света более трех тысяч лет. Но были сестры, которые не отметали с порога существование Черных Айя. Некоторые полагали, что в этом есть доля правды. Считаные единицы в разговоре с другой сестрой, признали бы существование Черной Айя, однако Морейн не хотелось признаваться в подобном даже себе.

Суан раздраженно потеребила завязки своей котомки и бодро заговорила:

— Вряд ли им известны наши имена: Тамра ведь и не считала,