садимся и разглядываем технику, сосредоточенную возле границы. Танки, САУ, РСЗО, ЗСУ, БТРы, катера на воздушной подушке, инженерные машины. Принцу и парочке сопровождающих его офицеров разрешается полазить по технике, пощупать её. Показательные стрельбы на полигоне. Осмотр пробитий на выставленных в качестве мишеней немецких «тиграх». Японцы потихоньку охреневают.

Вертолётная экскурсия закончена. Пересаживаемся на «Ли-2» и летим вдоль границы до Владивостока. Низенько. Так, чтобы было видно, где и что у нас к границе подтянуто. Специально был частям приказ на снятие маскировки. Во Владивостоке опять пересадка – на «Ил-12». Предлагаю принцу прокатиться в Казахстан. И спрашиваю разрешения махнуть напрямую, через Маньчжурию.

– Надо со штабом ПВО Квантунской армии связаться, – дополняет своё разрешение принц Коноэ.

– Давайте проведём эксперимент. Полетим без уведомления. Не переживайте. Даже самый быстрый истребитель Японии «Ки-84» на пятьдесят километров в час медленнее этого самолёта. Кроме того, есть у меня такое ощущение, что наш пролёт вообще будет не замечен ПВО Квантунской армии.

– Почему? У нас там вполне современные локаторы стоят.

– Они ничего не увидят. Вон в хвосте салона два шкафа стоят. Это аппаратура радиоэлектронного подавления. Ни радары, ни радиостанции в радиусе семидесяти километров от этих шкафов работать не могут. А если мы пойдём на максимальной двенадцатикилометровой высоте – то и в радиусе почти полутора сотен километров. Над Монголией мы выключим эту аппаратуру и дадим вам возможность связаться с штабом ПВО Квантунской армии. И вы сможете уточнить – обнаружили ли они наш самолёт. Полетели?

– Полетели.

Тысячу километров над Маньчжурией до границы Монгольской ССР проскочили менее чем за полтора часа. Никаких попыток перехватить наш самолёт не было. Штаб японской ПВО на запрос принца доложил о штатной обстановке в воздухе и отсутствии нарушителей воздушного пространства. Принц всё больше становится похожим на европейца – узкоглазость пропадает и у него, и у сопровождающих его офицеров.

Через пять с половиной часов после вылета из Владивостока садимся на аэродром Семипалатинского полигона. Уже поздний вечер. Ужин в столовой служебной гостиницы. И расходимся по номерам. Завтра тоже будет насыщенный день.

Утром едем на полигон. Демонстрирую принцу мишенное поле. Всё как положено. Капитальные дома-постройки, артиллерия-бронетехника, несколько отар овец-верблюдов. От входа в бункер наблюдаем за полётом бомбардировщика. Сброс бомбы и раскрытие парашюта. Бегом в бункер. Взрыв. Охреневшие лица японцев. Ещё более охреневшие их лица – после облёта на вертолёте раскуроченного взрывом мишенного поля. Переезд на другую площадку. Стратегическая Р-4 на многоосном автотранспортёре. Вручаю одному из сопровождающих принца офицеров малярную кисть и банку краски. Предлагаю ему нарисовать какой-нибудь иероглиф на головной части ракеты. Нарисовал. Для контроля сфоткали иероглиф. Отходим. Даю команду расчёту на пуск ракеты. Наблюдаем в отдалении. Пуск. Ракета исчезает за облаками. На острове Кунашир тоже есть полигон. Туда вчера закинули парочку японских офицеров из свиты японского регента. Через час связываемся с полигоном на Кунашире. Тамошние японцы подтверждают падение головной части ракеты и подтверждают наличие иероглифа на ней.

Веду Коноэ в ангар, где демонстрирую атомную боеголовку ракеты Р-4.

– У нас есть некоторое количество атомных бомб и достаточное количество самолётов-носителей для них, как вы видели утром, бомба была сброшена обычным двухмоторным истребителем. Но основным носителем атомных боеприпасов у нас в армии выбраны баллистические ракеты. Пуск одной из которых был вам сегодня продемонстрирован. Если вы обратили внимание на габариты ракеты и пусковой установки, то должны понимать, что одна такая ракета вполне может быть размещена на крупном эсминце, а на крейсер и несколько ракет влезет. Что, собственно, мы с несколькими своими кораблями и проделали. Одной такой ракеты с атомной боеголовкой хватит для уничтожения крупного порта, а две-три ракеты стирают с лица земли город-миллионник.

Перелёт на берег Иссык-Куля. Пересаживаемся на вертолёт. Летим над водой. Внизу два торпедных катера выходят в атаку на четыре радиоуправляемых кораблика. До корабликов от катеров более сорока километров. Пуск. Четыре рыбины-торпеды выскакивают из торпедных аппаратов и устремляются к горизонту. С воздуха их хорошо видно, несмотря на почти полное отсутствие следа. Наш вертолёт сопровождает торпеды. Вот наконец-то можно одним взглядом ухватить и корабли-радиомишени, управляемые с зависших над ними вертолётов, и идущие в атаку торпеды. Корабли-мишени интенсивно маневрируют и разбегаются в стороны. Но торпеды повторяют манёвры мишеней и одна за другой поражают их.

Возвращаемся на берег.

– Господин Брежнев, вы так до сих пор и не ответили на вопрос: к чему все эти демонстрации? – спрашивает очумевший Коноэ.

– А вы, принц, не догадываетесь? Советский Союз готов обсудить с Японией условия прекращения войны на Тихом океане и в Азии.

– Но ведь в войне ещё участвуют США!

– С США мы решим вопрос отдельно. А пока… У меня вопрос к вам. Готова ли Японская империя капитулировать перед Советским Союзом?

– Но… – принц в шоке.

Всё, что он увидел за два дня, не может оставить сомнений в том, что война Японии с СССР бесперспективна для первой. Абсолютно бесперспективна! Сдавайтесь, самураи.

Принца корёжит. Он начинает рассказывать о том, что его не поймут в Японии. Что сдаваться без боя противно самурайской чести. Ладненько. Обрисую перспективы.

– У СССР триста атомных боеголовок, мощность каждой от ста до двухсот тысяч тонн тротила. Даже с этого полигона мы можем достать любой порт или город в Японии, не говоря уж про Маньчжурию, Корею, Индокитай или Бирму. От Владивостока наши ракеты дотянутся почти до всех подконтрольных Японии территорий на Тихом океане. Десяток-другой атомных ракет по штабам и укрепрайонам Квантунской армии, и наши ударные части без особых проблем занимают Маньчжурию и Корею. Ещё несколько десятков ракет по японским портам, и вашему флоту негде будет базироваться и ремонтироваться. А самому вашему флоту лучше не появляться там, где ходят наши эсминцы и подлодки. Наши самолёты-разведчики без проблем установят места расположения других штабов и центров управления вашей армией и флотом. Ракеты прилетят и туда. Японии всё равно придётся сдаться. Только жертв будет больше. И ей придётся потерять всё приобретённое за последние полвека.

Коноэ уловил тему.

– То есть если мы сдадимся без боя… Что СССР потребует за это? И что останется у Японии?

– Перво-наперво – если Япония соглашается на наши условия, то мы гарантируем принуждение Соединённых Штатов Америки к миру с Японией. По условиям. Маньчжурия и Корея отходят к Советскому Союзу. Япония выводит свои войска из Китая. Индокитай вы тоже покидаете, и он входит в зону влияния СССР. Про Формозу мы с вами уже договаривались ранее – она наша. Сингапур передаётся СССР. Австралию делим пополам. Запад – ваш, восток с Тасманией – наш. Новая Зеландия: Южный Остров – ваш, Северный – надо будет американцам отдать. А то совсем нехорошо получится. Воевали они, воевали