– Вы можете отвезти к себе мисс Франкенштейн и мисс Раппаччини? – спросил Холмс. – У них была тяжелая ночь. А я должен доставить Хайда и Ренфилда в Скотланд-Ярд. Мисс Моро, если бы вы согласились меня сопроводить, думаю, это бы обеспечило их хорошее поведение по дороге.

Почему он зовет с собой в Скотланд-Ярд Кэтрин, а Мэри должна возвращаться на Парк-Террейс? Это было несправедливо. Она тоже отлично могла бы охранять Хайда и Ренфилда. Конечно, у нее нет острых зубов, как у Кэтрин, но зато есть револьвер…

Она потрясла Элис за плечо, и судомойка сонно заморгала.

– Уже пора готовить завтрак, миссис Пул? – зевая, спросила она, а потом огляделась и охнула, разом припомнив события этой ночи. Мэри поднялась и потерла затекшее плечо.

Холмс взял ее под локоть – она была так поражена этим, что едва не отскочила от него прочь. Наклонившись к ней, детектив тихо сказал:

– Не хочу тревожить остальных, мисс Джекилл. Они верят, что мы уже расправились со всеми врагами, но я в этом не уверен. Мы не знаем, спасся ли Прендик, и если да – куда он бежал. Похоже на то, что сотворенные им зверолюди мертвы, но и в этом мы не уверены. По крайней мере одному удалось скрыться, когда вокруг царил хаос. Мы даже не знаем наверняка, есть ли у преступников еще сообщники. Я спрашивал об этом Хайда, но он отказывается говорить. Так что в Лондоне все еще опасно. Надеюсь, вам удастся обеспечить безопасность мисс Раппаччини, мисс Франкенштейн и… этой девочки, если не ошибаюсь, вашей служанки? – Он с интересом взглянул на Элис. – Мы с мисс Моро вернемся, как только сможем, и присоединимся к вам, чтобы все заново обсудить. Думаю, мисс Франкенштейн известно больше, чем она нам успела рассказать, и нам необходимо в подробностях узнать ее историю.

– Хорошо, мистер Холмс, – согласилась Мэри. – Думаю, оставшихся у меня денег хватит на кэб.

Ей было неприятно, что ее отправляют домой, но Холмс был совершенно прав. Нужно было доставить Беатриче и Жюстину в безопасное место, то есть в дом на Парк-Террейс. Холмс взял ее под локоть, доверительно говорил с ней… Мэри пока не знала, что об этом думать, кроме того, что нечто подобное случилось с ней впервые – и оно ей нравилось.

Когда секретарь лично сообщил им, что два кэба ожидают возле Королевского госпиталя, они вышли все вместе. Поднимаясь в кэб вслед за Холмсом, Хайд неожиданно обернулся и сказал:

– Мэри…

Он впервые обратился к ней напрямую. Мэри взглянула на него – маленького хромого человека со странным лицом, которое казалось бы обаятельным, если бы не порочное, хитрое его выражение. Но сейчас это выражение сменилось на робкое, почти умоляющее.

Мэри отвела глаза. Нет, она не хотела говорить с ним здесь и сейчас. Может быть, потом, когда его уже осудят за убийство сэра Дэнверса Кэрью. Может быть, она навестит его в тюрьме после суда и перед повешением. И спросит его… собственно, о чем? О том, зачем он проводил все эти эксперименты. И где он был все это время. И как он мог поступить так ужасно с ее матерью, и с ней самой, и даже с Дианой.

– Я хотя бы… – продолжил хриплый голос Хайда. – Я хотя бы успел еще раз увидеть Эрнестину до ее смерти.

Эрнестину? Он сказал, что успел еще раз увидеть ее мать? Но когда и как? Мэри развернулась – но Хайд уже скрылся в глубине кэба и сел рядом с Ренфилдом, а следом за ними поднималась Кэтрин.

– Увидимся дома, – бросила она Мэри и захлопнула дверцу. Холмс уже сидел внутри – он вошел с другой стороны. И раньше, чем Мэри успела воскликнуть: «Что?», кэб тронулся с места, и его колеса загремели по мостовой.

Мэри смотрела экипажу вслед. Бледное лицо в окне, лицо, которое привиделось ее матери незадолго до смерти… Неужели это было лицо Хайда?

– Мэри, ты в порядке? – спросила Беатриче. – Ты выглядишь так, будто только что увидела fantasma… то есть привидение.

Оказывается, все остальные ждали ее одну. Беатриче, Жюстина и Элис стояли неподалеку, глядя на нее вопрошающими глазами. Мэри не знала, что им сказать. Если ее мать после долгих лет болезни действительно увидела в окне лицо Хайда, могло это ее убить? Скорее всего, так и было. Нет, ее окно было на втором этаже, и он не смог бы… впрочем, Мэри видела, как Диана лазает по стенам. Без сомнений, Хайд умел карабкаться по отвесным поверхностям не хуже своей дочки. Мэри вспомнила свою мать в последние недели ее жизни – что-то бессвязно бормотавшую, метавшуюся, страдавшую галлюцинациями… А потом – внезапная, неожиданная смерть. Ее волосы, разметавшиеся по подушке… Мэри больше не могла об этом думать. По крайней мере сейчас. На данный момент у нее была другая задача – доставить остальных на Парк-Террейс.

– Пойдемте, – сказала Мэри. – Пора ехать домой.

Кэтрин: – Завидовать мне было совершенно незачем. Даже не знаю занятия более скучного, чем сопровождение этой жалкой крысы в Скотланд-Ярд.

Диана: – Не забывай, что ты говоришь о нашем папаше. Да, я знаю все, что ты о нем думаешь, Мэри Упрямица. Это не меняет факта, что он – наш отец.

Кэтрин: – Я имела в виду Ренфилда. Который не умолкая бормотал о вечной жизни, которую ему обещали, и притом бросал на Хайда многозначительные взгляды, а Хайд его просто игнорировал – как и всех остальных. Холмс пытался расспрашивать его насчет Общества – кто еще в нем состоял? Где находится его штаб-квартира? Каковы его цели? Но Хайд только молчал, отвернувшись к окну. Тогда Холмс попробовал расспросить Ренфилда, но тот только болтал о своих мухах и пауках. Наконец мы добрались до Скотланд-Ярда. Холмс вышел из кэба – и бобби бросились к нему со всех сторон. Кто-то побежал за инспектором Лестрейдом. Холмс переговорил с ним несколько минут, а Хайда и Ренфилда тем временем куда-то увели в наручниках. Потом Холмс опять забрался в кэб, и мы уехали на Парк-Террейс. Он говорил, что нужно как можно скорее переговорить с Жюстиной. Вот, собственно, и все. Утомительное и скучное предприятие, совершенно не похожее на приключение. К тому же тебе удалось позавтракать раньше меня.

– Почему вы добирались так долго? – спросила Диана. Она валялась на диване в гостиной, одетая в одну из немногих оставшихся ночных рубашек Мэри. Волосы ее были мокрыми и зачесанными назад – без сомнения, над ними поработала миссис Пул. Когда Диана села, на диване под ее головой осталось мокрое пятно.

– Ты на удивление чистая, – заметила Мэри.

– Эта троллиха заставила меня принять ванну, прежде чем дала позавтракать. Она бы и Чарли загнала мыться, не выскочи он отсюда с быстротой молнии. И я его не осуждаю. Хотя в итоге он и лишил себя неплохого завтрака.

– О, я успела положить ему кое-что вкусненькое в карман, – сказала миссис Пул. – А тебя нужно было держать под водой, пока ты не успокоишься и не перестанешь болтать. Куда это годится – бегать по всему Лондону в одежках мальчишки-газетчика! Разве такое поведение достойно юной леди? Боже мой! Боже мой, неужели же это крошка Элис?

– Да, мэм, – призналась Элис, выходя вперед.

– Это долгая история, – сказала Мэри. – Мы расскажем ее в свое время, а прямо сейчас нам необходимо поесть… всем, кроме, может быть, Беатриче.