прислонил к его спинке. Сам же уселся в другое кресло, перекинув ногу через подлокотник. – Гвардейцы у дворца, кажется, думают, будто Белая Башня украла Илэйн.

Том беспокойно покосился на связку с фейерверками, потом глянул на свою дымящуюся трубку, пробурчал что-то себе под нос и снова уставился на доску.

— Вряд ли, – буркнул толстяк, – но весь город знает, что она исчезла из Белой Башни. Том говорит, она уже вернулась, но мы здесь не слышали ничего подобного. Возможно, Моргейз все известно, но каждый, вплоть до мальчишки– конюха, ходит на цыпочках, чтобы она ему голову не оторвала. Лорд Гейбрил удерживает ее от крайностей и не позволяет действительно отправить кого-нибудь к палачу, но я бы не взялся утверждать, что она никого не пошлет на плаху. И наверняка лорду Гейбрилу не удалось смягчить ее отношение к Белой Башне. По-моему, этим он только ухудшает ее настроение.

— Моргейз завела себе нового советника, – сухо проговорил Том. – Гарету Брину он не понравился, поэтому Брина отправили в загородное имение следить, как его овцы отращивают шерсть. Базел, ты будешь ставить или нет?

— Один момент. Том, один момент. Я хочу поставить куда надо. – Гилл снова сжал зубами чубук своей трубки и хмуро посмотрел на доску, пыхтя дымом.

— Итак, у королевы теперь советник, который не любит Тар Валона, – понимающе произнес Мэт. – Ну, это объясняет поведение гвардейцев, когда я им сказал, откуда приехал.

— Если ты им об этом сказал, – промолвил Гилл, – . то считай, тебе повезло, что удрал оттуда целым и невредимым, ведь наверняка там был кое-кто из новых людей. Гейбрил заменил половину гвардейцев в Кэймлине людьми по своему выбору, и, судя по всему, он ловкач, принимая во внимание, как недолго он здесь пробыл. Поговаривают, что Моргейз может выйти за него замуж. – Мастер Гилл положил камень на доску, но, покачав головой, взял его обратно. – Времена меняются. Люди меняются. По мне так слишком много перемен. Наверное, я старею.

— Тебе не кажется, что мы оба состаримся раньше, чем ты камень поставишь? – пробурчал Том. Кошка потянулась и, крадучись, подошла к нему, требуя, чтобы ей погладили спинку. – Станешь весь день болтать, так хорошего хода вовсе не найдешь. Почему ты не соглашаешься признать свое поражение, Базел?

— Я никогда не признаю поражений, – солидно ответил Гилл. – Я еще побью тебя. Том! – Он поставил белый камень на пересечение двух линий. – Вот увидишь!

Том фыркнул.

Взглянув на доску, Мэт решил, что шансов у Гилла немного.

— Мне надо не попасться гвардейцам и вручить письмо Илэйн прямо в руки Моргейз, – сказал себе вслух Мэт.

Да, держаться от них подальше. Особенно если они похожи на того жирного дурака. Свет, подумать только, он сказал им, что я Друг Темного! Или мне послышалось?

— Так ты до сих пор не отдал письма? – рявкнул Том. – Мне казалось, ты хотел поскорей от него избавиться!

— У тебя письмо от Дочери-Наследницы? – воскликнул Гилл. – Том, почему ты мне об этом не сказал?

— Извини, Базел, – пробормотал менестрель. Он сердито глянул на Мэта из-под густых бровей и дунул в усы. – Парень думает, будто кто-то так и рыщет вокруг него и хочет убить его из-за этого письма, поэтому я решил позволить ему говорить то, что он хочет, и не больше. По-моему, теперь ему уже все равно.

— А что за письмо? – спросил Гилл. – Она возвращается домой? И с ней Лорд Гавин? Надеюсь, оба они возвращаются. Я в самом деле слышал разговоры о войне с Тар Валоном, но сыщется ли где такой дурак, чтобы идти войной на Айз Седай? Ходят безумные слухи, дескать, Айз Седай поддерживают Лжедракона, появившегося где-то на западе, и используют Силу в качестве оружия. Но я сомневаюсь, что кого-то можно заставить воевать с ними, нет уж, увольте!

— Вы женились на Колин? – спросил его Мэт, и мастер Гилл опять вздрогнул:

— Да упаси меня Свет! Будь она моей женой, ты бы подумал, что гостиница принадлежит теперь ей!.. А какое это имеет отношение к письму Дочери-Наследницы?

— Никакого, – ответил Мэт, – но вы так долго разглагольствовали, что, по-моему, забыли о собственных делах. – Гилл поперхнулся, а Том громко хохотнул. До того как хозяин гостиницы смог заговорить, Мэт поспешил добавить: – Письмо запечатано. О чем оно, Илэйн мне не сообщала. – Том искоса поглядывал на Мэта и поглаживал усы. Не думает же он, что я признаюсь, что мы вскрывали письмо? – Но я не думаю, что она решила сейчас вернуться. Она намерена стать Айз Седай. Так я считаю.

Мэт рассказал Гиллу и Тому о своей попытке вручить письмо, опустив некоторые подробности, о которых им не нужно было знать, и сгладив пару острых моментов.

— Новые люди, – определил Гилл. – Офицер, по крайней мере. Готов биться об заклад. Они не лучше разбойников, я имею в виду большинство из них, кроме некоторых, с вороватыми глазами. Ты, юноша, подожди до вечера, когда сменятся гвардейцы на воротах. Сразу же скажи им имя Дочери– Наследницы, и если новый офицер тоже окажется одним из людей Гейбрила, немного наклони голову. Треснут тебя по лбу, только и всего, зато у тебя не будет больше неприятностей.

— Чтоб мне сгореть, если я так сделаю! Не стану глаза отводить или деру давать! Даже ради самой Моргейз! На этот раз я вообще не подойду к гвардейцам и на полет стрелы.

По крайней, мере пока не узнаю точно, что наговорил про меня тот жирный индюк!

Игроки уставились на него, будто Мэт у них на глазах помешался.

— Как, Света ради, – спросил мастер Гилл, – ты собираешься войти в Королевский дворец, минуя гвардейцев? – Его глаза расширились, словно он что-то припомнил. – Свет, уж не собираешься ли ты… юноша, тебе понадобится везение самого Темного, чтобы жизни не лишиться!

— Базел, о чем ты говоришь? Мэт, какую еще глупость ты удумал?

— Я везучий, мастер Гилл, – сказал Мэт. – Приготовьте хорошую еду к моему возвращению.

Поднявшись, он взял стаканчик и, крутанув, выбросил кости рядом с доской с расставленными камнями – на удачу. Пестрая кошка спрыгнула на пол и, выгнув спину, зашипела на Мэта. Пять костей остановились, каждая показывала по одному очку. Глаза Темного.

— Это либо самый лучший бросок, либо самый худший, – заметил Гилл. – Все зависит от игры, в которую