—Алина, Прасковья, Вика,— тихо проговорила Калира, поднимая взгляды насмертельно бледных женщин, которые стояли уокна.— Мне… мне жаль, что так случилось.

—Дедушка нежалел освоём поступке,— прошептала одними губами Алиша.— Ия… ятоже непосмею сожалеть оего гибели. Накарту было поставлено слишком много. Каждая изнас прекрасно знала, что без жертв необойдется.

После речи княгини атмосфера вгостиной стала еще напряженнее, иподобное неукрылось отвнимательных глаз двух хозяек поместья ипереглянувшись между собой, слово вдруг взяла анита.

—Девочки, надеюсь, выневините вслучившемся своего мужа или кого-то еще?

Подобный вопрос походил нагром среди ясного неба, потому как практически сразу четверка княгинь разом обернулись водном направлении иопалили рассерженным взором заговорившую.

—Ллаэна, неоскорбляй нас такими словами. Мыбыникогда…— прошипела холодно Прасковья, нопрактически сразу женщина осеклась, когда увидела довольную улыбку супруги картара.— Кчему тыспросила отаком?

—Ярассказывала вам освоём брате?— спокойно продолжила говорить анита, вновь переглянувшись сМастиной.

—Брат?— вдруг переспросила Виктория.

—Да, брат,— улыбнулась женщина.— Когда-то давно уменя был брат. Глупый инедальновидный. Точнее очень глупый инедальновидный. Его убили. Точнее убил. Его прикончил Пал. Само собой, натобыли свои причины, новтот момент янеистово ненавидела своего мужа. Тогда ябыла несносной дурой, что неразобралась вситуации идосих пор корю себя засвои прошлые поступки.

—Ллаэна, мыведь уже сказали, что…

—Кчему ведешь?— дрожащим голосом поинтересовалась Алина, невольно перебив подругу.

—Никчему,— улыбнулась радушно анита, напару сМастиной медленно поднимаясь наноги итакже неспешно удаляясь прочь.— Просто напоминаю вам отом, что судьба сложная штука. Необходимо радоваться тому, что имеете итому, что получили. Только ивсего. Ктому же…— хозяйка поместья вдруг остановилась исулыбкой кивнула всторону.— Ваш муж… онуже здесь.

После слов женщины четверка княгинь сзамиранием сердца почти моментально рванули кокну, чтобы тотчас засвидетельствовать тёмно-бирюзовую вспышку, изкоторой неспешно вышагнули два мужских силуэта.

—Захар…— сослезами наглазах прошептала Алина, бросившись навыход.— Онвернулся…

* * *

Незнаю почему, нозаэти три дня вдуше поселилось пугающее спокойствие. Дожути пугающее. Незнаю, что именно так повлияло, либо моя смерть, либо моё воскрешение. Ноявпервые испугался. Испугался неизвестности. Мне мерещилось, что вот-вот должно было что-то случится. Что-то, что заставило быреанорца вновь сорваться сместа. Мчаться галопом прочь, попутно сэтим решая множественные проблемы, надрывать собственные жили иснова… убивать. Однако ничего такого неслучилось. Всё осталось по-прежнему.

—Странно,— обронил яневольно вслух, шагая плечом кплечу всторону поместья.

Истоило моим словам прозвучать, как мироходец невольно фыркнул ирассмеялся себе под нос.

—Чувствуешь себя невсвоей тарелке, да?— хмыкнул понятливо тот.— Ненужно больше торопится иничего неподгоняет позади, нетак ли?

—Откуда ты…— резко поднимая глаза наПаллада, прошептал озадачено я, нопочти тотчас пришлось осечься, потому как мой собеседник всамой бесцеремонной манере внезапно рассмеялся.

—Это жизнь, мой реанорский друг! Спокойная иразмеренная жизнь! Похоже, из-за всего навалившегося заэти годы тыизабыл, что это означает. Шагай давай,— весело ухмыльнулся он, апосле взглядом указал вперед.— Благо тынеодинок. Тебя есть кому ждать.

Князь Лазарев. Хранитель Земли. Красный Демон. Кровавый Лазарь. Жнец Бездны. Идаже Спаситель. Смомента уничтожения врат как меня только неназывали, ностоило посмотреть вуказанном направлении, как чуткий реанорский слух уловили доболи родные голоса.

—Папа!

—Папа здесь!

—Папка вернулся!

Лишь сейчас вэтот самый момент ипосле всего происходящего, доразорванного вклочья реанорского естества, наконец-то, дошла обыденная истина, атасамая пугающая пружина неизвестности моментально развеялась, словно еёинебывало.

Спокойная жизнь, значит. Видимо, после того как тыпогряз погорло вчужой крови, Зеантар, тыивправду начал забывать оподобном.

Матвей, Тар, Фларас мчались комне самыми первыми изаними едва-едва поспевала Лика. Наколени яупал неосознанно ипрактически моментально прижал ихксебе, будто быневидел ихцелое тысячелетие, аследом пришла очередь обнимать идочь. Счастливая улыбка самопроизвольно заиграла намоих губах ивсе беды, все несчастья, что случились сомной ранее просто-напросто растворились вэтом моменте.

—Папа, ты… тыплачешь? Почему?— вдруг прошептала взволновано Лика, ручками касаясь моей щеки ибыстро переглянулась сбратьями.— Тебя кто-то обидел?

—Нет, моя милая. Просто ясчастлив. Очень счастлив. Даинеродился тот, кто способен обидеть вашего папа.

—Пап,— вдруг заговорщицки зашептали Фларас иТар водин голос мне наухо.— Аэто правда, что ты… тытоже хранитель? Как идядя Паллад.

—Кто вам такое сказал?— расплылся явширокой улыбке.

—Тетя Анжелика итетя Лиза,— тотчас сознался Матвей.— Еще они сказали, что тыспас очень много людей. Они говорят, что ты… тысамый настоящий герой.

—Герой?— ухмыльнулся залихватски я.— Вот ужвряд ли. Ваш папа подругой части.

Забеседами сдетьми яисам незаметил, как рядом снами возникли силуэты девочек. Улыбка моя невольно померкла, нокак нельзя кстати напомощь пришла королева фей, что стремительно выпорхнула измоего кармана, чем иотвлекла малышню.

—Ниа! Ниа! Ниа!

—Все замной! Сейчас ярасскажу вам кое-что захватывающее!— весело пропищала детям малышка, ловко упорхнув всторону, попутно сэтим ободряюще мне подмигивая.

Алиша, Прасковья, Вика, Лира, Рита иХельга.

Каждая изженщин смотрела наменя по-разному. Иименно эти различные взгляды сбивали столку.

—Девочки, я…

—Если снова посмеешь просить прощение,— снаигранной свирепостью прошипела хрипло Куня сраскрасневшимися глазами.— Тоя… тоя… тоязасебя неручаюсь… Ты… тыневиноват вихсмерти… Никто невиноват… Несмей обесценивать ихисвои собственные старания…

Последние слова жена выпалила повиснув уменя нашее, вцепившись вменя, словно вспасательный круг, асекунду спустя заней последовали иостальные.

Теплота, нежность, запах. Всё это стало настолько родным, что складывалось впечатление, что яивправду невидел ихцелую тысячу лет.

—Нет, вовсе нет,— улыбнулся широко я, целую каждую женщину словно впервый раз.— Лишь хотел сказать, что я… явернулся. Как выипросили.

—Делай как можно чаще,— шмыгнув носом тихо пробормотала Алиша.

—Да, точно,— повторили следом остальные.

—Куда яужтеперь отвас…