Сказка, кстати, любит все редкое, дорогое типа золота и серебра, жемчугов и т. д., поскольку они тоже характеризуются изолированностью.

Последняя характеристика — сублимация и всеохватность. Весь большой мир размещается в сказке в небольшом фрейме. Здесь он интересно замечает: «Сказка не знает того, что магия требует усилий. Вся магия реализуется легко и просто». По поводу всеохватности он говорит, что даже одна сказка охватывает микрокосм и макрокосм, приватные и публичные события, отношения в ином мире и отношения с простыми смертными.

Гуманитарные исследователи всегда тяготеют к сложным объяснениям, которые трудно верифицировать. Гуманитарная наука вообще строится как мнение одного, в то время как естественные науки можно определить как мнение многих, именно из-за того, что верификациями другими может быть в принципе повторена.

Виртуальность является важной характеристикой сказки, по мнению О. Алексеевой: «Сказка функционирует в культуре как виртуал именно потому, что, оставаясь элементом повседневности, обыденной культуры, сказка преодолевает ее в себе, создавая условное темпорально замкнутое пространство, существующее не по законам и правилам повседневности, сказочное бытие условно, в отличие от безусловного бытия повседневности»[739].

Сказка существовала и существует как виртуальное пространство, и мы четко не знаем, почему у человека есть потребность в сказке, причем она сохраняется веками. Так что нам стоит признать ее человеческим культурным изобретением, возникшим задолго до христианства[740][741].

Для точного определения возраста сказок Дж. Техрани воспользовался не обычным историко-географическим методом, а филогенетическим, взяв его из биологии[742][743]. Он задает возраст возникновения сказок от 5000 до 9000 лет. Сказки всегда существовали в устной форме, которая не похожа на сегодняшние варианты[744].

В своем интервью Техрани рассказывает, что в данном исследовании они опирались на биологические методы, исследуя передачу сказок, как и передачу генов[745]. Все эти процессы появления первых сказок происходили среди наших далеких предков, именуемых «прото-индоевропейцами», которые затем расселились по Евразии, а их язык разделился.

Чтение и письмо называют человеческими культурными изобретениями[746]. Первые варианты письма появились 6 тысяч лет назад. Человечеству тогда пришлось использовать уже имеющиеся когнитивные умения для совершенно новых задач. Прослеживается определенная взаимозависимость между грамотностью и демократией, социальной или культурной передачей[747]. В псевдодемократиях выборы заменяют и дебаты, и участие в коллективном принятии решений, и контроле за исполнением решений.

Все это является результатом того, что грамотность реализуется как элементарные умения, а не как путь к критическому мышлению. По этой причине исследователи акцентируют следующее: «Грамотность представляет собой не просто понимание и письменную передачу информации. Грамотный человек способен, анализируя и сопоставляя информацию (факты, суждения, понятия, идеи) из различных источников, критически оценивать, что он читает, и выражать это адекватно в печатном слове как способность, которая важна для активного участия в демократии».

Ж. Морей, автор этого исследования, подчеркивает, что демократии еще не было ни в одной стране, даже в Древней Греции — в принятии решений реально участвовали только десять процентов населения.

Вспомним, кстати, что в период индустриализации Советский Союз отчаянно нуждался в грамотности первого типа, но никогда не занимался грамотностью второго. Заложить основы критического мышления в принципе достаточно трудно, тем более что государства не очень заинтересованы в этом, ведь это приводит к появлению критически мыслящих людей.

В принципе все умения человека приходили постепенно. М. Томаселло отмечает, что человек и шимпанзе разделились как два разных вида 6 миллионов лет назад, имея на сегодня 99 % общего генетического материала. Прогресс, который произошел с человеком, он объясняет исключительно культурной и социальной передачей: «В отличие от животных, культурные традиции и артефакты людей аккумулируют модификации, появляющиеся со временем. Ничего из сложных человеческих артефактов или социальных практик, включая создание инструментов, символические коммуникации, социальные институты, не было изобретено сразу и для всех в конкретный момент каким-то индивидом или группой индивидов»[748].

О чем говорит это замечание? Нам представляется, что оно подчеркивает творческий характер не только самого изобретения, но и его использования, поскольку оно постоянно совершенствуется и трансформируется. Вероятно даже то, что последующие трансформации могут нести больше инновационного, чем первый шаг.

Зачем нужна виртуальность в нашем насквозь прагматичном, рациональном мире? Известный фантаст Н. Гейман дает на этот вопрос вполне конкретный ответ. С одной стороны, он рассказал, что когда строители тюрем в Америке заволновались, сколько в перспективе нужно иметь камер в будущем, то ответ они получили такой — определить это можно с помощью простого алгоритма, отталкивающегося от того, какой процент 10-11-летних школьников не читает для удовольствия[749].