облегчит тебе поиски. Можем вместе вернуться в Валлетту, если ты потерпишь еще полчасика.

Они благополучно добрались на велосипедах до своего нового жилья. Флоранс наскоро приготовила ланч: омлет и салат. Поев, она взялась за составление списка.

– С чего начнешь? – спросил Джек.

– Завтра объеду больницы, церкви и редакции газет, но еще сегодня хочу побывать в управлении полиции.

В полиции дородный усатый полицейский, к которому обратилась Флоранс, рассмеялся ей в лицо.

– Вы думаете, я в состоянии найти человека, пропавшего… – он поднял глаза к потолку, – неизвестно когда и неизвестно где? Тем более что эта женщина вообще могла уехать с Мальты. Она была француженкой. Это все, что вы можете мне сказать.

– Была и остается француженкой, – поправила Флоранс, чувствуя подступающее раздражение, однако, вздохнув, переменила тактику и решила польстить полицейскому. – Я слышала, здешняя полиция работает очень эффективно.

– Стараемся, – кивнул он.

– Мне так сказали в отеле.

– Так вы туристка?

Флоранс закусила губу и попыталась изобразить из себя дамочку, оказавшуюся в трудном положении, хотя на самом деле ей хотелось хорошенько встряхнуть этого мужчину.

– Видите ли, я ищу свою тетю. Моя мать ужасно переживает ее исчезновение.

– Сочувствую вам, дорогая.

Флоранс беспомощно посмотрела на него широко распахнутыми глазами:

– Мама настоятельно просила меня найти ее сестру.

– Печальная история. Столько людей пропало без вести в войну. Даже моя двоюродная сестра. Но таково положение дел.

– Есть вероятность, что она работала танцовщицей. Вы могли бы посмотреть в ваших архивах?

– Прошу прощения, но мы находимся не у себя в управлении. Как видите, мы здесь временно. Почти все архивы сгорели во время пожара. Скажу вам честно: вы пытаетесь найти иголку в стоге сена.

– Но Мальта – совсем небольшой остров.

Эти слова задели полицейского.

– Пусть и небольшой, но число прибывающих на Мальту велико. И добавлю: далеко не все попадают сюда законным путем.

Флоранс склонила голову и часто заморгала. Убедившись, что на глазах появились слезы, она посмотрела на полицейского сквозь влажные ресницы. Это сработало. Полицейский сдался:

– Послушайте, если она была танцовщицей, вам стоит поспрашивать в клубах на Стрейт-стрит. Сходите туда вечером. По вашим расчетам, когда это могло быть?

– Еще до войны.

Он пожал плечами:

– Желаю удачи.

Вернувшись домой, Флоранс изготовила несколько объявлений для размещения в магазинных витринах. В сумерках они с Джеком отправились на Стрейт-стрит. Улица имела жалкий вид. С обшарпанных стен свисали обрывки старых афиш. Бродячих собак и кошек здесь было не меньше, чем в порту. Преодолев очередной завал, Флоранс едва не задохнулась от удушающей смеси запахов вареной капусты, пива, мочи и дешевых духов. Она устала, пропотела насквозь и мечтала забраться в ванну. Но они с Джеком продолжали заходить в каждый открытый клуб, число которых было невелико. Флоранс уже собиралась махнуть рукой на поиски, когда в очередном клубе один старик удостоил ее разговором.

– Француженка, говорите? – (Флоранс кивнула.) – У нас были иностранные танцовщицы. Поначалу француженки, затем преимущественно венгерки. С началом войны всех иностранок заставили уехать. Правда, англичанки остались и кто-то из француженок. Но в тридцатые годы тут была большая шумиха.

– Какая шумиха?

– Угостите меня пивом, тогда расскажу.

Джек купил ему пива. Флоранс села рядом, приготовившись слушать.

– Сейчас это называется работорговлей. Мы тогда говорили про торговлю белыми рабынями.

Флоранс шумно вдохнула. Ее охватил страх. Вдруг такая же участь постигла и Розали? Не на это ли намекала тетя, написав Клодетте и попросив помощи?

Джек обнял ее за плечи.

– Простите, дорогуша. Не хотел вас расстраивать, – сказал старик.

– Ничего. Это прошло. Куда бы вы посоветовали обратиться?

– Попробуйте заглянуть в архивы газет. В те годы проводилось расследование, и о нем писали в газетах. Может, та, кого вы ищете, давала интервью, тогда данные о ней сохранились. – Старик пожал плечами. – Особых надежд не питайте. Редакция «Таймс оф Мальта» пострадала от бомбардировок. А еще поспрашивайте в церквях. Эта женщина могла выйти замуж или, простите, умереть.

Флоранс кивнула, надеясь, что Розали по-прежнему жива.

– Советую сначала позвонить в «Таймс» и договориться о встрече, – сказал на прощание старик.

Он оказался прав. Флоранс убедилась в этом, когда через неделю пришла в редакцию «Таймс оф Мальта». Ее встретил излишне услужливый человек с маленьким ртом, отвратительными зубами и зловонным дыханием. Он проводил ее в тесную комнатку, где пахло застоявшимся табачным дымом. Сотрудник редакции подтвердил, что здание подверглось бомбардировке. Пострадал редакционный архив. К счастью, уцелевшая часть позволила продолжать работу. Флоранс рассказала о цели прихода. Собеседник предложил изложить ее просьбу в письменной форме. Он передаст запрос архивариусу, и где-то через неделю она получит ответ. Это время Флоранс потратила на поиски в церквях и больницах, но везде результаты были неутешительными. Она вновь наведалась на Стрейт-стрит и поговорила с несколькими танцовщицами. Девушки не слышали ни о Розали, ни о расследовании десятилетней давности, говоря, что это было до их приезда. Флоранс сходила и в полицию – узнать, не подвергалась ли Розали аресту. Но и таких данных там не оказалось.

Время летело неумолимо. Флоранс не знала, где еще искать. Архивариус из «Таймс оф Мальта» молчал. А в руках у нее было письмо, доставленное авиапочтой из Франции. Элен написала ей до востребования. Письмо получил и принес Джек. Флоранс смотрела на адрес, написанный знакомым почерком, и почему-то не решалась вскрыть.

Вздохнув, она сделала над собой усилие и осторожно надорвала конверт. После первых же прочитанных слов на глаза навернулись слезы.

Дорогая Флоранс!

Я дозвонилась до нашей матери. Ты совершенно права: она нездорова. Извини, я обойдусь без прелюдий: у Клодетты неоперабельный рак. Не знаю, как долго ты собираешься пробыть на Мальте, но жить нашей матери осталось совсем немного: месяца три-четыре, если не меньше. К счастью, теперь снова можно выезжать за границу. Я отправляюсь в Англию для ухода за Клодеттой. Элиза с Викторией пока останутся во Франции и приедут ближе к финалу.

Меня потрясла история о гибели сына Джека. Пожалуйста, передай ему мои запоздалые соболезнования.

Элиза посылает тебе свою любовь.

Элен

Флоранс несколько раз перечитала письмо. Ее смутные опасения подтвердились: мать больна, серьезно больна. Почему она не осталась с матерью, не попыталась хоть как-то скрасить жизнь Клодетты? Месяца три-четыре, если не меньше. В груди стало больно. По щекам потекли слезы. «Маман, почему ты ничего мне не сказала? – мысленно спрашивала Флоранс. – Почему отправила в погоню за призраками, когда на самом деле я должна была оставаться с тобой?»

– Ужасная новость, – повернувшись к Джеку, сказала она. – Клодетта неизлечимо больна. Рак. Элен пишет, что жить моей матери осталось несколько месяцев. Возьми почитай…

Задыхаясь