В Якутске мы прожили больше недели, не торопились, нам всем нужна была передышка, даже Лешка успел немного показать мне город, и рассказал уйму интересных историй, и я загорелась приехать сюда следующим летом. Зимой все — таки нет, я слишком боюсь таких невероятных морозов. К тому же Нюргустан был сильно расстроен, он ведь хотел поднять свои способности, а пещера больше не существовала. Я предложила Нюргустану поэкспериментировать на нем, сразу предупредив, что бы он все — таки сильно не надеялся, сознательно такого я еще не делала. Но попробовать то можно. Он обрадовался, мы сели в гостиной напротив друг друга, я попросила его максимально расслабиться. Если у человека есть магический дар, когда смотришь на него, то видно под грудиной сверкающую точку, — искорку и уже по ее размеру определяешь силу. Раньше я думала, что все маги видят эту искорку, но оказалось это тоже редкий талант, который перешел мне с отцовской стороны. Когда дар пробуждается у человека, он и выглядит как крохотная искорка, крохотная точка горит, переливается, мигает, а по яркости свечения и определяется сила. Если икорка яркая и от нее отходит сияние, то маг силен, а иногда искорка мерцает или еле тлеет, это слабый дар. У Нюргустана искра то светилась, то затухала, очень слабый дар, я взяла его за руку и осторожно стала своим огнем раскалять искру.

Нюгрустан вздрогнул, — горит и жжет немного, — сказал он виновато, поглаживая себя по грудине.

— Ничего, пока все нормально, — сказала я, не ослабляя внимания, уже меньше стала раскалять искру, раскачивая ее, туда, сюда как маятник, так дело пошло лучше.

Мне тоже было нелегко, я боялась сжечь Нюргустана, ведь его тело пока не приспособлено под яркую искру, и может просто не выдержать. Не знаю, как это объяснить, но обычное человеческое тело от приобретенного дара меняется. И бывает даже новорожденные ведьмы и колдуны гибнут, оттого что их тело не может принять магическую силу. Чаще всего родовые маги принимают дар примерно лет в двенадцать, это индивидуально, конечно, когда организм активно растет и приспосабливается под растущую искру. Тело становится крепче, выносливей, магов со слабым здоровьем не бывает. А Нюргустан все — таки уже взрослый мужчина, и его тело очень уязвимо, поэтому буду его раскачивать осторожно. Ну да, недаром говорят раскачивать искру, она стала больше, раздуваться и гореть ярче, только у Нюргустана резко поднялась температура, и его стало знобить. Пришлось остановиться, я поглядывала на его искру с любопытством, прикидывая, уменьшиться она или останется увеличенной. Сияние его искры медленно уменьшилось, но размер остался прежним, уже хорошо, результат есть.

— На сегодня все, — решительно сказала я, — и ты давай, ка ложись сразу, чуть позже я тебя еще проверю, и побольше пей.

Кюнней, тут же побежала наливать ему морс из брусники, вкусная штука, кстати. Нюргустану было плоховато, хоть он и крепился, я поняла, что слишком стала быстро его раскачивать, снова перестаралась. Хоть и поторопилась, но опасности для Нюргустана я не почувствовала, а вот отлежится там посмотрим, можно ли еще раскачать.

Лешка уже поговорил с Питиримом по телефону, и обрадовал меня тем, что вражды между ним и моими родными больше нет. А как отступные Питирим предложил моему деду обучение Вани в Чудной деревне, дед не смог отказаться от такой возможности для внука. И над моим брачным контрактом они работают вдвоем. Вот это да, мне снова стало жаль Андрея, хоть он и темный злобный маг, но ему не тягается с моими Дедом и Питиримом в связке, это убойное оружие.

Вот и мечта Вани исполнилась, пожить в Чудной деревне, да и так лучше будет, с Бабушкой и Дедом ему живется не очень хорошо, вроде и есть все у ребенка, а он ведь совсем несчастлив, не хватает ласки внимания. Хотя мне иногда казалось, что родные излишне строги к Ване для того чтобы я чаще жалела его, и тем самым раскачивала его дар, но возможно, это моя подозрительность. Я заметила, что Ваня стал намного сильнее, с другой стороны, он мальчик и больше их наследник, чем я, и ясно же что деду хочется иметь в семье сильного мага. Да ладно, даже если и так, я что против, раскачать дар собственному брату, а уж если его и воспитают как меня, то будет просто замечательно. В Чудной деревне Ваня будет не один, Кир ему будет рад, да и Таисия с ними будет и Лизонька. Я так скучала по малышам, хоть и знала, что с ними все в порядке.

Лешка предложил мне съездить с ним к Питириму и на прямую спросить его о том, зачем он все это делает с нами. У меня до этого тоже было такое же желание, но я поняла, что Питирим по любому выкрутиться, а правды нам все равно не скажет. Я предложила Лешке другой вариант, объединиться всем нам, ученикам, да вместе подумать сначала, что к чему, может, у кого еще какие идеи есть. Как-то идти против Питирима или злить его я пока опасаюсь и чем больше его узнаю то и опасаюсь больше. Лешка, подумав недолго согласился, что, да так будет лучше, а там что будет, мы еще не знаем, поживем, увидим, но почему-то я уверенна, что скучно нам всем не будет, Питирим придумает нам приключения.

Нюргустан пролежал пластом почти сутки, чувствовал он себя как при простуде, держалась постоянная температура, а затем его искра набрала яркость и еще больший размер, — невероятно, и как это красиво, оказывается, выглядит. Впервые я увидела свою работу не как лекаря, а как раскачивателя магов, только нужно все делать тоньше и медленней. Но Нюргустан был очень доволен, теперь он и сам чувствовал свои новые возможности. Ну да кому охота быть слабеньким магом, да еще и без таланта, теперь он сам уже определит, что у него будет получаться лучше.

Пару дней мы еще с ним раскачивали искру, уже медленней, а потом я просто поняла, что все нельзя больше, теперь он и сам, если захочет, может увеличить свой дар, а я уже помочь ему не могу, только убью, но Нюргустан и так был в восторге.

— Поеду к отцу, покажусь, — решил он, — и попробую обучиться, — я у него единственный наследник с даром, да и то слабым, никчемным получился, а он давно переживает, что у него ученика достойного нет. — А теперь то, я, ого — го,