Это был полис социального страхования, выданный Холланду Дойлю.

– Спасибо, дядя Кейт! – сказал Холл, держа карточку так бережно, будто она хрустальная.

– Да не за что, племянничек! – ответил Кейт, зная, что отныне пропасти между ними больше нет.

Пять минут четвертого. Председатель профсоюзной организации ждал Кейта в магазине «Сирс», посреди отдела, где торговали телевизорами. Ждать было бы куда приятнее, если бы здесь было куда присесть, чтобы посмотреть один из тридцати или сорока телевизоров, выставленных на продажу. К тому же телевизоры были настроены на четыре разные местные программы, так что галдеж стоял, как в зоопарке. Менеджер отдела признал Левандовски и начал нервничать. Конечно, работники «Сирса» принадлежат к другому профсоюзу, но кто их знает – вдруг возьмут, да и переметнутся... Левандовски ожидание не раздражало, потому что он знал победа у него в кармане. «Дуплистое дерево» вступит в стройные ряды его профсоюза...

Десять минут четвертого. Телохранители Левандовски смотрели две разных мыльных оперы по самым дорогим телевизорам. Левандовски только успел небрежно облокотиться на большой стеллаж, как в зал вбежал запыхавшийся Кейт.

– Извините, пожалуйста! Я просто не мог найти парковку.

– Ничего, мальчик, ничего. Ну, итак? Можешь говорить, нас никто не подслушает. Что тут услышишь, в таком-то грохоте...

– Ну, я только хотел сказать, чтобы вы не обижались, и все такое, – начал Кейт, снимая с шеи свой игрушечный фотоаппаратик, – но только в профсоюз ваш я вступать не стану.

Левандовски чуть удар не хватил

– Ты что, спятил? Я тебя предупреждал, что я могу с тобой сделать!

– Предупреждали, конечно! – согласился Кейт. Он поставил игрушку на ближайший телевизор. И внезапно на всех сорока экранах появилась одна и та же картинка: человек, сидящий на скамейке в парке, под раскидистым кленом, окруженный белками и голубями. Левандовски с любопытством присмотрелся. Этот человек на экране был не кто иной, как он сам! И к тому же он говорил. Из всех сорока динамиков звучало одно и то же:

«...У меня и полиция, и суд, и городские чиновники – все в кармане. Я им неплохо плачу, и они позаботятся о том, чтобы ты до конца дней своих в этом штате в „Макдоналдс“ не смог устроиться, не то что какой-то там хренов диплом получить, понял? Тот же судья Арендсон каждый месяц получает от меня кругленькую сумму за то, что выписывает судебные уведомления. И в суде он делает так, чтобы дела решались в мою пользу! И, кстати, у меня есть свои люди в страховой компании, которые в случае чего докажут, что пожар произошел по вине застрахованного, так что он не получит ни гроша...»

Телохранители Левандовски вздрогнули и отшатнулись от экранов, удивленные тем, что мыльные оперы вдруг прерваны признаниями их босса. Тут они заметили Кейта и направились в его сторону.

Менеджер отдела заинтересовался внезапным переключением всех телевизоров и направился в сторону мистера Левандовски, чтобы выяснить, что происходит. Профсоюзный босс схватил Кейта за руку.

– Прекрати это! Заткни эту штуку!

– Пожалуйста, мистер Левандовски!

Мальчишка убрал с телевизора свой фотоаппарат, и на экранах немедленно появились мыльные оперы.

– Вот видите? Я помню каждое ваше слово!

Левандовски пристально воззрился на Кейта. Мальчишка выглядел таким же наивным и бестолковым, как и прежде. Телохранители уже собирались его ухватить, но босс сделал им знак отойти.

– Ну ладно. Так и быть. Ты выиграл. Хоть ты того и не стоишь. Я тоже бизнесмен, я умею признавать поражение. Отдай пленку.

– Не могу, – твердо сказал Кейт. – Наверно, я навсегда оставлю ее себе, чтобы не забывать вас. Но вы никогда больше о ней не услышите, при условии, что оставите моих клиентов в покое.

Профсоюзный босс нехотя кивнул. Кейт улыбнулся.

– Да, и еще одно, – сказал он. – Пожалуйста, не позволяйте своим гориллам бегать по кампусу. Вы же знаете, диких животных положено водить только на поводке и в наморднике... – Громилы побагровели. – Приятно было познакомиться, – весело сказал Кейт. – Но мне надо идти, вы уж извините. У меня назначена еще одна встреча.

И Кейт исчез за дверью, а Левандовски еще долго пялился на ряды телевизоров.

* * *

– Ты хотела узнать, где я занимаюсь в библиотеке, – говорил Кейт, спускаясь вместе с Дианой на четырнадцатый уровень в тот же вторник. – Вот, сейчас покажу.

– Ну ладно, а при чем тут мои проблемы с биологией? – спросила Диана, тревожно озираясь, нет ли поблизости кого-нибудь из библиотекарей. Если их тут поймают, могут быть неприятности. На этот уровень спускаться запрещено. Однако Кейт явно чувствовал себя здесь как дома.

– Ну, – начал Кейт, – так уж получилось, что именно ее я и изучаю в этом семестре.

– Кейт, – неловко пробормотала Диана, цепляясь за его руку – ей было не по себе в темном книгохранилище, – мне кажется, в практических занятиях по физиологии я пока не нуждаюсь...

– Да не беспокойся ты, – сказал Кейт. – Это совсем не то, что ты подумала. Доверься мне. Пожалуйста.

Он провел ее к дальней стене и достал светящийся ключ. Диана изумленно уставилась на него. Кейт вложил ключ в замочную скважину и повернул.

– А это что такое? Ты меня просто попугать решил, да? Это розыгрыш? – сердито спросила Диана.

Кейт остановился и обернулся к ней.

– Ничего подобного, – торжественно сообщил он. – Я намерен познакомить тебя с лучшим преподавателем в мире по всем предметам, в том числе и по биологии.

– Это с тобой, что ли? – насмешливо спросила Диана, входя в ярко освещенную комнату. – А-а, мистер Альвхейм, здравствуйте! – сказала она. Рада вас видеть. А что вы тут делаете?

Тут до нее дошло, насколько странно выглядят некоторые из присутствующих. Губы у нее задрожали и рот раскрылся.

– О господи! – вымолвила Диана. Кейт мягко подтолкнул ее внутрь и закрыл за собой дверь.

– Добрый вечер, миис Лонден. Садитесь, будьте так любезны, – сказал Мастер, указывая на свободное место рядом с Марси. Раньше там сидел Карл.

– Если вам все равно, Мастер, то я могу пересесть! – вызвался Энох. Он собрал свои книжки и пересел к Марси. Место рядом с Кейтом осталось пустым. Кейт с Энохом перемигнулись.

Диана смотрела на детские фигурки с длинными ушами как зачарованная.

– Глазам своим не верю! – выдохнула она.

– А зря, – сказал Кейт. – Это мои лучшие друзья.

– Я знаю, что она думает! – пожаловался Марм. – Про уши!

– Они все думают одно и то же, – хихикнул Холл. Мастер постучал указкой, призывая присутствующих к порядку.

* * *