– Не заметят, у них там сейчас пир горой. – Принцесса задумчиво куснула себя за палец. – Вещи тебе на спину положить, или так понесешь?

– Так понесу. Садись уже.

Принцесса привычно взобралась к дракону на спину и устроилась там, как на диване. Дракон медленно встал.

– Слушай, – спросил он, с хлопаньем расправляя огромные крылья, – а ты твердо уверена, что твой супруг не кинется тебя искать?

Принцесса хихикнула.

– Не кинется. Я ему Инеш подсунула. Она умрет, а его не выпустит.

– Инеш – это которая? Такая дородная брюнетка?

– Нееет, то Леонор. А Инеш беленькая, все время возле меня вертелась, помнишь?

– Ты меня, конечно, прости, – проговорил дракон с сомненим. – Тебе, наверное, виднее… Но… эта твоя Инеш – она же совсем дурочка! Кто ж на нее позарится?!

Принцесса обняла дракона за шею, насколько ей хватило рук.

– Вот сразу видно, что ты не принц, – промурлыкала она довольным голосом.

В самом начале книги герой просыпается однажды утром и думает: о!

Он быстро встает, чистит зубы и достает из ящика свежие носки.

Постиранные с вечера трусы еще не высохли, и герой, матерясь вполголоса, гладит их на уголке кухонного стола огромным, как «Титаник», утюгом, который оставила, уходя, предпоследняя подружка.

Потом герой делает себе кофе, быстро надевает светлые полотняные брюки и рубашку с коротким рукавом. Или джинсы и мятую полосатую футболку. Замечает, что футболка порвалась под мышкой, и все равно переодевается в светлые полотняные брюки и рубашку с коротким рукавом.

За это время кофе остывает до неузнаваемости, поэтому герой выливает его в раковину и варит себе свежий.

Свежий кофе такой горячий, что герой обжигает себе язык, страшно шипит сквозь зубы, но допивает до конца.

Потом герой ставит чашку в раковину, рассовывает по карманам ключи от квартиры, ключи от машины, пропуск на веревочке, бумажник, сложенную вчетверо салфетку, на которой он вчера записал номер телефона той девицы из кафе напротив работы, выходит из квартиры, закрывает дверь и вызывает лифт.

На улице герой вдруг думает: ох, черт!

Он быстро возвращается в дом и, не дождавшись лифта, мчится на пятый этаж по лестнице.

Задыхаясь и мысленно матерясь, открывает дверь квартиры и проверяет, выключил ли он утюг, свет, газ и воду.

Потом – раз уже все равно вернулся – моет чашку из-под кофе и случайно сажает большое коричневое пятно на светлые полотняные брюки.

Герой страшно шипит сквозь зубы и переодевается в джинсы и мятую полосатую футболку, черт с ней, с дыркой.

Потом герой еще раз проверяет утюг, свет, газ и воду, рассовывает по карманам ключи от квартиры, ключи от машины, пропуск на веревочке, бумажник, сложенную вчетверо салфетку, на которой он вчера записал номер телефона той девицы из кафе напротив работы, выходит из квартиры, закрывает дверь и вызывает лифт.

Уже возле работы герой думает: ага, сейчас начнется!

Он быстро оглядывается в поисках чего-нибудь, он еще сам не знает чего, его почему-то забыли предупредить, какой он герой – тот, который убегает и прячется, или тот, который защищается как лев, или тот, который счастливо избегает, поэтому он пытается быть готовым сразу ко всему.

Герой надеется, что в самый последний момент ему подскажут, не было еще случая, чтобы герой не узнал, что ему нужно делать, но все равно он слегка взвинчен: если вдруг не подскажут, то как бы ему не ошибиться и не начать защищаться там, где надо убегать и прятаться.

Вот тут-то все и начинается, все бегут и кричат, или падают замертво, или просто садятся и просят официанта принести счет, но герой этого не видит, потому что Арлинду Душ Сантуш, четырнадцати лет, сын Белмиру и Терезини Душ Сантуш, выпив для храбрости дешевого виски, угнал сегодня с утра свой первый мотоцикл. Пока герой вертит головой в поисках чего-нибудь, нетрезвый Арлинду заворачивает за угол и в ужасе думает, что ездить на мотоцикле совсем не так легко, как ему казалось.

Ой, бля, думает герой, когда в него на всем скаку врезается Арлинду Душ Сантуш на своем – не своем мотоцикле.

Больше он ничего не думает и умирает.

Надо было украсть шлем, думает Арлинду Душ Сантуш и отключается.

Арлинду тоже вряд ли выживет: он здорово приложился головой об угол здания, где когда-то работал наш, уже мертвый, герой.

Это все, конечно, ужасно неправильно.

Герои книги никогда не умирают в самом начале.

Герои книги обязательно как-нибудь выкручиваются.

Но мне почему-то кажется, что это и не книга вовсе. Просто нас, как всегда, забыли предупредить.

Книга начинается с того, что героиня умирает во сне и от этого просыпается. Какое-то время героиня лежит с открытыми глазами и беззвучно плачет. Она никак не может понять, что же ей делать в этой ситуации и как себя вести. К тому же ей очень обидно, что вот она умерла, а все вокруг спят и даже не пошевелятся.

Наконец героиня решает разбудить мужа. В глубине души она не верит в то, что муж сумеет что-то сделать: до сих пор главой семьи была она, а муж, конечно, лапочка, но совсем бесхарактерный. С другой стороны, надо же ему привыкать обходиться без нее.

Героиня поворачивается к мужу. Муж спит на боку, подложив руки под щеку. Когда героиня гладит его по голове, он смешно, по-беличьи, дергает носом.

Героиня чувствует, что если бы она уже не была мертва, то умерла бы сейчас еще раз – от острой нежности к мужу, такому теплому, с детскими розовыми губами. Она еще раз гладит мужа по голове, тихонько встает, накидывает халат и идет на кухню жарить оладьи.

Когда муж выходит, зевая, на кухню, на столе стоит огромная миска с оладьями, розеточки с персиковым, клубничным и инжировым вареньем, кувшин свежевыжатого грейпфрутового сока, а у плиты мертвая жена в халате ставит на огонь чайник.

Муж чувствует, как в нем зарождается паника. Ему еще ни разу не приходилось жить с мертвыми женщинами, и он понятия не имеет, что ему делать. Должен ли он ее поцеловать? Или достаточно пожелать доброго утра?

– Ешь оладьи, пока не остыли, – говорит жена и кладет перед ним вилку и салфетку.

Муж с готовностью набивает рот оладьями, хотя ему совсем не хочется есть. А вдруг она не знает, что умерла? – думает он. Кто ей должен об этом сказать? И как это сделать?

Пока муж ест, не поднимая взгляда от миски с оладьями, героиня смотрит на него со смесью нежности и раздражения. Почему он ничего не говорит, сердито думает она. Он что, не видит, что я умерла? Или ждет, чтобы сама ему об этом сказала?