Запах пыльной пустоты с удвоенной силой ударил в нос. А тишина навалилась на плечи тяжелым плащом. Глупо признавать, но до этого момента я не верила, что между Доном и моей сестрой что-то было. Да, я застала их тем утром вдвоем и была в ярости. Но позже я уже ничего не чувствовала под действием зелья, а когда узнала, что какой-то дрянью отравили меня, разом поверила, что так же поступили и с ними. Цеплялась за эту уверенность с отчаянием утопающего, отметая сомнения. Даже от рассказа Альва о проверке, не выявившей у Дона никаких следов воздействия извне, отмахнулась. Заодно и оправдание, почему бывший жених больше не появляется возле моего дома, придумала.

За время, пока мне приходилось держаться от близких подальше, я успела обдумать тысячи вероятностей, почему в то безумное утро в родительском доме увидела именно то, что увидела. Кроме одной. Истинной. У моей сестры и моего жениха был роман. Недаром Дон ни на секунду не засомневался, что сможет убедить Делию его послушаться. И этот роман в итоге вылился в закономерный итог. Но мне об этом никто не сообщил. Даже родители.

Не знаю, сколько я просидела в кабинете, грея в ледяных руках бокал с коньяком. Может быть, час, может, несколько. Пару раз я даже порывалась отправиться в отчий дом и, прижав новоиспеченную семейку к стенке, выяснить все раз и навсегда. Но остатки здравого смысла удерживали меня в кресле. Опасность никуда не делась, и даже адская смесь из боли и обиды – не повод причинять им вред. Да и что, в конце-то концов, я могла сказать? Мне не за что было просить прощения. Но и требовать чего-то от них я не имела права. А даже если и имела, то теперь в любом случае было уже поздно. Я могла бы засомневаться в сообщении о помолвке. Меня тоже не так давно «помолвили» без моего ведома. Но объявления о свадьбах в этом разделе давали не сами молодожены, а отдел регистрации гражданских состояний. Там ошибок не делали…

Глухо выругавшись, я швырнула полупустой бокал в камин. Пламя взметнулось, выхватив из полумрака мертвенно-бледную девицу в черной накидке с перекошенным лицом и всклокоченными волосами. Я отшатнулась, едва не перевернув кресло.

«Злая ведьма, которую не пригласили на свадьбу, – горькая ухмылка скользнула по искусанным губам, когда я сообразила, что шарахнулась от собственного отражения. – По законам жанра мне теперь полагается проклясть будущее дитя новоиспеченного семейства? А вот хрен вам!»

Решение было принято сразу и без сомнений: в моем плане ничего не меняется. Убить бессмертного, прихватить сестру и теперь уже ее мужа и убираться из страны, а заодно и из водоворота гражданской войны как можно дальше. Дон никогда не был глупцом. Он не откажется выбраться из этого бардака, даже если помогать ему в этом будет бывшая невеста. А сейчас я должна работать, работать и работать.

Но добраться в тот день до мастерской мне было не суждено. Разумеется, меня прервал гость. И конечно же незваный. В последнее время ко мне только такие и приходили…

– Вы чем-то расстроены, Лира? – обманчиво-мягкий голос Лэнгли ввинтился в мозг раскаленным сверлом.

«Дура! Даже не проверила ничего! Сколько он уже здесь?!» – спохватилась я. Но плакать о пролитом молоке было уже поздно: нужно было срочно решать, как выкрутиться.

– Нет, я не расстроена. К собственному удивлению, я в бешенстве, – холодно отозвалась я.

– И что же случилось?

– Надо мной смеется половина столицы!

Он вопросительно приподнял брови, ожидая продолжения. Мысленно я взмолилась всем богам Вселенной, чтобы выбранная мной тактика не оказалась ошибочной, и медленно развернулась к собеседнику.

– Мне! Волшебнице, отмеченной самой магией! Предпочли грязную бездарку!

– Помнится, вы говорили, что ваш вояж с неким Ликастом был всего лишь экспериментом? – сузил глаза Лэнгли.

– Так и было! – с сарказмом огрызнулась я, внутренне готовясь к удару. – Но у меня как-то нет привычки посвящать всех подряд в суть своих экспериментов!

Предсказанный ментальный удар скрутил меня в узел, но быстро исчез. Я даже на пол рухнуть не успела, как приступ боли прошел.

– Это так… Напоминание о правилах хорошего тона, – скучающе проговорил профессор Лэнгли.

Я только склонила голову, якобы признавая его правоту. Играя свою роль, я уже привыкла к таким вот «напоминаниям» и порой вполне сознательно их провоцировала, когда хотела отвлечь пугало половины аристократической братии от неподходящих мыслей или выиграть несколько мгновений для того, чтобы привести в порядок собственные ментальные щиты. И сейчас воспользовалась привычной схемой, предвидя, что незваный гость не преминет врезать по моей бедовой головушке. Зато я успела подумать, как действовать в следующую минуту. Мигрень, накатывающая чуть позже, причислялась к неизбежной расплате за возможность продумать свои действия.

– И что же вас так смущает? Убейте недостойного вместе с его неприличной женой, и вопрос закрыт.

– Вот еще! Если я их убью – стану вдвойне посмешищем. Идиотка, приревновавшая к бездарке. Фу… У меня другие планы.

– Что-то я уже запутался в ваших противоречивых желаниях, Лира. – Он покачал головой. – Позвольте, я задам несколько уточняющих вопросов.

Я спокойно подняла голову: спектакль уже был готов и ждал единственного зрителя. Чисто болевые ментальные атаки перемежались попытками навязать приступы доверия или обреченности. Он каждый раз придумывал что-то новое. Но и теперь не сумел узнать больше, чем я хотела сказать. Ярость, что кто-то может предпочесть бездарку волшебнице мне, ненависть к Дону, из-за которого я выглядела посмешищем. И почти оформившийся план притвориться равнодушной, приглядывать за негодной семейкой, а лет через пять с научными фактами в руках продемонстрировать обществу, как дерьмово жениться на бесполезной бездарке.

– Научные факты… – Он снова покачал головой. – Зачем же ждать целых пять лет? Мы можем нанести молодоженам визит прямо сегодня. Думаю, тис Ликаст сразу осознает свою роковую ошибку. Мои друзья бывают очень убедительны. Да и общество сможет по достоинству оценить глупость поведения тиса Ликаста, увидев, к чему она привела.

– Сама! – оскалившись, рыкнула я прямо ему в лицо, в последний момент успев трансформировать ужас в звериную злобу.

Профессор Лэнгли только усмехнулся и погрозил мне длинным изящным пальцем.

– Манеры, тиса Мэй, манеры… Поступайте как вам будет угодно. Но мое предложение остается в силе. Вам достаточно только намекнуть. А пока приглашаю вас развеяться. Один мой друг сегодня дает прием. Для ближнего круга. Думаю, вас это развлечет.

Не то чтобы я приняла любезность своего ненавистного покровителя за чистую монету. Не меня он собирался развлекать, а в очередной раз попугать свой ближний круг тронутым ручным вивисектором, то есть мной. И честно признаться, я вполне годилась сейчас на эту роль: злобная взлохмаченная фурия. О да… Хозяев и гостей ждет незабываемый вечер. Как, впрочем, и меня.

Не говоря больше ни слова, я положила ладонь на предупредительно предложенную руку: никто не спорит с лидером радикалов, если ему вздумалось кого-то облагодетельствовать. И уж тем более это не стоило делать сегодня мне. Я и так выбрала лимит его терпения на ближайшие несколько месяцев…