всё же прислушались к его просьбе.

Майя Эонвэ, садясь в отдалении, где стояло больше всего декоративных цветов и карликовых деревьев, стал ждать. Он догадывался, что самое главное будет происходить не здесь, в зале, а совсем в другом месте. Главное вовремя понять, где именно.

***

— Отец, я ждал тебя.

Не успел нолдоран выйти из покоев, ему преградил путь средний сын. По лицу Финвэ сразу стало видно, как безгранично он счастлив такой неожиданной встрече.

— Отец, давай обойдёмся без взаимных оскорблений, не время сейчас, — Нолофинвэ взял короля под руку и медленно повёл по коридору. — Мне стоило немалых трудов пробиться к тебе, а на совете, я это понимаю, ты не дал бы мне слова.

— Не догадываешься, почему?

— Нет, отец.

— Тогда я тебе отвечу. Ты, мой второй сын, — Финвэ знал, как Нолофинвэ относился в слову «второй», поэтому сделал на нём акцент, — мой второй наследник, делаешь всё, чтобы Валар и народ видели, какой я ничтожный владыка. Ты провоцируешь Куруфинвэ на агрессию, подставляя его под удар! Твои интриги наносят вред репутации Третьего Дома, ты лишил их всех сфер влияния, показав, как некомпетентен в организационных вопросах Арафинвэ!

— Постой, отец! Прежде чем обвинять во всём меня… — Нолофинвэ осмотрелся. Он не получил прямого ответа от Валар, но знал — Манвэ обязательно пошлёт своего соглядатая. — Прежде чем бросаться обвинениями, просто подумай! — он обогнал отца, встав перед ним, не давая идти вперёд. — Твоя любовь к Феанаро слепа! Да, он умнее и талантливее всех нас! Ему нет равных во многих сферах, но разве это главное?

— Завидуешь, Ноло?

— Пресветлая Варда! При чём здесь зависть, отец?! — принц вздохнул. — Хорошо, признаю. Да, я завидую. Но что с того? Посмотри внимательно: Куруфинвэ сейчас управляет только одним Домом, и во что он его превратил? Это озлобленная на всех и друг друга армия, отвергающая власть Валар — тех, кто дал нам всё, что мы имеем! Уж ты-то как никто другой знаешь, что за жизнь была без их участия! Армия Куруфинвэ готова подняться в любой момент и броситься в бой с тем, на кого укажет их предводитель! Ты позволяешь Куруфинвэ делать всё, и, возможно, на то есть причины, но отец! Очнись! Феанаро решает за всех, что нам делать, даже как нам говорить! Какое право он имел, написав книгу Валарина, утаить её?! Он уверен, что, создав камни, которые никому из нас не нужны, стал равным Валар и теперь имеет право решать за всех! Мы что, должны поклоняться Сильмарилям? Да сколь бы великим ни было творение…

— Опять зависть?

Нолофинвэ со вздохом закатил глаза.

— Отец! Я прошу тебя, — сын короля сделал напряжённую паузу, — не позволяй Куруфинвэ превращать Аман в поле боя. Если… Отец, если Куруфинвэ шантажирует тебя…

— Ноло, успокойся! Что ты говоришь?

Принц чувствовал, что может на эмоциях сказать лишнего, беседа шла не в том направлении, а зал, где должен был вот-вот начаться совет, неумолимо приближался. Нолофинвэ видел своих сыновей и их верных со щитами, за которыми пряталась боевая острая сталь, видел эльфов, облаченных в королевские цвета, видел Феанорингов. Тоже со щитами. Нолофинвэ показалось, что подкашиваются ноги. Надо было срочно сказать главное!

— Отец! Послушай! Если Куруфинвэ давит на тебя и ты не можешь противиться его натиску, ты всегда можешь рассчитывать на меня и Арафинвэ. Мы с нашими воинами защитим тебя, подавим мятеж Первого Дома, вернём покой в Сирион и весь Валинор. Нужно только твоё согласие!

— Здравствуй, единокровный брат, — громыхнул небесной бурей голос Феанаро Куруфинвэ, и все обернулись в сторону высоких обитых золотом дверей.

Огонь ненависти

Весь мир поглотило пламя. Но это не был тот творящий, сияющий в слиянии с изначальной мелодией духа огонь, создавший Сильмарили. Это было ненасытное, всепожирающее пламя хаоса.

— Всё подтвердилось, брат, — говорил словно кто-то другой. И этот другой был воплощением огня ненависти, заполнившего пустоту, образовавшуюся на месте творческого созидания. — Ты хочешь отнять у меня всё. Но этого не будет! Убирайся прочь!

Нолофинвэ никогда в жизни ещё не испытывал такого страха, как сейчас, видя в руке Феанаро направленный на него меч и пылающий ненавистью взгляд. Облаченный в ало-золотой доспех, его старший брат был прекрасен в своём грозном величии, больше напоминая Вала, нежели эльфа. Нолофинвэ показалось, что он сейчас потеряет сознание, перед глазами возникла мутная пелена. Собрав последние силы, принц взял побледневшего отца под руку.

— Я повторяю своё предложение, — стараясь говорить чётко, словно не замечая разгневанного брата, произнес Нолофинвэ. — Ты же видишь, отец, я прав. Если ты поддержишь Феанаро, понесёшь наказание вместе с ним.

— Вон отсюда, подлец!

Голос Куруфинвэ оглушил, дыхание пресеклось. Нолофинвэ, уже почти не видя перед собой пути, направился к выходу, дав слабеющей рукой сыновьям знак стоять на месте, ведь Феаноринги стояли не вмешиваясь.

Оказавшись на улице, Нолофинвэ надеялся, что всё закончилось, но не тут-то было. Феанаро догнал его у ворот и приставил меч груди.

«Это конец… — обречённо подумал Нолофинвэ, из последних сил сохраняя каменное лицо. — Только бы не показать ему, насколько мне страшно…»

***

— Остановите их! — крикнул Финвэ, и его верные эльфы бросились на помощь. — А вы что встали? — обернулся король на внуков. — Ваши отцы сейчас друг друга убьют!

— Не то чтобы друг друга, — хмыкнул Морифинвэ, а потом сказал громко: — У нас приказ, дедушка-король. Отец сказал ни во что не вмешиваться. Мы не имеем права его ослушаться.

— Вы с ума сошли? — взмахнул руками Финвэ, рванув в сторону ворот, но ему преградил путь Турукано:

— Король не должен подвергать себя опасности.

— Но там мои сыновья!

— И наши отцы, — выступил вперёд Майтимо. — Но, если мы вмешаемся, будет хуже, поверь.

«Мы упустили момент, когда можно было это предотвратить! — стучало в виски Куруфинвэ-младшего. — Не надо было Кано удерживать Нельо, когда тот хотел пренебречь приказом отца и встать между ним и дядей!»

Макалаурэ тоже, казалось, так думал. Он стоял потупившись, хмуря брови.

Пытаясь вырваться от державших под руки внуков, Финвэ вдруг заметил, что к щиту Майтимо прикреплен меч, а у Турукано — нет.

— Вы… — ахнул он. — Вы это все спланировали?! Я не хочу