– Спасибо, – ответил мой муж. – Хорошо, – Элиас сжал мою руку и продолжил, глядя на отца. – Мы останемся на день. По политическим причинам.

– Благодарю, – ответил Фредерик. – Прошу к столу.

– Я поем у себя, – сказала мама, – прошу простить меня.

Она пошла к выходу и слегка пошатнулась. Удержалась, схватилась за ручку двери.

– Я оставлю вас, – Фредерик слегка поклонился нам. – Будьте счастливы, – повторил он мамины слова, – будьте счастливы, хотя бы вы.

– Будем… – прошептала я ему в спину, – мы будем счастливы, мсье Премьер…

Элиас снова прижал меня к груди.

– Выпьешь чаю?

– Да, – согласилась я, – а еще лучше кофе…

– Может быть, все-таки поешь? – спросила я Элиаса.

– Тогда придется отпустить тебя…

Завтрака у нас тоже не вышло. Чашка черного кофе, и я у него на руках.

– Не отпускай, – поцеловала в краешек рта.

– Не отпущу… – Одно на двоих дыхание. Кто-то зашел в столовую, засмеялся, закрыл дверь.

«Тео», – поняла я и прервала поцелуй.

– Кто, кроме Фредерика, знал о том, что у принцессы была двойня?

– Эрик, ты знаешь, его застрелили в первый год войны, и старый дворцовый лекарь. Он-то и рассказал нам правду.

– Значит, ты старше, чем указано в метрике? – улыбнулась я.

– Ненамного. Я родился летом, а не в конце зимы, как указано в документах, – снова легкий поцелуй, – тебе легче? Не тошнит?

– Легче, не тошнит, – улыбнулась я.

Мы вернулись в спальню.

И все же мы были странной парой. У нас не было помолвки, не было пышной свадьбы, нашу первую ночь нельзя было назвать страстной.

Но первое наше утро было чудесным.

– Давид Лерой и его отец – они Дане, Элиас, – я провела рукой по идеальной спине, слегка касаясь светлой кожи пальцами, – и я дважды видела волка во сне.

– Иди ко мне. – Он привстал и обнял меня. – Я сломал твое упрямство. – Я засмеялась, уткнувшись в его плечо. – Уж с парочкой выживших из ума наследников Дане я как-нибудь справлюсь. Веришь?

– Верю, – серебро коротких светлых волос.

Годы одиночества… короткий миг счастья…

Я больше не хочу быть сильной.

– Мы должны присутствовать; к сожалению, отец прав. Утроим охрану и постараемся уехать раньше.

– К сожалению, – кивнула, – мы и так нарушили все возможные правила приличия.

– Пять лет, Ника, – ладонью накрыл мой живот, – нам это простительно.

– Можно войти? – Я открыла дверь в мамину спальню.

– Почему ты солгала мне? – Села рядом.

– Стыд… – пожала плечами. – Фредерик не сказал о том, что Элиас брат Роланда, не только тебе.

– Брат Роланда… – повторила мама. – Политик…

– Премьер, – согласилась я.

– Как давно ты любишь его?

– Давно, – призналась я. – Со времен учебы в университете Саомара.

– Со дня на день приедет Юхан, – сообщила мама. – Я больше не сомневаюсь в своем выборе, Ника. Я выйду замуж за Адмирала.

– Ты плачешь. – Сердце сжалось от боли за нее. – Прости меня.

– Простить? За что, родная? Я уже много лет не видела тебя счастливой… Заводная кукла – вот кем ты была. Теперь я знаю, что было тому причиной. Ты беременна, я правильно поняла?

– Правильно. – Мама обняла меня и поцеловала.

– Я простила Фредерику изнасилование, я простила ему брак с другой женщиной, я на многое готова была закрыть глаза… но лишить собственных детей счастья в угоду личным интересам… Мы слишком разные… Ничего не выйдет. – Погладила ее по руке.

– Ты готова? – Я встала с дивана.

– Да. – Мама поправила платье.

– Пойдем, – взяла ее за локоть, – мужчины ждут на улице.

Именины Юлиана Лероя.

Мы идем в логово волка…

Элиас и Фредерик стояли у автомобиля Премьера. Отец и сын поклонились при виде нас.

– Мадам Белами, – Элиас подал мне руку.

Мадам Белами… Я все же ношу фамилию отца. Улыбнулась этой мысли.

– Мсье Белами, – присела в реверансе.

Мы заняли места рядом, Тео снова сел впереди. Мама и Фредерик сели в соседний автомобиль.

– Трогай, – приказал Элиас и достал из кармана маленькую коробочку. – Вашу руку, мадам.

– Не хочу, – покачала головой, – это ничуть не хуже.

Синие сапфиры укоризненно сверкнули.

– Надень на другую руку, – попросил Элиас. – Он отдал его сам, вероятно в качестве извинения. – Усмехнулся.

Послушалась.

– Не бойся, – поцеловал раскрытую ладонь, – я буду рядом. Он ничего тебе не сделает.

– Он безумец, Элиас… – сжала маленькую сумочку. Револьвер. – Несколько лет назад он прямо на моих глазах застрелил мою подругу. После убийства я сбежала из южного герцогства.

– Как это произошло? – Он нахмурился.

«Совсем как Роланд», – вспомнила я.

– Долгая история, но если в двух словах, сестра Грегори Ламбера хотела выставить меня в дурном свете и подмешала что-то в мой бокал. Его выпил Лерой, у него случился очередной приступ безумия. Как выяснилось, к нам в городок Лерой-старший привез сына, чтобы замять подобную историю.

– Держи пистолет наготове, – серьезно сказал Элиас, – и никуда ни с кем не отходи, поняла?

– Да. – Мы вышли из машины.

Я потянулась поправить прическу, Элиас раскрыл надо мной зонт.

Снова пошел дождь. Разглядеть особняк южного герцога при такой погоде не представлялось возможным.

Мы приехали на вечер, чуть обогнав маму и Фредерика. Вошли вдвоем, радушный хозяин дома приветствовал нас у входа. Рядом с ним стоял и Давид.

– Добрый вечер, мсье Юлиан, – поклонились имениннику.

– Позвольте поздравить вас! – широко улыбнулся Элиас.

– Мсье Белами, мадмуазель вон Редлих, – улыбнулся Юлиан.

– Мадам Белами, – поправил его мой муж, – сегодня наш первый совместный выход в свет, Ваша Светлость.

– Поздравляю, – протянул Юлиан, – ваша супруга непривычно молчалива и покорна, мсье Элиас. Как вам это удалось? Откройте секрет. – Младший Лерой сжал кулаки.

– Вам показалось, мсье, – спокойно ответил Элиас.

– Юлиан! – К нам присоединились Фредерик и мама. – Рад видеть тебя. Давид, – кивнул мужчина. Элиас взял меня за руку.