У него мой сын

Спасите его

73

10:26

Фредди заклеил пластырем рты старикам, связал руки и ноги одной длинной веревкой и закрепил конец на батарее, сильно натянув. Потом надел кожаную куртку и сунул нож в карман. Тидиан сидел на стуле и растирал ногу, сконцентрировавшись на меньшей из бед. Фредди наклонился к мальчику:

– Сейчас мы с тобой отправимся в подвал. Если встретим по пути кого-нибудь из соседей и ты вякнешь хоть слово, я его убью. Если попробуешь сбежать на лестнице, маленький хитрюга, я вернусь в квартиру и позабочусь о бабушке с дедушкой. Все ясно?

Они спустились на два этажа, никого не встретив. Слава богу… Оказавшись на площадке, Тиди указал на белую железную дверь с ржавыми штырями. Городской художник-любитель написал во всю ширину баллончиком с красной краской: Дверь в ад.

Фредди достал связку ключей, которую прихватил из прихожей, вставил № 29 в замочную скважину и толкнул тяжелую створку.

– Пойдешь первым.

Тидиан никогда не спускался в ад – дед запрещал, говорил, что это логово всяких мошенников, наркоманов и дилеров. Мальчик помнил слова Муссы над черной пастью водостока: «Километры коридора, подвалы – по одному на квартиру, парковочные места, канализация…»

Он нажал на кнопку выключателя. Несколько лампочек – по одной на каждые два метра, прикинул Тидиан – освещали крутую узкую лестницу. Тидиан осторожно поставил ногу на первую ступеньку. Он так и думал, что мамино сокровище спрятано где-то в аду.

Неужели сундук с богатствами – та самая адидасовская сумка, которую требует Фредди? Как ее найти в длиннющем коридоре? Долго морочить голову монстру не получится, а если сумка чудом отыщется, будет еще хуже. «Я стану не нужен и получу удар ножом в сердце, потом он убьет бабулю с дедулей!»

– Ты что там затих? – скрипучим голосом спросил Фредди. – Не дури и поторопись!

Кончик ножа уколол в спину. Как будто кот зацепил когтем. Тидиан пытался собраться и не паниковать, как учил Альфа́.

«Представь, что бьешь пенальти. Забудь обо всем. Не торопись. Дыши медленно».

Дед рассказывал ему о сокровище своего деда – кувшинах с ракушками, которые в один миг превратились в ничто. Тидиан тогда спросил: «Но сокровище никуда не делось?» – и услышал от Муссы нечто непонятное, но важное. Что это было?

– Шагай, сопляк!

Тидиан спустился на одну ступеньку.

«Двигайся спокойно, – учил Альфа́. – Разбег в два шага, не больше. Смотри в другую сторону, чтобы отвлечь внимание».

– Я… мне страшно, – прошептал он. – Кажется, там крысы… И шприцы… Иногда туда сбрасывают покойников.

Тиди говорил с закрытыми глазами – хотел привыкнуть к темноте. Он с невероятной осторожностью шагнул на следующую ступеньку, слыша за спиной хохот Фредди, эхом отражающийся от бетонных стен. Смех перешел в хриплый кашель, нож снова коснулся спины. До конца лестницы оставалось не меньше десяти ступеней.

– Ладно, малыш, а теперь прибавь-ка шаг…

Свет погас, пространство погрузилось в темноту, и Тидиан решился – начал спускаться. Их с Фредди разделяло уже не меньше метра, и негодяй разразился бранью, боясь шевельнуться.

«Дай мне твою силу, мама, – молил Тидиан. – И глаза совы… Нога – ступенька, нога – ступенька, еще одна, дальше, дальше от него…»

Тиди выхватил из кармана платок, обмотал кулак, нашел глазами на стене более темную тень и ударил. С хрустом разбилась лампочка.

«Двигайся вперед! – приказал себе Тидиан. – Нужно разбить все лампы, которые встретятся по пути. Ты тренировался. Ты видишь в темноте. Уж точно лучше Фредди».

Он разбил следующую лампочку через секунду после того, как Фредди нажал на кнопку. Монстр с ножом успел заметить силуэт в самом низу лестницы, и все снова погрузилось во мрак. Яростный вопль. Хлопнула дверь. Чудовище покинуло ад.

Сначала мальчик испугался за бабушку и дедушку. «Попробуешь сбежать, я вернусь и позабочусь о них!» – пригрозил ему убийца. «Ничего ты не сделаешь! Тебе нужна сумка, и ты уверен, что загнал меня, как крысу в лабиринте…»

Тиди понимал, что времени у него совсем мало: Фредди сходит за фонарем и вернется.

Мальчик двигался быстро, на ощупь, ведя ладонью по холодной, липко-влажной стене, по которой тянулся электрический провод. Лодыжка распухла и жутко болела, кончики пальцев покалывало.

«Иди! – приказал он себе. – Иди и бей лампочки!»

И он шел и бил, понимая, что в этом подвале вряд ли найдется выход, совсем как в каменном гроте.

Так будет рассуждать Фредди.

И потому обязательно вернется.

74

10:31

– Я должен с вами поговорить, Петар.

Майор смотрел, как марокканские коллеги ведут вниз по трапу аэробуса Бэмби Мааль. Эскорт как у голливудской дивы, ну в крайнем случае, как у старлетки студии «Атлас».

Уарзазат[118]. И умереть…

– Тогда поторопись, – ответил Велика. – Как только девица окажется в здании, я включаюсь в игру. Не люблю, когда меня отодвигают усачи в каскетках, которым всего-то и нужно, что произвести арест! После того как мы сделали всю работу.

– Не здесь, патрон. Наедине…

Петар даже не посмотрел в сторону подчиненного – первые члены группы захвата появились в зале.

– Пожалуйста, патрон. Мне нужна всего минута. Вопрос жизни и смерти.

Жюло кивком указал на дверь туалета напротив. Полицейские перекрыли зал В с 10-го по 16-й выход, так что посетителей в сортире быть не могло. Петар сдался:

– Ладно, парень. Надеюсь, ты не собираешься снова защищать твою возлюбленную. Захочешь взять ее замуж, придется подождать лет тридцать.

Они вошли, Жюло закрыл дверь, а майор решил воспользоваться писсуаром.

– Ну давай выкладывай, раз уж я здесь… – велел он и начал расстегиваться. – Чего ты ждешь?

Он повернул голову и так изумился, что забыл, чем занимается, и начал поднимать руки.

Жюло целился в него из «Зиг Зауэра».

– Ты… ты что, рехнулся?

– Мне очень жаль, патрон. Я не считаю вас мерзавцем, думаю, вы просто пытаетесь не потонуть в окружающем бардаке.

– Ничего не понимаю, чертов ты придурок! Опусти оружие и…

– Вам не нужны неприятности и заморочки. В обмен на место под солнцем вы всего лишь отворачиваетесь, когда речь заходит о беженцах. Смотрите в другую сторону.