Четвертая Думы издыхала вяло и неприглядно. Она была подобна малоподвижному старику, из которого с хрипом вырываются отдельные вздохи. А так вообще-то он все время спит. А может, уже умер.

Вереницей без всяких обсуждений пошли президентские законы о госкорпорациях — новые местечки для ближней дворни. Никаких обоснований. Холопы бодро голосуют.

В первом чтении принят закон о пенсиях северянам. Выбрали, как было сказано, один из 45 представленных проектов. На прочие проекты правительство просто отказалось давать деньги. Вот такие независимые у нас народные представители — голосуют только за те законы, на которые согласно правительство! А правительство у нас известно какое — сухой корки народу не подаст. При этом правительство же блокирует много лет создание системы районных коэффициентов по пенсиям и зарплатам и саму систему районирования. Подачку кинули к выборам — и на том спасибо. Рабы должны радоваться.

Бодренький казачок из ЕР А.Исаев комсомольским голоском потребовал принятия обращения Думы к председателю правительства о необходимости противодействия росту цен. Ему дали задание — он выполнил. Пока президент не замечал подъема цен, все тревожные выступления оппозиции и экспертов были проигнорированы. Стоило что-то сказать Путину, тут же активизировался премьер Зубков, а за ним думский Исаев и вся компания думских марионеток. Выходит, в России без Путина и солнце не встает.

Из любопытства посчитал, сколько народу в зале. После перерыва в момент проведения регистрации — ровным счетом 40 человек. Потом зал пополнился и общая численность депутатов, которые хотя бы присутствуют на заседании, достигла 70. В «Справедроссии», которую я покинул, вообще некому работать: в момент регистрации — ни одного депутата, а значит, фракция вообще лишена возможности выступать весь последующий отрезок заседания. А кто пришел заседать? Обманутые Мироновым депутаты Ройзман, и бывшие «родинцы» Севастьянова и Бадалов. В следующую Думу они не попадали уже потому, что первого вычистили из списков, а остальным назначили такие места, что попадание в парламент было для них совершенно невозможным. И именно эти люди продолжали ходить на заседания! Остальные, вероятно, занимались выборами.

Сессия пролетела незаметно, выборы проходили как фарс. Оставалось только закруглять когда-то начатые дела и готовиться к освобождению думского кабинета.

Какие были мысли при исходе из Думы? Во-первых, ясно, что из Думы полностью ушла всякая легитимность. Даже признаков присутствия народных интересов там нет. Выборы тотально фальсифицированы. По стране номенклатура ЕР нагло загребает все, что еще не разграбили олигархи. Круг замкнулся. Коммунистическая олигархия, придумавшая выбирать без выбора — из списка с одной фамилией, заменилась либералистической, придумавшей, что народ для голосования ей вообще не нужен. По этому кругу мы прошли, потеряв 100 млн. населения, 5 млн. кв. км территории, половину национального достояния, статус великой державы и сократив русский народ примерно на 20 млн. душ. Вторую половину национального достояния при Путине окончательно легализовали как свою собственность несколько сот грабителей.

Во-вторых, ясно, что народ все это не только стерпел. Па-цаки радуются, что нет войны. Это особенно отвратительно.

Никогда не ставил себе задачи стать профессиональным политиком. Я политик скорее волей случая, а по жизни — исследователь, философ. Впрочем, идеальное государство древнегреческого мыслителя Платона предполагало как раз власть философов. Но в современной России не до идеалов. Изгаженная коррупцией и изменой страна не может позволить себе философствовать. Зато она может позволить себе содержать подлую «властную вертикаль». Значит, страна спасется, если найдется сила, в которой будет философский смысл, но одновременно и воля разломать и выбросить на помойку всю эту «вертикаль».

Уходя из Думы, ощущаешь, что тяжесть с плеч — долой. Но на душе тяжесть-то остается. Ведь мы видим своими глазами уже не разложение Империи, а ее последние· дни. Пьянка-гулянка на последнее и перед тем, как повеситься — вот что напоминали мне предновогодние торжества и прославление убиенной народом страны на излете 2007 года.

Что больше всего помнится от четырех лет в Думе? Да много разного… Главное: наним бы вопросом я ни занимался, я нигде не находил государства. Везде была своекорыстная власть, везде — трусливые и лживые чинуши. Но государства — нигде. Никто не защищает интересы России. Я не встретил ни одного представителя власти, кто был бы этими интересами озабочен. В Думе были люди приличные, но очень немного. Может, с полсотни наберется. Теперь разве что десяток можно наскрести. Но это не власть. У них нет никакой власти. А в разного рода администрациях — никого. Одни паразиты. Или хуже — разбойники.

Коррупция сегодня является способом существования огромного отряда чиновничества. Этот отряд определяет результаты голосования на любых выборах. Чиновники и члены их семей настолько многочисленны, что уже сами способны избирать власть. А значит, фальсифицированной волей народа прикрывать повальную коррупцию.

Мне довелось писать объемные законы, многократно выступать с трибуны. Но результат ничтожен. На память приходит несколько поправок, которыми лишь обеспечивалось соблюдение Конституции в каком-то президентском законе (при этом половину совершенно очевидных поправок отклонили), да еще принятие Думой обращения в связи с воссоединением Русской Православной Церкви («едросы» забыли, я им напомнил, и они быстренько состряпали какой-то анемичный текст). Все остальное отметалось, потому что оппозицию запрещено было дате слушать. С 2006 невозможно было даже внести законопроект, потому что регламент Думы требовал официального заключения правительства, а правительство заключения давать не собиралось. Вот и все законотворчество. Никаких законов, которые предусматривали бы санкции к чиновникам, попирающим статус народного представителя или саботаж работы парламента, так и не возникло.

Есть косвенные результаты. Из множества поднятых «Родиной» тем правящая олигархия попыталась присвоить немало. В основном в целях «распиаривания». Воровство у оппозиции не предусматривало серьезных мер. Они только планировались для отвода глаз. Скажем, в сфере демографии. Мне довелось опубликовать обширный материал в тот же день, когда Путин выступил перед Федеральным Собранием по поводу «материнского капитала» и прочих инициатив в области демографии. Любой может сравнить, насколько путинские инициативы были поверхностны в сравнении с теми, которые выдвигала «Родина». Так и по другим темам. Мы выдвигаем идеи — они подхватывают и превращают их в решения, которые лишь создают кормушки для стада коррупционеров. Поэтому впредь программа оппозиционных сил должна быть такой, что ее нельзя присвоить. Должны быть предложены такие меры, которые будут убивать коррупцию и олигархию.

Думский период был для меня плодотворен. Изданы три крупные монографии (одна, правда, была написана еще до депутатского периода) и три брошюры. Две монографии стали объектом яростных нападок «общечеловеков», усмотревших там «возбуждение розни» и даже подстрекательство к мятежу. Враги русского народа дали мне оценку, которую я рассматриваю как награду — включили в состав 100 «русских неофашистов», числили чуть ли не инициатором депутатского «письма 19-ти», посвятили мне крупные статьи в своих докладах и брошюрах, цитируя из моих работ стопроцентно верные (и совершенно неуязвимые, с точки зрения права) суждения.